Страница 29 из 63
Потом, довольный собой и дочкой, Цайпань отправился спать. Даже слуг на этот раз ругать не стал. Двинул по загривку, кто под руку попался, чтоб старались лоботомники, и все.
А утром его встретил у узорной ограды составитель докладов. Хоть и жил лоботомник на две аллеи ниже, а прибежал поутру, не поленился. Видно, произошло что-то! Цайпань прошел мимо него с недовольным видом, даже не посмотрел. Раскрыл колымажку, посидел, подождал, пока седалище приспособится к нему, и только потом нехотя спросил, что там у них.
– Нюйка-референт много на себя берет! – торопливо доложил составитель докладов, просунувшись от усердия за ветровой щит. – Раскомандовалась, как главный полицай раскомандовалась! Внутреннюю сеть штаба округа на себя замкнула, никому наружу выйти не дает! Силовой полиции приказы шлет, кого хватать, кого не пускать!
– Тебя, что ли, в штаб не пустили? – лениво спросил Цайпань.
Составитель докладов смущенно отвел пальцы. И губы жалобно надул. Цайпань посмотрел: ничего, красивые такие губы. Да и сам составитель ничего, юн и строен. И явно готов на все, чтоб подняться повыше. Тоже, наверно, сетевые конкурсы смотрит. Цайпань вздохнул и отвел взгляд. К сожалению, он не был любителем мальчиков, и иногда это мешало получать заслуженные удовольствия, вот как сейчас.
– А еще госпожа референт поисковые комплекты инженерам в разведгруппы передала! – прошептал составитель докладов. – Своей властью передала, так и сказала, мол, не докладывать Цайпаню, Цайпань не нужен!
– Что?! – мгновенно озверел Цайпань. – В колымажку, быстро-быстро!
– Так и сказала: Цайпань не нужен! – хихикнул составитель докладов, проворно втягиваясь в комфортное нутро. – Еще сказала…
– Я ее задом кверху положу! – яростно пообещал Цайпань. – Лоботомница!
Мощная машина рявкнула летательными движителями и понеслась к штабу. Цайпань вцепился в рули, представляя, как он ворвется в штаб и положит наглую нюйку задом кверху. На виду у всех! Лоботомница. На команду самого распределяльщика всех средств континента зубки оскалила? Надо выбить, чтоб не скалила!
Он свалил машину на площадку перед штабом, не глядя, кто там бегает под катками. Шелкнул дверями колымажки, повелительно приказал составителю докладов бежать следом. Но составитель докладов почему-то не побежал, наоборот, шагнул назад и как бы осел. Цайпань недовольно обернулся – и похолодел. Юное и даже симпатичное тело безвольно валилось на площадку. Мотнулась и стукнулась о твердую поверхность голова. Во лбу у красавца составителя докладов появилась аккуратная дырка, точно посередине. Мастерски стрелял снайпер, не придерешься… Цайпань взвизгнул и метнулся к охранному помещению. Снайпер же! Но снайпер больше не стрелял. Цайпань беспрепятственно домчался до охраны, даже развернулся и дверь за собой задернул, чего сроду не делал. В последний момент, непонятно почему, он посмотрел вверх – и наткнулся на холодный взгляд. Нюйка-референт стояла на отдыхательной площадке кабинета Цайпаня и наблюдала, как начальник удирает под защиту охраны. Одна ее рука вольно расположилась на ограждении, а другая была опущена вниз. И чуточку сдвинута за спину.
А потом начались странности. Нет, сначала все было как положено: прибежала охрана, ощерилась метателями во все стороны, инженеры притащили свои приборы, стали замерять и вычислять непонятно что. Даже сам главный полицай подъехал на колымажке посмотреть, что случилось на площадке перед его штабом. А потом как-то все сникли, замолчали и стали расходиться. Как будто никто не стрелял.
– Меня чуть не убили! – возмущенно растопырил пальцы Цайпань перед непосредственным начальством.
Главный полицай округа сочувственно хлопнул его пониже спины.
– Ну не убили же? – намекнул он негромко.
Цайпань не понял.
– Ты слышал, что инженер-исследователь сказал? – сердито буркнул главный полицай. – Не слышал? Так слушай, пока жив! Оружие на военных зарегистрировано, вот как!
– Но я же в команде! – жалобно напомнил Цайпань.
– Ты – прыщ на заднице, а не в команде! Пошипеть со слюной на тебя! – откровенно сказал главный полицай. – Ты никто! Убьют – других много на сладкое место пораспределять! Живи, пока жив! И больше пальцы перед военными не растопыривай, опасно это!
И главный полицай торопливо уехал подальше от неприятностей. Цайпань в гневе двинул по загривку ближайшего охранника и пошел в штаб. Лоботомница референт военным разведку организовать не сумела, вот чуть не убили Цайпаня! Выгнать лоботомницу! А перед тем – задом кверху ее!
