Азбука

Станислав Кунатт изучал право в Варшавском университете, а затем в 1820–1823 годах экономику и философию в Берлине и Париже. После возвращения в Польшу преподавал в Варшаве право и экономику. Принадлежал к либеральной оппозиции. Офицер Академической гвардии[310], затем статский советник и секретарь заседаний Сейма. В эмиграции был верен политике «Отеля Ламбер». Один из основателей Литературного общества, преподаватель Польской высшей школы.

Его младшие братья тоже родились в Михалишках: Миколай, в 1830–1831 годах повстанческий офицер, затем в эмиграции член Демократического товарищества, и Теофил, который в 1853 году приобрел (у Эйсмонтов) Красногруду. Это был отец Бронислава и Зигмунта, то есть мой прадед.

В межвоенный период Сейны были малюсеньким еврейским местечком. Были и другие Сейны, литовские, — столица епархии, где большинство составляли литовцы. Ее епископом в середине девятнадцатого и начале двадцатого века был Антоний Барановский, поэт и математик. И здесь мы сталкиваемся с трудностью: Барановский, родом из городка Оникшты[311] в Литве, поначалу, еще студентом духовной семинарии, носил фамилию Баранаускас и был литовским патриотом. В то время он, подражая описаниям природы в «Пане Тадеуше», сочинил поэму «Anikšcio Šilelis»[312], что означает «Оникштинский бор». Это произведение занимает важное место в истории литовской литературы. Однако впоследствии Баранаускас оставил поэзию, отошел от своего языка и начал писать трактаты по-польски. Местные литовцы хотят поставить ему памятник перед кафедральным собором в Сейнах, что я горячо поддерживаю, хотя такой памятник увековечил бы этого деятеля лишь в его юношеской ипостаси[313] — литовского поэта.

Для меня это имя всегда было связано с размышлениями о величии. Я знал многих знаменитых людей, но старательно отделял величие от славы. Никола не был знаменитым, его фамилия много значила лишь для узкого круга друзей. Даже его статьи, рассеянные по разным журналам, в лучшем случае удивляли загадочным образом мыслей. А ведь его мысль, воспитанная на мыслителях Греции, всегда оставалась в общественной сфере и стремилась определить обязанности гуманитария по отношению к polis. Его жизнь — пример противостояния политике, то и дело попадающей в рабство идеологии в хаотическом двадцатом веке. У Кьяромонте было обостренное чувство историчности и истории, однако он отвергал любые идеологии. Будучи противником итальянского фашизма, эмигрировал из Италии. Воевал в Испании на стороне республиканцев, служил летчиком в эскадре Малро[314], но не поддерживал коммунистов. В Америке, где некоммунистические левые из группы Дуайта Макдоналда и Мэри Маккарти[315] провозгласили его мастером и учителем, печатался в «Партизан ревью»[316] и «политикс»[317]. После возвращения во Францию, а в 1953 году — в Италию, вместе с Иньяцио Силоне редактировал журнал «Темпо презенте», тем самым вменив себе в обязанность противостоять общественному мнению, находившемуся под влиянием коммунистов и их сторонников.

Иньяцио Силоне, некогда коммунист и делегат Коминтерна, вознесенный политическим «лифтом» на вершины славы за свой роман «Фонтамара», из нравственных побуждений порвал с коммунизмом, хорошо понимая, что это будет означать: его имя, не упоминавшееся в фашистской Италии, перестало существовать для антифашистской печати и не существовало впоследствии, после краха фашизма, когда он с Кьяромонте редактировал «Темпо презенте». Никола и Силоне олицетворяли для меня бескомпромиссное благородство мотивов. Это были величайшие итальянцы, каких мне довелось встретить.

Л

Я помню тот ужин в итальянском ресторане в Гринвич-Виллидж на Нижнем Манхэттене. Собралась международная компания поэтов. Кажется, это были поздние шестидесятые. Дениза была женщиной миловидной и к тому же знаменитой. Ее неотступно сопровождал Гильвик[318], чьи французские стихи она переводила на английский. Гильвик, бородатый бретонец, коренастый, низкорослый, квадратный, выглядел как Сатир или даже Приап. Он был членом Французской коммунистической партии, но в его стихах не было ничего политического, кроме разве что мировоззрения, которое можно было счесть следствием его материалистической философии. Я немного сторонился его, а подружились мы только потом, в Роттердаме, где вместе участвовали в каком-то международном фестивале поэзии. У Гильвика было превосходное чувство юмора, как, впрочем, и у похожего на него в поэтическом отношении белградца Васко Попы, еще одного нашего роттердамского компаньона. Правда, партийный Попа цепенел, когда Гильвик с его острым языком высмеивал свою партию.

