Страница 145 из 186
Она остановилась, преградила дорогу, положила ладони на мою грудь и, глядя прямо в глаза, сказала:
— Сев, я никогда себе не прощу, если из‑за меня с тобой что‑нибудь случится.
— А я просто не прощу себе если что‑нибудь случится с тобой. Все, закроем эту тему! Сделанного не изменить. Не волнуйся, я смогу о себе позаботиться. И поверь, умирать не собираюсь, — тут я позволил себе наглую усмешку, наклонился вперед и прошептал ей на ухо: — По крайней мере до нашей первой брачной ночи и еще лет сто после.
— Ты невозможен, — вздохнула Лили, сделав шаг назад. — И почему всего сто лет? — выгнула бровь она.
— Ты постареешь и мне придется найти кого‑нибудь помоложе, — деланно скорбно заметил я.
— Паяц! — улыбнулась Лили.
Ну вот, уже лучше. К черту эти ее самокопания насчет моей жертвенности или оскорблений Рогоносца.
В людском обществе, неважно в магловском или магическом, две вещи распространяются молниеносно — это паника и сплетня. Когда мы с Лили появились в Большом зале над столами мгновенно повисла полная тишина — вся школа уже знала о случившимся. Не знаю как, но знала.
Лили вцепилась в мою руку похлеще чем это делает Петр своими когтями. По залу прошелестел гул перешептываний. Сцена затягивалась. Один из домовиков, убиравших тарелки, споткнулся и упал. Звон разбитой посуды снял с меня легкое оцепенение. Хоть я и не лишен тщеславия, достоинств у меня много, но в центре внимания быть не люблю. Проводив Лили за стол гриффиндора, я уселся на свое любимое место с краю слизеринского стола. Зал постепенно начал оживать. Пошли разговоры, смех, кто‑то просто вернулся к поглощению пищи.
— Ну ты даешь, Северус, — панибратски хлопнул меня по плечу сидевший рядом Кевин. — Ты такого шороху наделал. Вся школа на ушах стояла, когда вы сбежали. Макгонагалл чуть ли не огнем плевалась. Слагхорн весь свой запас успокаивающих зелий извел. А теперь еще и помолвка с Эванс… — он подмигнул мне и многозначительно замолчал.
Ну да. С точки зрения большинства слизеринцев, я сделал весьма хитрый ход, заполучив в свой род Обретенную. Кое‑кто может пойти еще дальше и нагородить домыслов про "секретный план Принцев". Сначала пресекшийся род вдруг объявляется, а теперь вот он себе Обретенную почти заполучил. А если учесть, что с этой самой Обретенной мы еще и дружим с детства, то тут такой простор для воображения.
Даже боюсь себе представить, что навыдумывали бы эти строители теорий заговоров, узнай они о том, что у меня и свой менор имеется. Впрочем, в этом случае они бы не теории строили, а планы, как и где лучше меня закопать. Причем делали бы это сообща. В том числе и Пожиратели с Фениксами.
А мне ведь теперь еще и с Волдемортом объясняться. Обретенная — весьма ценный трофей. Верный последователь просто таки должен был ее немедля доставить Темному лорду, высунув язык от усердия и верноподданнически помахивая хвостом. Желательно завернутой в подарочную упаковку и с цветной ленточкой в придачу. Мою же блистательную наглость с помолвкой могут и не оценить. Если не сам лорд, то его прихле… в смысле — пожиратели. Темному лорду надо кинуть кость. Отвлечь его от Лили, а за одно и от меня. В идеале неплохо бы заручиться поддержкой. Самому Волдеморту Обретенная не интересна. Он озабочен собственным бессмертием, а не продолжением рода. Но Обретенную можно было использовать в политическом торге с представителями пока еще нейтральных "древнейших и благороднейших". Тот же Гринграсс думаю не отказался бы заключить договор о внуках с другим родом, которому бы досталась обретенная. Ничего личного, просто политика — самая аморальная из потомков древнейшей профессии. Впрочем, есть еще журналисты…
Стоило мне приступить к еде, как Кевин отстал. Да и остальные слизеринцы не лезли. Все же правила этикета вбили в них накрепко. Причем в особо консервативных родах это до сих пор делается не без помощи старых добрых розг. Эх, как же прав был Филч, сетуя на отмену в Хогвартсе телесных наказаний. Если не доходит через голову, то может дойдет через задницу?
