Дорогая Жасмин

— Я никого не привозила, милая моя девочка, — спокойно отозвалась Скай.

— Я следил за вашей бабушкой с той минуты, как она высадилась в Кале, — сообщил граф.

— Робин? — обронила Скай. Джеймс кивнул.

— Он усомнился, что вы станете ждать до весны. Поэтому Робин и послал двух слуг следить за каретой капитана О'Флаерти в полной уверенности, что он поедет не домой, а прямиком в Харуич.

Скай только улыбнулась.

— Роберт Саутвуд, видимо, пошел в мать. Правда, и отцовской сметки у него не отнять.

— Если не вы привезли его в Бель-Флер, бабушка, зачем же тогда это далекое путешествие да еще среди зимы? — удивилась Жасмин.

— Твой дедушка скончался, — без обиняков заявила Скай. Жасмин охнула; слезы градом хлынули из глаз.

— О, дедушка, — тоскливо прошептала она, но тут же вновь набросилась на графа Гленкирка:

— Это все вы! Не гонялись бы за мной, как охотничий пес, и я смогла бы провести с ним последнее время! Теперь из-за вас я никогда больше его не увижу! Ненавижу! Ненавижу вас, Джеймс Лесли!

— Мадам, — холодно произнес граф, — вините во всем себя! Вам не стоило пренебрегать приказами короля и скрываться от меня! Да, мы должны были пожениться. Я любил вас и готов был ждать сколько угодно, пока вы смиритесь с кончиной принца Генри. Я не тащил вас силой к алтарю, Жасмин. Однако вы предпочли бросить королю вызов и, взяв детей, скрыться во Франции. Я приезжал в эту страну трижды, но не мог отыскать вас — все родственники де Мариско дружно молчали. Но теперь игра закончена. Вы вернетесь в Англию, где выйдете замуж, и на свадьбу соберется все высшее общество, те самые люди, которые так нещадно издевались надо мной два года назад, первого апреля.

— Ни за что! — вскрикнула Жасмин.

— Все будет так, как я сказал, мадам.

— Я принцесса из рода Великих Моголов… — начала Жасмин.

— Которая не может вернуться домой, в Индию, — оборвал ее Джеймс. — Вот уже десять лет как вы живете в Европе, Жасмин. Теперь вы английская леди, и пора забыть о Моголах. Вашей бабушке не помешает отдохнуть, а потом мы вернемся в Англию. И не вздумайте снова исчезнуть, моя дорогая Жасмин. Гэдби давно ждет своего молодого хозяина, и не собираетесь же вы лишить сына Рована Линдли законного наследства?! А ваши дочери? Бьюсь об заклад, вы позволяли им резвиться на свободе и играть с крестьянскими ребятишками. Уверен, что вы даже не позаботились нанять гувернантку! Они английские аристократы, и неплохо бы вам это запомнить!

— Я убью вас, прежде чем позволю распоряжаться своими детьми, — прорычала Жасмин.

— Немедленно замолчите оба! — не повышая голоса, приказала Скай. — Адали, налей лорду Лесли вина, отведи его слугу на кухню и вели покормить. Как тебя зовут, шотландец?

— Фергюс Мор, ваша светлость.

— Иди с Адали, Фергюс. Твоему хозяину ничто не грозит, — приказала Скай и обратилась к Жасмин:

— Я приехала не только затем, чтобы сообщить о смерти Адама, но и сказать, что пора прекратить войну с Гленкирком. Давно пора. Конечно, со стороны короля просто возмутительно настаивать на этом браке, но я начинаю думать, что это неплохая идея. Ты не можешь вечно оставаться в Бель-Флер, совсем одна, если не считать детей и слуг. Такая жизнь не подобает ни тебе, ни моим правнукам. Джемми Лесли прав, Жасмин. Генри Линдли унаследовал титул маркиза. Ему уже почти семь, и его французский куда лучше английского. Он должен вернуться домой, в Гэдби, учиться управлять имением отца, стать истинным англичанином. В следующем месяце Индии исполнится восемь, а Фортейн уже пять. Они умеют читать и писать? А внук короля, маленький Чарлз? Необходимо постоянно напоминать о нем Якову Стюарту! Как Чарлз Фредерик заслужит милость и любовь деда, находясь в вечном изгнании? Подумай о детях, Жасмин!

Молодая женщина озабоченно прикусила губку. Бабушка, несомненно, права, но признать это нелегко. Глядя на Джеймса из-под мокрых ресниц, она была вынуждена отметить, что он по-прежнему очень красив, хотя именно в этот момент казался неумолимо суровым. Таким она его раньше не видела.