Но вернемся к тому ужину. Общество Гильвика было вполне подходящим для Денизы, чья слава, независимо от ее таланта, росла благодаря «лифту» левацких взглядов и участию в пацифистских акциях. Она очень нравилась мне внешне, меньше — мировоззренчески, но все мы пили много красного вина, и эти скатерти в красную клетку, запах еды, дым и смех оставили радостные воспоминания. Хотя я не ожидал, что спустя годы подружусь с Денизой при совершенно иных обстоятельствах.

Это была необыкновенная личность, отличавшаяся от других американских стихотворцев врожденной высокой культурой, что заметил калифорнийский покровитель поэтов Кеннет Рексрот[319]. Она родилась в Англии, а родители ее были довольно странной парой. Отец, потомок известного хасида, происходил, как она сама говорила, из «северной Белоруссии» и когда-то был раввином. Незадолго до начала Первой мировой войны он решил поступить в какой-нибудь немецкий университет и выбрал ближайший, Кенигсбергский. Потом перешел в христианство и с тех пор всю свою жизнь занимался примирением христианства с иудаизмом, писал и переводил с древнееврейского и на древнееврейский, даже сделался англо-католическим духовным лицом. Мать, валлийка, происходила по прямой линии от «ангельского Джонса» из Молда, провинциального портного и мистика. Их дом в Англии, полный книг, был местом постоянных дискуссий о религии, философии и литературе. Денизу не посылали в школу, она училась дома.

Родившаяся в 1923 году, Дениза дебютировала как поэтесса в Англии, но вскоре после войны вышла замуж за американского военного и переехала в Америку. Там она начала писать по-другому, перешла на верлибр, отмерявшийся одним дыханием, как у Уильяма Карлоса Уильямса[320]. Впрочем, в каждом своем сборнике она постоянно экспериментировала.

Несмотря на присущий ей агностицизм, она всегда оставалась верной дочерью своих родителей, то есть визионеркой, но при этом столкнулась с нелегкой проблемой: как сочетать свой личный, часто слишком метафорический стиль с выбором Революции. Ее пылкое сердце не могло вынести того, что творилось и в Соединенных Штатах, и за их пределами. Расовая дискриминация, ядерное оружие, тюрьмы и террор военных хунт в Латинской Америке, война во Вьетнаме. Она присоединилась к бунту молодого поколения и стала ведущей представительницей движения шестидесятых: участвовала в манифестациях, ездила в северный Вьетнам, да и вообще по всему миру — всюду, где нужен был голос протеста. Вероятно, он не был нужен только в странах советского блока.

Внимательных читателей не удивляли многочисленные метаморфозы, происходившие с ее поэзией. В конечном итоге она всегда сохраняла свой личный тон, в том числе и потом, в старости, когда ей все больше хотелось созерцать природу и писать стихи в ее защиту. Некоторые стихотворения, написанные ею в тот период, я перевел и включил в свою антологию «Выписки из полезных книг», в американской версии «А Book of Luminous Things».

310

Академическая гвардия — военизированная организация студентов Варшавского университета, которая во время восстания 1830–1831 гг. охраняла повстанческие власти.

311

Оникшты — ныне Аникщяй, город на северо-востоке Литвы.

312

Правильное написание — «Anykščių šilelis».

313

Памятник епископу Антанасу Баранаускасу был открыт на площади перед кафедральным собором в Сейнах в 1999 г., спустя год после выхода «Другой азбуки», в которую вошла статья «Кунатт, Станислав».

314

Андре Малро (1901–1976) — французский писатель, культуролог, участник Гражданской войны в Испании и французского Сопротивления.

315

Мэри Маккарти — см. статьи «Маккарти, Мэри» и «Макдоналд, Дуайт».

316

«Партизан ревью» (англ. «Partisan Review») — «Партизанское обозрение», американский литературно-политический ежеквартальный журнал левой ориентации.

317

«политикс» (англ. «politics») — «политика», см. статью «Макдоналд, Дуайт».

318

Эжен Гильвик (1907–1997) — французский поэт, переводчик (в частности, с русского и украинского языков), коммунистический деятель (до 1980 г.).

319

Кеннет Рексрот — см. статью «Рексрот, Кеннет».

320

Уильям Карлос Уильямс (1883–1963) — американский поэт, входил в круг имажистов, был близок к среде нью-йоркского литературного и художественного авангарда.