Страница 75 из 84
надо было ценою страшных усилий отыскать несчастных товарищей.
Прежде, чем приступить к делу, лейтенант позвал главного плотника.
— Мак-Нап,—сказал он,—мог ли, по вашему мнению, дом выдержать
натиск всей этой тяжести и остаться целым?
— Я думаю, что он выдержал, господин лейтенант. Даже могу сказать, что я в этом почти уверен. Ведь мы его строили очень прочно, к
тому же он был сначала засыпан землей и песком, что должно было
ослабить силу падающих глыб.
— От души желаю, чтобы вы оказались правы и чтобы нас миновало
это ужасное несчастье!
Затем он послал за миссис Джолифф.
— Не знаете ли вы,—спросил он ее,—была ли в доме какая-нибудь
провизия?
— Да, мистер Гобсон, в кладовой и в кухне оставалось еще много
консервов.
— А вода?
— Была вода и даже водка,—ответила миссис Джолифф.
— Значит, они не умрут от голода и жажды. Но не задохнутся ли
они там от недостатка воздуха?
На этот вопрос Мак-Нап не был в состоянии ответить. Если дом не
был разрушен, то главная опасность состояла, конечно, в недостатке воздуха.
Оставалось как можно скорее предупредить эту опасность, устроив
хотя бы сообщение между домом и наружной атмосферой.
Все, и мужчины, и женщины, принялись тотчас же за работу, раскапывая
и разбивая всю огромную массу земли и льда, покрывавшую здание.
Очень большие глыбы приходилось растоплять при помощи сильного
огня. Одним словом, было сделано все возможное, чтобы проникнуть
в дом.
Но масса обвала была велика. Хотя все работали без устали, но она
начала уменьшаться лишь к вечеру. Решено было проработать всю ночь.
Мак-Нап предложил прорыть вертикальный колодец через всю массу
льда и земли; этим скорее была бы достигнута цель, т.-е. дан доступ
воздуху.
Итак, всю ночь лейтенант с товарищами работали над проведением
колодца. Женщины, в свою очередь, помогали им, разводя и поддерживая
необходимый для растапливания льдин огонь. У всех в уме была лишь
одна мысль: спасти друзей.
Но когда настало утро, прошло уже тридцать часов с тех пор, как
несчастные были засыпаны землею. Может быть, они уже задохлись без
воздуха...
По расчету Мак-Напа, чтобы достичь крыши дома, колодец должен
был иметь не меньше семнадцати метров глубины. Работа не будет трудна, пока придется иметь дело со льдом, но земля и песок представят гораздо
больше затруднений, тем более, что придется укреплять стенки колодца.
Приготовив для этой цели длинные деревянные бруски, приступили к
работе. В колодце могли работать разом только трое солдат; это давало
им возможность часто сменяться, и работа подвигалась скоро.
Как это часто бывает в подобных случаях, трудившиеся над колодцем
все время переходили от надежды к отчаянию. Когда встречалось
какое-нибудь препятствие, задерживавшее их работу, они начинали отчаиваться, и только ободряющие увещания Мак-Напа возвращали им энергию.
В это время женщины, сидя у пригорка, занимались исключительно приготовлением
пищи, которую работники жадно поглощали в минуты отдыха.
Рытье колодца подвигалось, однако, медленно. К концу дня добрались
лишь до земляного слоя, который Мак-Нап надеялся прорыть к вечеру
следующего дня.
Когда наступила ночь, решили не прерывать работы. Для этого зажгли
смолистые факелы, а для женщин и ребенка была наскоро вырыта во
льду пещера, в которой они могли укрыться от ночного холода и непогоды, так как ветер переменился, и пошел частый холодный дождь.
Теперь началась самая трудная работа. Земля была так рыхла, что
невозможно было рыть, не укрепив стенок. Для этого была сделана деревянная
обшивка, удерживавшая землю. Понятно, что при таких условиях
дело подвигалось очень медленно; кроме того, приходилось постоянно
опасаться обвала и возможности быть засыпанными.