— Неужели я никогда не смогу самостоятельно выбрать себе мужа? — пожаловалась Жасмин. — Отец выдал меня за Ямал-хана, вы с дедушкой обручили с Рованом Линдли. Когда же я обрету свободу?

— А разве ты была несчастлива с первым или вторым мужем. Жасмин? — удивилась Скай.

— Нет, но ведь я выходила замуж не по своей воле.

— Мой родитель дал мне в мужья Дома О'Флаерти, пусть вечно томится в аду его душа. Отец Виллоу спас меня от рабства в алжирском гареме и женился на мне. Мои дяди сосватали мне Найла Бурка. Это был брак по доверенности, о которой я даже не сразу узнала. Фаброн де Бомон обвенчался со мной по приказу старой королевы. Я же всегда любила лишь Джеффри Саутвуда и твоего деда.

— И с ними ты была по-настоящему счастлива! — заметила внучка. — Вряд ли я успею шесть раз выйти замуж, бабушка, но сейчас хочу сама найти себе мужа! И никому не позволю меня запугивать и принуждать.

— Мадам, — невозмутимо вмешался граф Гленкирк, — вы обязаны повиноваться королю, как и я. Любое ослушание расценивается как измена, но если вы все-таки предпочтете поступить по-своему, знайте, что через несколько дней я возвращусь в Англию со своими подопечными, молодыми герцогом Ланди, маркизом Уэстли, леди Индией и Фортейн Линдли. Если вы желаете оставаться матерью своим детям, то последуете за мной. В противном случае я позабочусь о том, чтобы вы никогда их больше не увидели и были навсегда изгнаны из владений короля Якова.

Бирюзовые глаза Жасмин потрясенно распахнулись.

— Грязный ублюдок! Вы осмелитесь пойти на подобное? — вскипела она.

Джеймс бесстрастно взглянул на нее.

— Мне показалось, что мы уладили вопрос о законности моего рождения, мадам. И как преданный слуга короля, я подчинюсь его воле.

Жасмин запустила кубком в голову Джеймса, но тот, увернувшись, крепко стиснул хрупкое запястье и, притянув женщину к себе, припал к ее устам жгучим, беспощадным, словно объявление войны, поцелуем. Жасмин билась в сильных объятиях, безуспешно пытаясь вырваться. Когда же Джеймс отпустил ее, она, размахнувшись, отвесила ему звонкую пощечину и выбежала из зала.

— Не могу понять, вы любите ее или ненавидите? — с любопытством осведомилась Скай.

Джеймс Лесли задумчиво покачал головой.

— Когда-то безумно любил. Сегодня, оказавшись здесь, посчитал, что возненавидел. Пожалуй, сам не знаю, мадам Скай. Почему она так упорно противится судьбе?

— Думаю, вы с первой встречи поняли, милорд, как горда Жасмин. Ее переполняет решимость идти по жизни своей дорогой. Мы оба знаем, что король желал ей добра, когда приказал выйти за вас, и это действительно идеальное решение для моей внучки. Даже я готова теперь это признать. Лучшего мужа ей не найти, поскольку вы в большой милости у короля и к тому же очень богаты.

— Я поражен вашими словами, мадам. Кажется, именно вы помогли Жасмин бежать из Англии два года назад?

— Верно, но мне хотелось, чтобы у нее было немного времени собраться с силами и смириться со своей участью. Клянусь, я не раз хотела вернуть ее, но все-таки не сделала этого. У меня большая семья, милорд, и кто-то вечно нуждается в моей помощи, — растерянно улыбнулась Скай, пожимая красивыми плечами. — А я уже далеко не молода. Жаль, конечно, что я не спохватилась раньше. Боюсь, что Жасмин уже вкусила свободы.

— И так любит детей, что не бросит их? — задумчиво спросил граф.

— Как бы там ни было, милорд, постарайтесь сохранить решимость и твердость духа. Я помогу вам.

— Вы не ответили на мой вопрос, мадам.

— Да, она любит своих детей. Жасмин — самая преданной мать на свете, и я попробую отговорить ее от необдуманных поступков, но для этого нужно заручиться поддержкой ее слуг. Эти трое опекают Жасмин с самого рождения и привыкли ко всем ее выходкам и капризам. Ее управляющий, Адали, заменил ей отца. Он всегда соблюдает интересы Жасмин, а служанки беспрекословно ему повинуются. Вам же, лорд Лесли, я бы посоветовала немного ослабить поводья. Необъезженные резвые кобылки не любят ни тугой узды, ни кнута. Уж поверьте, я всю жизнь занималась лошадьми, и вы не прогадаете, последовав моим наставлениям.