Свирепая справедливость

– Ну так вот. Южноафриканцы горят желанием взять самолет штурмом, а наш и ваш послы с трудом удерживают их от этого. Эти ребята готовы пинком открыть двери салуна и ворваться туда, паля из шестизарядных револьверов. Наверно, они тоже видели этот фильм.

По спине Питера прошел холодок ужаса.

– Это была бы катастрофа, – быстро сказал он. – Те, в самолете, настроены решительно.

– Убеждать меня вам не нужно, – хмыкнул Паркер. – Сколько вам еще лететь до «Яна Смита»?

– Семь минут назад мы пересекли реку Замбези. – Питер искоса бросил взгляд в перплексовое окно, но землю внизу скрывали облака и дымка. – Лететь еще два часа десять минут, а штурмовая группа – в трех часах сорока минутах за нами.

– Ну хорошо, Питер. Мне снова пора связаться с ними. Правительство Южной Африки назначило срочное заседание всех членов кабинета, на нем в качестве советников и наблюдателей присутствуют оба наших посла. Мне кажется, пора сообщить им о существовании «Атласа». – Он ненадолго умолк. – По крайней мере, теперь у нас есть оправдание существования «Атласа», Питер. Единая организация, способная действовать, невзирая на границы, быстро и самостоятельно. Вы должны знать, что я уже получил согласие президента и вашего премьер-министра на операцию «Дельта» – под мою ответственность...

Операция «Дельта» – это собственно боевая операция.

– ...но еще раз должен подчеркнуть, что разрешу «Дельту» только в самом крайнем случае. Вначале я хочу услышать и обдумать их требования, и в этом смысле мы готовы к переговорам...

Кингстон Паркер продолжал говорить, а Питер Страйд опустил голову и закрыл подбородок рукой, скрывая раздражение. Они вновь затронули спорную тему, и ему снова придется выразить несогласие.

– Всякий раз как вы позволяете боевику уйти невредимым после теракта, вы создаете условия для новых.

– Разрешение на этап «Дельта» у меня есть, – повторил Паркер резко, – но я хочу, чтобы вам было ясно: я использую его только в крайнем случае. Мы не банда убийц, генерал Страйд. – Паркер кивнул своему помощнику за пределами экрана. – Я на связи с Южно-Африканским правительством, расскажу об «Атласе».

Экран потемнел.

Питер Страйд вскочил и попробовал походить между сиденьями, но места для его высокой фигуры было мало, и он в досаде опять упал в кресло.

В одном из помещений западного крыла Пентагона Кингстон Паркер встал из-за стола связи. Два техника-связиста уступили ему дорогу, а личный секретарь открыл дверь во внутренние помещения.

Для такого крупного человека Паркер двигался с удивительным изяществом, в его теле не было ни капли лишнего жира, только крупные крепкие кости и поджарая плоть. Одет он был в дорогой костюм, отлично сшитый – лучший, какой могла предложить Пятая авеню, – но заношенный почти до дыр. Воротничок рубашки тоже чуть махрился, носы итальянских туфель сносились. По-видимому, Паркер был совершенно равнодушен к одежде. Но носил он ее с определенным щегольством и выглядел лет на десять моложе своих пятидесяти трех, лишь несколько серебряных прядок сверкали в его густой шевелюре.

Внутренние помещения, меблированные со спартанской скромностью, создавали впечатление утилитарности и безликости, как во всяком правительственном учреждении. Паркеру здесь принадлежали только книги, занимавшие множество полок, и рояль. «Бехштейн» казался чересчур большим для кабинета; проходя мимо него, Паркер легко провел рукой по клавишам, но не задержался и направился дальше, к столу.

Усевшись во вращающееся кресло, он принялся просматривать десятки лежавших на столе папок с разведданными, последние затребованные им распечатки. Биографии, оценки и характеристики всех участников операции со «Спидберд 070».

