Страница 22 из 43
ученики живут в общежитии, едят в общей столовой.
Васли живет на мельнице. Отличается он от
пансионеров и внешним видом: на всех форменные
куртки и шапки, одинаковые рубашки и брюки, он
же ходит в своей одежде, в той, что справили ему
дома, отправляя на учебу в Нартас.
Васли нравится в Нартасе; нравится учиться,
и в работу на мельнице он втянулся. Одно плохо:
скучает без друга Мичи Митрохина. Но мало-
помалу у него появились новые друзья —Ваня Ис-
лентьев и Яша Гужавин.
На первом уроке вдруг открылась дверь, и в
класс вошел сопровождаемый надзирателем директор
школы Баудер.
—Иван Ислентьев! —сердито сдвинув брови,
выкрикнул он.
С задней парты поднялся высокий худощавый
парень. На узком бледном лице ярко светились
глубоко запавшие глаза.
—Я,—глухо произнес парень.
—Почему не был сегодня на утренней молитве?
—строго спросил Баудер.
Иван откашлялся и ответил:
—Господин директор, во всем виноват Буян. Он
мне под утро приснился. Будто стоит он у себя на
конюшне, на лбу у него рога растут —длинные-
длинные. Конь чует эти рога у себя на лбу и храпит
от страха. Так мне его жалко сделалось, что я
проснулся и побежал на конюшню посмотреть, все
ли там в порядке.
—Перестань сказки рассказывать! —оборвал
его директор.
Надзиратель, заметив на губах парня промелькнувшую
улыбку, злорадно сказал:
—Глядите, Владимир Федорович, он еще и улыбается.
Врет он все!
—Сам вижу, что врет, Потап Силыч,—отозвался
Баудер и снова обратился к Ислентьеву: — Чему ты улыбаешься, хотел бы я знать?
—Сон свой вспоминаю. Надо же такому присниться!
Так мне стало Буяна жалко, так жалко...
Я и пошел его посмотреть.
—Ну, хватит! —снова перебил парня дирек106
тор.—То, что ты заботишься о школьной лошади,
похвально. Но пропускать под каким бы то ни было
предлогом утреннюю молитву непозволительно. Чтобы
больше этого не было!
Когда за директором и надзирателем закрылась
классная дверь, все облегченно вздохнули, в том
числе и учитель, Гавриил Васильевич Малыгин.
—Мне тоже один чудной сон вспомнился,— с улыбкой сказал учитель.—Мальчишкой я был,
поехал с друзьями в ночное. Долго сидели у костра,
потом прилегли с товарищем на травку и задремали.
И вот приснилось мне, будто на нас напали волки.
Я вскочил на коня, вцепился в уздечку, дергаю изо
всех сил, а конь как завизжит! Я проснулся. Гляжу,
в руках не уздечка, оказывается, я захватил волосы
моего приятеля и дергаю.
Класс расхохотался.
—Ну, теперь начнем урок,—сказал Гавриил
Васильевич.—О географии нашей Вятской губернии
расскажет нам Гужавин.
Яша Гужавин вышел к доске.
На перемене Васли и Яша подошли к Ислентьеву.
—Ваня, ты правда ходил утром на конюшню? — спросил Яша.
—Ходил.
—Неужели поверил сну? —удивился Васли.
Ваня рассмеялся:
—И ты бы поверил, если бы заставили тебя петь
молитвы каждое утро и каждый вечер! Что я им,
соловей, что ли?
—Значит, выдумал про сон?
—Маленько приукрасил. Тебе хорошо, ты не
живешь в общежитии. А у нас за каждым нашим
шагом Потап Силыч следит. Недаром он раньше был
урядником, у него все замашки полицейские. Он не
только за учениками надзирает, он и за учителями
шпионит.—Ислентьев помолчал и добавил: —Еще
хочу тебя предупредить: опасайся Ивана Скворцова,
он бегает к Потапу Силычу наушничать.
—Будем держаться друг друга, тогда нам никакой
Скворцов не страшен,—сказал Яша.
Глава III
М ЕЛЬНИЦА
Едва закончатся уроки, Васли спешит на мельницу.
Наскоро перекусив, идет в мельничный амбар
узнать, не будет ли каких приказаний от мельника.