По большей части Мак-Нап находился сам внутри колодца, управляя
работой и часто погружая лом в рыхлую землю, в надежде наткнуться
на крышу дома. Но лом его до сих пор не встречал ничего, кроме
земли.
К утру было вырыто только три метра; чтобы добраться до дома, если он только не обрушился, оставалось рыть еще метров семь. Теперь
прошло уже пятьдесят четыре часа, как женщины и астроном были погребены
под обвалом.
Лейтенанту и Мак-Напу не раз приходила мысль, что несчастные
погребенные стараются, может быть, тоже отыскать путь к спасению.
Зная энергию и отвагу миссис Барнетт, нельзя было сомневаться,—если
только она осталась в живых, конечно, — что она постарается найти выход
из ужасного положения. В доме всегда находились некоторые инструменты, а рабочий Келлет отлично помнил, что он оставил там свой топор.
Может быть, узники сами роют себе проход наружу? Но, конечно, им эта работа будет еще труднее, и если, к тому же, у них имеется
недостаток в пище, а главное—в воздухе, то гибель их неминуема.
Гобсон часто прислушивался, не раздается ли где под землею звука, который указал бы на происходившую там работу. Но все было мертвенно
тихо.
С наступлением дня все принялись за работу с еще большим рвением.
Земля и песок возрастали по краям колодца по мере его углубления.
Деревянная обшивка его теперь прекрасно поддерживала землю.
Было несколько небольших обвалов, но они не причинили несчастий.
Правда, солдат Гарри был слегка ранен в голову, но он не захотел даже
прерывать работы.
В четыре часа глубина прохода достигла семнадцати метров; из них
семь было прорыто во льду и десять в земле. Мак-Нап рассчитывал, что
на этой глубине должна была находиться крыша дома, если только он
остался цел. Каково же было его отчаяние, когда лом продолжал втыкаться
лишь в рыхлую землю, не встречая никакого препятствия.
Он перестал работать и простоял несколько минут молча, глядя на
Сабина.
— Ничего?—спросил охотник.
— Ничего, — ответил плотник.—Вероятно, крыша не выдержала натиска.
Но не может быть, чтоб провалился пол чердака! Через три метра
мы должны обязательно на него наткнуться... или...
Мак-Нап не окончил своей мысли и принялся рыть с отчаянной энергией.
К шести часам вечера было прорыто еще около четырех метров. Несмотря
на это, лом Мак-Напа продолжал встречать лишь рыхлую землю.
— Несчастные!—прошептал он, схватив себя руками за голову,
Карабкаясь по поддерживающим обшивку колодца подпоркам, он выбрался
наружу.
Найдя здесь лейтенанта Гобсона и сержанта, ожидавших с невыразимой
тревогой окончания работ, он сообщил им о своем разочаровании.
— Значит, дом разрушен, и несчастные...
— Нет, нет,—ответил уверенно плотник.—Дом остался цел, в этом
я уверен.
— Но что же тогда случилось, Мак-Нап?—спросил лейтенант с полными
слез глазами.
— Вот что я думаю,—ответил плотник.—Дом устоял, но почва, на
которой он находится, не выдержала натиска и провалилась сквозь служащую
основанием острова ледяную кору! Дом не разрушен,—он провалился, и несчастные жертвы...
— Утонули!—вскричал сержант Лонг.
— Да, утонули, не успев сделать ни одного движения для своего
спасения, как тонут пассажиры корабля, разом пошедшего ко дну!
Несколько минут все трое простояли молча. Предположение Мак-Напа
было вполне правдоподобно: дом мог под тяжестью натиска проломить
лед и провалиться в море.
— Что же, Мак-Нап,—сказал, наконец, лейтенант,—если мы не можем
спасти их живыми...
— Да,—ответил плотник,— разыщем хотя бы их трупы!
Сказав это, Мак-Нап вернулся к работе, не сообщая товарищам о
своем предположении. Лейтенант тоже спустился в колодец.
Всю ночь продолжали рыть, сменяясь ежечасно, и пока люди рыли, лейтенант и Мак-Нап находились тут же, держась за подпорки.