Страница 146 из 186
Еще три недели, и у меня будет новая волшебная палочка. Мне совсем не хочется заниматься Аберфортом с этой деревяшкой с пером Дамблдорского феникса. Особенно в свете информации, что феникс — это "умершая" сестра Дамблдора. С этими мыслями я и сам не заметил, как заснул прямо сидя в кресле.
На удивление я довольно неплохо выспался. Даже тело не особо затекло. Предыдущий опыт сна в кресле был более неудачным. Надо будет не забыть поблагодарить Дамблдора за отличную мебель в моих покоях… прежде чем его убить. Или лучше сначала убить, а потом поблагодарить? Да, второй вариант надежней.
Быстрый обжигающе — горячий душ, очередная кормежка Петра, упаковка своего драгоценного тела в свежую мантию — вот я и готов к очередному дню в этой обители ненужных знаний. Сегодня Слизерин будет заниматься фермерством. Уход за магическими существами весь день. Теория и практика с профессором "почти целым" Кеттлберном. Хуже только прорицания.
Нет, я люблю магическую живность… когда она на разделочном столе. Ведь в ней так много ценных и очень дорогих ингредиентов. А вот отношения с живыми "милыми зверушками" у меня как‑то не складываются. Наверное, все эти единороги, гиппогрифы и грифоны чувствуют, что я вижу в них только все самое лучшее. Рог единорога, сушеный язык гиппогрифа, выжимку грифоньей печени и прочие наиболее полезные их части. Почему‑то им это не нравится. Глупые твари!
День прошел как я и думал, то есть скучно. Тема занятий — лукотрусы, была мне мало интересна. В защитниках деревьев не было полезных для зельеварения ингредиентов. Младшие духи природы, что с них взять.
С Лили мне удалось увидеться только вечером. Гриффиндор сегодня учился вместе с Равенкло, а нам в пару достался Пуффендуй.
— Ты не важно выглядишь. Что‑то случилось? — поинтересовался я, когда мы направились на отработки.
— Случилось то, что мне хочется перебить половину своего факультета, — поморщилась она.
— Подумаешь, — фыркнул я, — порой мне тоже хочется перебить половину твоего факультета.
— Мне не до шуток, Сев. Они все такие завистливые и мелочные. В глаза говорят одно, радуются, поздравляют. А в мыслях то и дело проскальзывает "Почему она, а не я!". Я думала у меня множество друзей, а оказалось… Ты прав, Гриффиндор не то, что рисовало мне мое воображение.
— Если тебя это утешит, то слизерин недалек от того, что оно же тебе рисует.
— У тебя какие‑то неприятности? — встревожилась она.
— Ерунда, стал внезапно центром всеобщего внимания. Скоро у меня будет либо много друзей, либо врагов. Наследники всех этих древних и благородных пока еще определяются, как и их родители.
— Прости, из‑за меня у тебя сплошные неприятности.
Наш диалог был прерван вторым пришествием Поттера. Состоялось оное, когда мы с Лили почти дошли до домика Филча. Чутье и обильный дневной снегопад подсказывали мне, что сегодня мы будем чистить внутренний двор Хогвартса от снега. Естественно лопатами, а не волшебством. А жаль — вызов малого огненного элементаля одно из моих коронных заклинаний.
Рогоносец ждал нас неподалеку от главных ворот Хогвартса. Был он без своих вечных сопровождающих и выглядел каким‑то подавленным. Заприметив меня и Лили, он еще больше сник и направился прямо к нам, уткнувшись взглядом в землю. Будь во мне хоть капля сострадания, я бы его пожалел. Но чего нет, того нет — пришлось просто молча злорадствовать.
— Чего тебе, Поттер! — отнюдь не ласково посмотрела на него Лили.
— Нам надо поговорить, наедине, — сказал Поттер, все еще пряча взгляд.
— Мне не о чем с тобой разговаривать! — нахмурилась Лили.
— Но я же хочу извиниться!
Поттер сжал кулаки и все же нашел в себе силы посмотреть Лили прямо в глаза.
— При оскорблении тебе свидетели не мешали. А для извинений, значит, мешают? Не думала что ты такой трус, Джеймс.
Слова Лили били словно пощечины. Рогоносец вновь отвел взгляд и совсем сник.
— Прости за те слова вчера. Я был дураком! — все же решился он.
