Свирепая справедливость

– Что стряслось, Колин? – спросил Питер Страйд, захлопнув дверцу «ровера» и торопясь навстречу американцу. Ему потребовалось некоторое время, чтобы приспособиться к языку и привычкам своего заместителя. Он давно уже понял, что полковник Колин Нобл не будет всякий раз называть его «сэр», пусть он и самый молодой в английской армии генерал-майор.

– Исчез самолет.

«Это мог быть и поезд, посольство, океанский лайнер – все, что угодно», – подумал Питер.

– «Британские авиалинии». Ради бога, давай уйдем с холода. – Колин поежлся. Ветер трепал его комбинезон, дергал за рукава.

– Где?

– В Индийском океане.

– Все готово для «Браво»? – спросил Питер, когда они забрались в командирский самолет.

– Все.

Изнутри «Хокер» был переоборудован и превращен в удобный штаб и центр связи.

Непосредственно за рубкой располагались четыре удобных кресла для офицеров. Отдельный отсек в тылу занимали два инженера-электронщика со своим оборудованием, дальше помещались небольшой туалет и кухня.

Один из техников увидел входящего Питера.

– Добрый вечер, генерал Страйд. Мы установили прямую связь с «Атласом».

– Давайте его на экран, – приказал Питер, усаживаясь в кожаное кресло за небольшим рабочим столом.

Прямо перед Питером располагался четырнадцатидюймовый главный экран, над ним еще четыре небольших экрана для телесовещаний. Главный экран осветился, и на нем возникло изображение большой благородной головы с львиной гривой волос.

– Добрый день, Питер. – Улыбка – теплая, обаятельная, располагающая.

– Добрый вечер, сэр.

Доктор Кингстон Паркер слегка наклонил голову, принимая это указание на разницу во времени между Вашингтоном и Англией.

– Пока что мы в полном неведении. Знаем только, что борт ноль семь ноль «Британских авиалиний» – четыреста один пассажир, шестнадцать членов экипажа, – совершающий рейс Маэ – Найроби, тридцать две минуты назад не вышел на связь.

Паркер, помимо множества других обязанностей, возглавлял специальную службу контроля и в этом качестве докладывал непосредственно президенту США. Он был личным и очень близким другом президента. Они учились в одной группе в Аннаполисе,[9] окончили курс в числе двадцати лучших, но в отличие от президента Паркер сразу пошел на правительственную службу.

Он был прекрасным актером, талантливым музыкантом, автором четырех научных работ по философии и политологии и известным шахматистом, вдобавок человеком необыкновенного обаяния и огромного интеллекта. И в то же время это была таинственная личность: он старательно избегал пристального внимания средств массовой информации и старательно скрывал свое честолюбие – а Паркер был честолюбив: для него даже пост президента Соединенных Штатов не был несбыточной мечтой. Паркер на редкость искусно и настойчиво брался за любое дело, которое ему поручали.

Несколько раз Питер встречался с ним лично. Он даже провел неделю в нью-йоркском доме Паркера, и его уважение к этому человеку стало безграничным. Питер понимал: Паркер прекрасно подходит на роль главы столь сложной организации, как «Атлас», – тут требовался философ, не просто служака, плюс такт и обаяние дипломата, чтобы непосредственно общаться с главами двух правительств и при необходимости быстро принимать решения, от которых зависят сотни невинных жизней, решения, влекущие за собой самые серьезные политические последствия.

Быстро и четко Паркер сообщил Питеру все, что было известно о рейсе 070 и о тех стандартных процедурах, которые уже осуществлялись. Потом он сказал:

– Я не хотел бы казаться паникером, но, по-моему, на этот раз цель исключительно удачная. На борту известнейшие хирурги мира, об их съезде объявлено восемнадцать месяцев назад. Врачи обычно пользуются большим вниманием общественности, и среди них представители самых разных национальностей: американцы, англичане, французы, скандинавы, немцы, итальянцы. Самолет английский, а значит, место посадки будет выбрано так, чтобы еще усложнить дело и помешать контрмерам. – Паркер смолк, его лоб прорезала легкая морщинка тревоги. – Я привел «Меркурий» в состояние «Альфа»: если это действительно теракт, место посадки может оказаться и в восточных регионах.

