Маленький стрелок из лука

Хорошо иметь такого друга. Тебе хорошо. А вот хорошо ли ему? Об этом лучше не думать!..

3

Кирилл любил свою квартиру, почти ничего не тронул после смерти матери. Обычно, когда он возвращался из длительных командировок, его дома встречали пыль и нежилой запах. Уезжая, он закрывал окна и форточки. Пыль была на подоконниках, на столе, на старинном резном зеркале, даже на белом, как сугроб, холодильнике. Типичная черная городская пыль от выхлопных газов автомобилей, от труб заводов, которые еще дымили за Невой на Выборгской стороне, от котельных, что обеспечивали район горячей водой. Это уличная пыль, но существовала еще и квартирная. Она была серой и покрывала стекла книжных секций, вазу на мраморном столике, экран телевизора. С пылью Кирилл боролся всю жизнь. За один раз от нее не избавишься, кажется, все протер, а потом глядь - на корешках книг осталась или на бронзовой статуэтке. Пыль, как ловкий опытный враг, отступала, но не сдавалась.

И на этот раз встретила его пыль. И не только пыль, что-то неуловимо изменилось в квартире, когда он повернул ключ в замке и открыл одну, а затем и вторую дверь. Тревога охватила его, как только он заглянул в комнату: не было на месте магнитофона, усилителя, проигрывателя, стереоколонок, пуста была и деревянная полочка, на которой в ряд выстроились кассеты в пластмассовых коробках.

Кирилл стоял посередине комнаты на ковре и недоуменно озирался. Он все еще не мог взять в толк: что же произошло? Обшаривал глазами комнату, надеясь, что вот сейчас все станет ясным и он увидит свои вещи, по-видимому передвинутые на другое место... Но вещи не появлялись. Он даже не сбросил со спины огромный рюкзак. И совсем ему стало не по себе, когда он увидел на обоях три светлых прямоугольника: исчезли три картины. Фамильная ценность. Эти картины приобрел еще его прадед, и они передавались по наследству из поколения в поколение. Даже в блокаду мать не променяла их на хлеб и крупу. Все золото и серебро, что было в доме, отдала спекулянтам за продукты. Не пожалела редкостное венецианское зеркало старинной работы, книги, бронзовые и фарфоровые статуэтки, французские каминные часы, бюст Льва Толстого, а картины сохранила. И вот их нет. Лишь на поблекших обоях свежо отпечатались три прямоугольника.

Взгляд его метнулся вверх и наткнулся на четвертую, самую большую картину. В тяжелой золоченой раме она выглядела громоздкой, и вор не решился ее взять. Маленький стрелок из лука, примостившись в ветвях дерева, целился в него. И на пухлых детских губах его играла шаловливая улыбка.

Долго Кирилл смотрел на картину, и ни одной мысли не было в его голове - сплошная звенящая пустота. Лишь какое-то время спустя, будто очнувшись от забытья, он подумал: "Странно... Почему этот малыш целится в меня?" Раньше Кирилл не замечал, может, никогда именно с этого места не смотрел на картину. Он машинально отступил на шаг назад, но маленький стрелок из лука упорно продолжал целиться в него.

Кирилл, оторвав взгляд от полотна, направился а другую комнату и пошатнулся: рюкзак зацепился за проем двери. Он сбросил его в прихожей и осмотрел свой кабинет: здесь вроде бы все было на месте. Вор забрал лишь технику и картины. Заглянул в шифоньер, - незаметно, чтобы копались. У Кирилла не так уж и много было из одежды. Даже поношенное кожаное пальто висит. Правда, вор мог его и не заметить, пальто висело на распялке под светлым плащом.

Кирилл сел на диван и положил на колени телефон. Медленно, цифру за цифрой набирал служебный номер Вадима Вронского. Как ни удивительно, застал того па месте. Вадим обрадовался, засыпал вопросами, что-то стал рассказывать про Иванова, Кирилл, слушая вполуха, вяло отвечал. Наконец Вадим почувствовал, что с приятелем что-то не того.

- Не выспался, что ли? - спросил он.

- Меня обокрали, - унылым голосом сообщил Кирилл.

- Говорил: женись... - упрекнул Вадим. - И потом, я же тебе, кретину, советовал поставить квартиру на охрану! Даже, помнится, договорился с капитаном. Чего же ты?!