Я нахмурился. Почему это "был"? Это же естественное состояние Рогоносца. Лили молчала. Поттер под холодным взглядом ее изумрудных глаз явно нервничал. Сейчас в нем мало что осталось от былого самоуверенного, нагловатого молодого мага.
— Лили, ну что мне сделать, чтобы ты меня простила? — умоляюще спросил он. — Хочешь, я на колени встану?
Лили еще немного помолчала, а потом произнесла то, чего не ожидали ни Поттер, ни я.
— Хорошо, я тебя прощу, но только если ты извинишься еще и перед Северусом.
Мне показалось или в ее голосе проскользнули какие‑то мстительно нотки? А все же она может быть довольно коварна и даже жестока. Моя школа. Пожать мне руку — для Поттера это гораздо унизительней, чем валяться перед Лили на коленях.
Взгляд Поттера сфокусировался на мне. Я бы соврал сказав, что заметил в нем хоть каплю смирения или тепла. Раньше он просто испытывал ко мне стойкую неприязнь и видел лишь мишень для своих идиотских розыгрышей. Теперь же…
Наверное, вот так и возникает вражда. Та вражда, что становится легендарной. Комедия — трагедии в том, что я даже сейчас не видел в Рогоносце врага. Самоуверенность? Наверное, да. Что Поттер может противопоставить моим знаниям и опыту? Да ничего!
Время показало, что я несколько ошибался…
— С — с-снейп, — процедил Рогоносец, роняя слова, словно камни на мою могилу. — Извини… меня… пожалуйста.
Звучало все это скорее не извинением, а угрозой мучительной смерти.
— Конечно, Джеймс, я все понимаю, — сказал я с самой добродушной из своих улыбок. Да, именно с той, от которой в будущем мои ученики впадали в ступор. Сделав шаг вперед, я протянул ему руку.
Некоторые моменты бесценны! Этот явно достоин занять должное место в Омуте памяти. Я готов просматривать его снова и снова. Лицо Джеймса перекосилось так, словно он съел целый лимон и не один. С трудом совладав с бушевавшими внутри эмоциями, он попытался дружески улыбнуться. Улыбка эта вышла похожей на гримасу боли. Бедняга, мне его почти жаль… Ладно, вру — не жаль мне его нисколько.
Джеймс крепко сжал мою ладонь. Будь у него силенок побольше, он попытался бы мне ее сломать. А так — все обошлось, хотя сдавил он со всей силы.
Не удержавшись, я дружески хлопнул Джеймса по плечу. О, этот зубной скрежет, он словно музыка! Рогоносец тут же вспыхнул и уже открыл было рот, чтобы выразить отнюдь не благодарность.
Ну давай, ляпни что‑нибудь! Сделай мне приятное!
Поттер захлопнул рот. Я видел, каких трудов ему стоило сдержаться. Еще немного и у него появятся зачатки самообладания, а там и до разумной жизни недалеко. А зачем мне разумный, адекватный Поттер?
— Вот и хорошо! — кивнула Лили. — Надеюсь, теперь ваша глупая вражда прекратится, и вы станете друзьями.
Не понял! Она это сейчас так шутит? Взаправду решила, что мы помирились или это такая тонкая издевка и месть? Причем месть и Поттеру и мне. Поттеру то понятно за что. А я? Неужели за все эти недомолвки? Но так ведь это для ее же блага!
— Так я прощен? — уточнил Джеймс.
— Да, — кивнула Лили. — А теперь прости, нам с Северусом пора на отработки.
Лили настойчиво потянула меня за руку в сторону домика Филча. Рогоносцу оставалось только сжимать и разжимать кулаки, да буравить мне спину гневным взглядом.
— Явились! — пробурчал Филч, поглядывая на часы. — Лопаты здесь, засыпанные снегом дорожки за дверью. Намек понятен? Можете начинать.
Глава 42. Все тайное рано или поздно становится явным
(Северус Снейп, ненаписанные мемуары)
Защитный круг все еще держался. Не знаю как, но держался. Будь же благословенна в веках моя вечная паранойя! На построение защиты я убил почти десять часов, большую половину вчерашнего вечера и ночи. А ведь была мысль, что я перестраховываюсь, была. В случаи опасности я планировал бросить все и сбежать. Так есть ли тогда смысл тратиться на сильную защиту? Хорошо, что паранойя прогнала эти мысли. Где бы я сейчас был без Малого пантакля астральной защиты вокруг дома. Вот бы для Дамби сюрприз был!