Здесь были досье на обоих послов – розовые обложки с пометкой «Только для руководителей департаментов» свидетельствовали о высочайшем уровне секретности. Четыре зеленые папки – меньший уровень секретности – содержали материалы по членам Южно-Африканского правительства, имеющим право принимать решения в условиях чрезвычайного положения. В самой толстой папке хранились данные на премьер-министра Южно-Африканской Республики. Паркер в который раз бегло отметил: во время Второй мировой войны этот человек был брошен пробританским правительством генерала Яна Смита в тюрьму за то, что вел вооруженную борьбу против участия свой страны в этой войне. Паркер задумался о том, как теперь этот человек отнесется к вооруженным боевикам нового поколения.

Лежали здесь и досье на министров обороны и юстиции, тонкие папки начальника полиции и его заместителя, облеченных властью принимать необходимые решения на месте. Из всех этих людей только премьер-министр отличался сильным характером – мощный, похожий на бульдога, на него нелегко повлиять, нелегко разубедить. Кингстон Паркер инстинктивно чувствовал: высшая власть – здесь.

В самом низу стопки ждала еще одна розовая папка; ее листали так часто, что картонная обложка протерлась на сгибе. Первые записи были сделаны два года назад, и с тех пор папка ежеквартально пополнялась.

Заголовок: «СТРАЙД ПИТЕР ЧАРЛЬЗ»; и пометка: только для руководителя «Атласа» .

Кингстон Паркер, вероятно, мог бы процитировать содержимое этой папки наизусть. Тем не менее он развязал тесемки и раскрыл папку у себя на коленях.

Попыхивая трубкой, он начал перелистывать страницы досье.

Вначале основные жизненные вехи. Родился в тридцать девятом, имеет брата-близнеца, отец – военный, погиб через три года после рождения сыновей, когда танковая бригада, которой он командовал, встретилась в пустынях Северной Африки с сокрушительным ударом корпуса Эрвина Роммеля. Старший из близнецов унаследовал титул баронета, Питер пошел по хорошо известному в таких семьях пути: Харроу и Сандхерст [14] ; впрочем, Питер уже тогда изумлял семью необыкновенными успехами в учебе и явным нежеланием заниматься командными видами спорта, которым предпочитал гольф, теннис и длительные пробежки.

Тут Кингстон Паркер ненадолго задумался. Вот первые проявления норова, который порой приводит в замешательство даже его. Паркер, испытывавший общее для интеллектуалов презрение к военным, предпочел бы иметь дело с человеком, который больше отвечает расхожему представлению о крепколобом солдате.

Когда юный Питер Страйд пошел служить в часть, которой когда-то командовал его отец, казалось, что его недюжинный интеллект наконец-то направлен в обычное русло, а тяга к независимости в мыслях и действиях усмирена, хотя и не забыта... А потом часть направили на Кипр в момент предельного обострения внутренней политической обстановки. Через неделю молодой Питер Страйд был временно откомандирован в распоряжение армейской разведки, причем командир дал ему самую похвальную рекомендацию. Вероятно, он тоже начал понимать: трудно удержать чудо-дитя рядом с офицерской столовой.

В тот раз военное ведомство сделало удивительно верный выбор. За следующие шестнадцать лет Страйд не допустил ни единой ошибки, если не считать брака, завершившегося через два года разводом. Останься он в своей части, это могло бы отразиться на его карьере, но после Кипра продвижение Страйда по служебной лестнице оказалось таким же нетиповым и стремительным, как его мышление.

С тех пор он отточил свои способности и приобрел новые при выполнении десятков сложных заданий; вопреки традициям британской армии, он еще до тридцати лет стал старшим офицером.

У него появились влиятельные друзья и сторонники по обе стороны Атлантики и в штаб-квартире НАТО. Проведя три года в Брюсселе, он был произведен в генерал-майоры и назначен начальником английской разведки в Ирландии. Этой работе он отдавал все свои способности, вкладывал в нее всю свою одержимость.

Именно ему Англия была обязана значительным прогрессом в подавлении ирландского терроризма; Питер серьезно изучил вопросы партизанской войны в городе, психологию и менталитет боевиков и внес очень большой вклад в эту область исследований.

14

Харроу – одна из старейших привилегированных мужских гимназий в Англии; там учатся дети аристократов и высших чиновников; Сандхерст – Королевское военное училище. – Прим. перев.