«Атлас» располагал тремя одинаковыми группами. «Тор» использовали только в Европе и Африке. «Меркурий» обосновался на американской военно-морской базе в Индонезии, и зоной его действий считались Азия и Австралия, а «Диана» находилась непосредственно в Вашингтоне, готовая к контрмерам в любом районе американских континентов.

– У меня на связи Таннер из «Меркурия». Питер, я свяжусь с вами через несколько секунд.

– Хорошо, сэр.

Экран потемнел; в соседнем кресле Колин Нобл закурил дорогую голландскую сигару и положил ноги на стол.

– Говорят, великий бог Тор однажды явился на Землю поразвлечься. Закончив забавляться с девственницей, он решил сообщить ей, какую честь он ей оказал. «Я Тор», – сказал он. «Я тоже, – ответила она, – но все равно было приятно».

Питер печально покачал головой.

– И это смешно? – спросил он.

– Надо же как-то скоротать время, – Колин взглянул на часы. – Если тревога опять ложная, это будет тринадцатая подряд. – Он зевнул. Делать было нечего. Все уже сделано. Все готово. В огромном транспортном «Геркулесе» готов к немедленному использованию сложный арсенал разнообразного оборудования. На борт погрузились тридцать отлично натренированных бойцов. Экипажи обоих самолетов на местах, установлена спутниковая связь с компьютерами разведки в Вашингтоне и Лондоне. Оставалось только ждать – большая часть жизни солдата проходит в ожидании, но Питер так и не смог к этому привыкнуть. Теперь ему помогало общество Колина Нобла.

Когда жизнь проходит среди множества мужчин, трудно установить близкие отношения. Но в более ограниченных рядах «Тора», на общей работе, они сдружились, и их беседы всегда носили непринужденный и отчасти непристойный характер. Сейчас они переходили от одной темы к другой, но оба оставались настороже, готовые к немедленным действиям.

Кингстон Паркер снова появился на экране и сообщил, что, несмотря на все принятые меры, установить местонахождение борта 070 пока не удалось; со спутника сделана фотография местности, но с ней можно будет ознакомиться только через четырнадцать часов. Прошел уже час шесть минут с тех пор, как «Спидберд 070» не дал сигнал «Все в норме», и Питер неожиданно вспомнил Мелиссу-Джейн. Он попросил связать его с коттеджем. Ответа не было: значит, шофер уже забрал ее. Питер повесил трубку и позвонил Синтии в Кембридж.

– Черт возьми, Питер. Как нехорошо с твоей стороны. – Синтия только что проснулась, говорила капризно, и неприязнь Питера к ней мигом ожила. – Мелисса так ждала этого...

– Да, я знаю, я тоже ждал.

– ...а мы с Джорджем договорились... – Джордж был новым мужем Синтии, профессором политической истории; Питеру он, несмотря ни на что, нравился. Прежде всего тем, что очень хорошо относился к Мелиссе-Джейн.

– Трудности службы, – сказал Питер, и Синтия заговорила резче.

– Как часто я это слышала – и надеялась никогда больше не услышать. «Знакомая песня». – Он решил прекратить разговор.

– Послушай, Синтия. Мелисса уже возвращается...

Большой телеэкран перед ним вспыхнул. В глазах Кингстона Паркера светилось сожаление, он словно горевал обо всем человечестве.

– Мне пора, – сказал Питер женщине, которую когда-то любил, и тут же прервал связь и повернулся к экрану, весь внимание.

– Южноафриканский радар ПВО зафиксировал неопознанную цель, приближающуюся к их воздушному пространству, – сказал Кингстон Паркер. – Скорость и положение указывают на «ноль семь ноль». Южноафриканцы направили на перехват «мираж». Я не сомневаюсь, что мы имеем дело с террористическим актом. Пора переходить к состоянию «Браво», Питер.

– Мы готовы, сэр.

Колин Нобл, по-прежнему с сигарой в зубах, снял ноги со стола.

9

Военно-морская академия США. – Прим. перев.