Но мельник не неволит мальчишку работой. Васли
по собственному почину берет метлу, метет верхний
амбар, потом нижний, потом двор.
—Молодец, Василек! —хвалит его мельник.
Мельник Матвей —местный мариец, из Лопъяла.
Когда-то окончил двухклассную школу, год проучился
в Вятском реальном техническом училище,
был исключен за ≪бунт≫, какое-то время работал
механиком на винном заводе в Нартасе; когда тот
закрыли, не захотел никуда уезжать, стал работать
мельником, да так и работает уже больше десяти
лет. Матвей —румяный, черноглазый, богатырского
сложения мужчина лет тридцати с небольшим. Когда
его спрашивают, почему он до сих пор не женат,
он отвечает, сверкнув ослепительно белыми зубами:
—Моя суженая меня не минует.
С каждым днем Матвей все крепче привязывается
к Васли. Ему нравится рассудительный разговор
парнишки, его трудолюбие, он охотно открывает
ему секреты мельничного мастерства, говоря
при этом:
—Агрономом еще будешь, нет ли, а мельника
я из тебя сделаю!
Васли вовсе не хочется быть мельником, его
мечта стать агрономом, но он не перечит Матвею
и свои обязанности помощника мельника выполняет
старательно. Васли приходится вставать в пять
часов, чтобы до уроков перемыть все полы. Отскоблит
их дочиста, вымоет до блеска, вернется из
школы —глядь, помольщики уже натаскали грязи
на ногах. Бери косарь и начинай скоблить полы
заново. И так каждый день.
В начале лета, едва поспели озимые хлеба, на
мельнице полным-полно помольщиков. Крестьяне,
пережившие полуголодную зиму и вовсе голодную
весну, еще не закончив жатву, спешат намолоть
хоть немного муки. Везут на мельницу кто пять-
шесть мешков ржи, кто всего четыре или даже три.
Терпеливо ждут своей очереди: одни сидят на берегу,
другие крутятся в нижнем амбаре, большинство
собирается в мельничном доме. А где народ,
там нет конца всяким разговорам.
—Слышали, в прошлый четверг в Туреке двух
олорских марийцев судили? —спрашивает смуглый
низкорослый мужичок.
—За что?
—Из земского склада четыре мешка ржи украли.
—Так ведь там сторож!
Маленький мужичок обвел всех смеющимся
взглядом:
—Сторож сторожит, это верно.
—Как же им удалось украсть?
—Было у них два помощника: смекалка да
войлочная шляпа.
Слушатели недоуменно переглянулись. Рассказчик,
очень довольный произведенным впечатлением,
продолжал:
—Смекалка подсказала им, что надо забраться
под пол склада и пробуравить доски. Они так
и сделали. Потекло зерно струйкой в шляпу, оттуда
—в мешок. Вот ведь как! Ловко они это дело
обделали, да соседи на них донесли, их и сцапали.
—Эх, не умеем мы, марийцы, жить дружно.
Оттого и бедствуем,—сказал кто-то.
—Не то говоришь,—отозвался молодой мариец,
нахмурившись.—В том дело, что марийцы разные
бывают. Одни от голоду пропадают, другие жрут
в три горла. Вот возьми, в нашей деревне есть такой
Сйдыр Сапан, у него прошлогодний хлеб еще в
скирдах стоит. А мы с тобой не могли дождаться,
когда новый хлеб поспеет, скорее молоть привезли.
Какая у меня может быть дружба с этим Сидыром
Сапаном? А ты говоришь ≪марийцы≫.
В это время на мельницу пришел Гавриил Васильевич
Малыгин. Увидев учителя, Васли немного
смутился и хотел незаметно выйти, но тот остановил
его:
—A-а, и ты здесь, Мосолов? Ты мне как раз
нужен.
Мужики шумно приветствовали молодого учителя.
Как видно, многим из них он хорошо знаком.
Дед Ефим, коренастый старик с окладистой рыжей
бородой, спросил:
—Что там, Васильич, про войну слыхать?
Малыгин присел на лавку.
—Ничего хорошего с войны не слышно, Ефим
Тихоныч. По пути из Уржума заходил я в Лопъял.
Семья Ивана Микишкина письмо от него как раз