У Лили дела обстояли гораздо хуже. Гриффиндорцы и правила этикета или элементарного такта — это вещи несовместимые. А у нее, между прочим, был напряженный день и обед мы пропустили. Моя невеста (как же мне нравится это словосочетание) оказалась в плотной осаде факультетских подружек под командованием Макдональд. Судя по активной жестикуляции, вопросы сыпались на нее как из рога изобилия.
Лили по возможности держалась со всеми вежливо и ровно. Хорошо, что самый ушибленный на голову гриффиндорец валялся в лазарете с ушибами того чем он думает. И нет — это не голова, в нее он исключительно ест. Остальные были чуть более вменяемые. Ну, если не забывать того, что они гриффиндорцы.
Как уже упоминалось обручальные кольца сами по себе неплохие защитные артефакты. Так что приворотных зелий, чар и иной влюбляющей мерзости Лили может не опасаться. Магическая помолвка, не смотря на отсутствие ярких, запоминающихся эффектов — это довольно серьезный ритуал. В остальном посмотрим. А так ли благородны и дружны гриффиндорцы, как ей некогда казалось?
Сомневаюсь, что Лили удержится от подглядывания мыслей своих сокурсников. Любой начинающий легилимент поддается этому соблазну и старается читать все свое окружение. После этого чаще всего ему приходится менять окружение. Сейчас головы подружек Лили, да и всех остальных, заняты произошедшими событиями. С учетом репутации слизеринцев у грифов, ее выбор вряд ли встретит понимание.
В зал ворвалось с десяток почтовых сов. Пройдя на бреющем полете вдоль столов, они сбросили свои послания. Кстати, слухи о меткости этих вредных птиц крайне преувеличены. Стоит чуть зазеваться и важное письмо окажется не у тебя в руках, а в твоей тарелке с супом, или в самой супнице. Впрочем, возможно это говорит именно о меткости птиц…
После окончания ужина уже на выходе из Большого зала я заприметил Блэка. Не того, который Блохастый, а номер два. Сначала он незаметно пристроился следом за мной, а затем прибавил шаг и вскоре мы шли рядом.
— У меня для тебя письмо от… — младший Блэк многозначно закатил глаза и протянул мне конверт. Было видно, что он заметно волнуется. Еще один идеалист на мою голову. Нет, в свое время я тоже был таким — искренне верил в Волди, чистоту крови и прочее. Но все же во многом мной двигал обычный расчет. Талант значит многое, но зачастую деньги и связи значат гораздо больше.
Подписей на конверте не было, но догадаться об отправителе было несложно. Особенно после намека юного Блэка.
— Спасибо, Регулус, — кивнул я.
Блэк смущенно кивнул в ответ и поспешил в сторону подземелий. Я спрятал письмо под мантией и направился к себе.
— Кар! — разозленный Петр яростно атаковал, стоило мне только открыть дверь. Сделав заход, он сел мне на руку и больно впился когтями.
— Прости, я оставил тебя на весь день взаперти и забыл покормить.
Ворон еще раз хрипло каркнул и сильнее впился когтями в мою руку. Поморщившись от боли, когти у Петра были острые, я достал из кармана мантии несколько сушеных жуков и протянул птице.
Все еще недовольный Петр придирчиво осмотрел подношение, немного подумал, аккуратно все склевал и вновь каркнул, требуя добавки. Закончилось все тем, что мне пришлось добрые полчаса заниматься исключительно птицей. Наконец Петр устроился на высокой спинке кресла и задремал, позволив мне заняться своими делами.
Письмо Темного лорда я вскрывал с некоторым трепетом. Просчет реакции Волдеморта на Обретенную и мою помолвку с ней — это одно. А вот что на самом деле решит Волди — это уже совсем иное.
В письме было простое, сухое поздравление с помолвкой. И понимай это как знаешь. Я потер виски. Кость для Волдеморта должна быть воистину гигантских размеров, чтобы на ее разгрызание Темный лорд бросил все свои силы. Надеюсь, Аберфорт мне ее даст. В ином случае мое положение несколько осложнится.
Сам того не ведая Дамблдор весьма помог мне этим своим трехнедельным запретом покидать Хогвартс. После таких известий Волди ждет личных объяснений. А с ним никогда не знаешь, чем они могут закончиться. Наградой может быть курциатус или и вовсе авада. И пока мне нечего предложить ему взамен утерянной Обретенной, лучше этой встречи избежать.