– Госпожа Тан ожидает вас в кабинете, – вежливо предупредила его светлая куколка-секретарша.
И Цайпань замер, как перед смертельной угрозой. Как странно сказала осветленная коряга! Словно во сне, он наблюдал, как стройная нюйка-референт вышла из его кабинета, при каждом шаге отсвечивая обнаженным бедром в разрезе платка. Как прошла неторопливо, как приблизилась вплотную. Как наклонилась и холодно заглянула в его глаза.
– Там, внизу… мог бы лежать не составитель докладов. Понял, Цайпань?
Цайпань растерянно развел пальцы. Высока, оказывается, нюйка, как он раньше не замечал? И грозна, когда глядит вот так сверху!
– Мне поисковые комплекты нужны, – промямлил он. – Распределить…
– Другое распредели, – равнодушно посоветовала нюйка. – Поисковые комплекты нужны для дела. Силовую полицию в аренду сдай, разленилась силовая полиция, не работает совсем. На площадке перед штабом офицеров стреляют, а не ловит никого силовая полиция. Вот пусть идет половит. В морском концерне охрана на плавучие фабрики сильно-сильно нужна, вот пусть поохраняют.
Цайпань быстро прикинул, сколько можно получить с морского концерна за вооруженную охрану – и повеселел. И не нужны ему вовсе поисковые комплекты, без них Цайпань дочку на горный курорт отправит! А референт – не очень умная референт, если на силовую полицию пальцы топорщит! Силовая полиция за такое ломает, убивает даже! И пусть убивает, он, Цайпань, плакать по референту не станет, наоборот, с удовольствием посмотрит…
– Такой стресс! – вдруг сочувственно сказала нюйка. – Пуля у самой головы – ах как страшно! Может, массаж? В банной комнате?
И робко тронула за рукав чифы. Цайпань неверяще всмотрелся в ее абсолютно равнодушные глаза – и облегченно расправил плечи. Пока в команде Цайпань, не рискуют ссориться с Цайпанем!
– Массаж, – торопливо решил он.
– Массаж, – не моргнув глазом согласилась она.
В банной комнате он не выдержал и грубо ухватил ее. Он – в команде! А она – никто!
– Цайпань, – спокойно предупредила она, не оборачиваясь. – Фэй Цайпань. Сейчас ты расскажешь мне все про станцию перемещений. Кто там главный, кто управляет, кто охрану ставит, кто мощности распределяет. Все расскажешь. А потом – массаж. И скажи госпоже Си, чтоб пригласила инженеров на совещание. Очень вежливо скажи. Госпожа Си – хорошая работница, к ней уважение проявлять не забывай.
– Массаж – сейчас! – упрямо сказал Цайпань.
Он дрожал и боялся, но все равно стоял на своем. Потому что если отступаться – потеряешь все!
– Господари боятся, но не отступают? – задумчиво глянула нюйка.
Помедлила – и согласно сплела пальцы.
– Про совещание не забудь! – предупредила она.
Обычный местный маскулин
Жить не хотелось. Снова. В который раз. Оставалось только лежать, отвернувшись к стене, что он и делал.
А он поверил, что счастье близко! Да что близко, показалось даже, что вот оно, поет и кружится по кухне в мужской рубашке! Его худышка Уй, нежная, страстная Уй-Пяолян! Безропотная, верная, трудолюбивая и заботливая девушка с загадочными черными глазами. Его счастье.
Но она всегда ходила в своем ужасном сером костюме. В чем пришла из своего Китая, в том и ходила, другой одежды у нее не было. И вроде бы не требовалось, как-то она ловко обходилась тем немногим, что было. Ходила босиком, знала, что так безумно ему нравится, дома носила мужскую рубашку и больше ничего, и это ему еще больше нравилось – а на улицу выходила, чтоб работать, то есть в рабочей униформе… Но он-то видел, каким тоскливым взглядом провожала она юную соседку из новых русских. С каким жадным вниманием изучала ее манеру цокать на шпильках, как оценивала легкую одежду и холеное загорелое тело. И тогда он подумал: пусть сам дурак и не способен жить, но любимой девочке за что страдания? Решился, выгреб все, что заработал и отложил на еду, и повел свою женщину в местный магазин. А там щедрым жестом предложил: выбирай, что угодно душе. Она сначала не поняла. Потом не поверила. А потом просияла и пошла выбирать. И выбрала самое дорогое. Оно и понятно: что получше, оно всегда дорогое, а он успел убедиться, что у красотки Уй безошибочный вкус… Пришлось впервые в жизни договориться с продавщицей о долге – и немалом. Зато обратно домой он вел за руку не женщину, а воплощение божественной красоты. Все мужики невольно оглядывались.