- Украли всю мою аппаратуру, пленки и картины...

- Картины? - переспросил Вадим. - Те самые, что в большой комнате? Подлинники?

- Других у меня не было.

- И ту большую, где пир в лесу?

- Большую не тронул.

- Я не особенно морокую в искусстве, но, по-моему, они стоят уйму денег?

- Фамильная ценность, - ответил Кирилл.

- Вор знал, что брать... - подытожил Вадим. - Я сейчас пришлю к тебе бригаду из угрозыска, ты ведь в нашем районе, пусть ребята поработают... Следы-то какие-нибудь остались?

- Остались, - хмуро пошутил Кирилл. - Отпечатки рамок на обоях...

- Когда это случилось? - озабоченно спросил Вадим.

- Думаю, что и твои ребята не ответят на этот вопрос. Замок не взломан, по-видимому, соседи ничего не слышали... Я открыл дверь и то не сразу сообразил, что здесь побывал вор. У него был ключ или отмычка. Но тогда зачем он снова закрыл дверь?

- Толковый грабитель, - заметил Вадим. - Знал, что тебя нет и незачем шухер поднимать.

- Да, сработал чисто, - согласился Кирилл. - Никакого разгрома в квартире не учинил. Действовал не торопясь.

- Я к тебе сейчас приеду, - сказал Вадим и повесил трубку.

Кирилл тут же набрал номер телефона Евгении. Когда она взяла трубку, на его лице впервые, как он переступил порог, появилась легкая улыбка.

- Я знала, что ты сегодня приедешь, - после первых приветствий сообщила Евгения. - Сижу дома и жду твоего звонка. Я даже обед приготовила...

В трубке послышался тоненький голосок, какое-то царапанье, потом голос Евгении:

- С тобой хочет поговорить Олька...

- Дядя Киил, - прозвучал слабенький голосок. - Приизайте к нам обедать... Мама пииготовила...

Что мама приготовила, Кирилл так и не уяснил. Олька не выговаривала добрую половину букв из алфавита. Так, по крайней мере, ему показалось.

- Я приеду, - сказал Кирилл. - Только не обедать, а ужинать... Понимаешь, меня обокрали!

- А я уж подумала, ты меня разлюбил... - в голосе Евгении облегчение. - У тебя такой голос... Что-нибудь ценное?

- Ага, - сказал Кирилл. - Что же ты приготовила на обед? Олька так и не смогла выговорить.

- Приедешь - узнаешь, - ответила Евгения и с детской непосредственностью заявила: - А что тебе делать одному в обворованной квартире? Позвони в милицию, пусть ищут вора, а ты приезжай... Олька мечтает с тобой познакомиться... И заодно просит захватить пингвина или на худой конец белого медвежонка.

- Я ей привезу щенка, - сказал он. - Белого, пушистого, не отличит от медведя...

- Черт дернул меня за язык пообещать ей подарок с Севера.

- Никогда не обманывай детей, - сказал он.

Кирилл повесил трубку, глаза его были устремлены на высокое окно с черной пылью на подоконнике, а на губах все еще играла улыбка. Он пожалел, что не позвонил первой Евгении, сейчас бы уже мчался к ней... А теперь жди Вадима, милицию, занимайся неприятным, оставившим в душе отвратительный осадок, делом... Раньше Кирилл вместе с Вадимом сам входил в дома, где совершилось преступление, теперь преступление само пришло к нему в дом...

Щенка Кирилл при всем желании не смог бы вот так сразу найти, зато он выбрал в магазине огромного белого пушистого медвежонка с черным носом и блестящими глазами, сделанными из какого-то полудрагоценного камня. Когда он шел с медведем под мышкой по улице, на него все оглядывались. А одна женщина даже спросила, где он такую "прелесть" купил.

Евгения жила па третьем этаже большого кирпичного дома на Московском проспекте. Прямо под окнами росли старые липы и тополя. Кирилл не решился при Ольке обнять Евгению, но она сама повисла у него на шее. Худенькая длинноволосая девочка лет четырех, засунув пальчик в рот, во все глаза смотрела не на них, а на пушистого мишку, который был ростом больше нее. Насмотревшись вдоволь, она потрогала игрушку рукой и разочарованно произнесла: