Страница 16 из 19
Время предобеденное. Звонков из рубки
нет. Максиму не терпится. Несколько раз
заходил в рубку, — не закажет ли что пассажир
из пятой каюты. Киселев сидел в углу мягкого
спокойного дивана, перелистывал книгу.
Садятся обедать. Киселев отложил книгу,
вышел на палубу. Вошел опять, взял книжку,
сел за отдельный столик у окна. Иногда
отрывался от книжки, смотрел на зеленею-
щие берега. Максим не выдержал. Подошел
к Киселеву.
— Прикажете подавать обед?
Дмитрий изумленно вскинул на офи-
цианта глаза, улыбнулся каким- то своим мыс-
лям и сказал:
— Хорошо, подавайте!
После обеда Максим подошел к Кисе-
леву со счетом.
— Вот счетец, проверьте, пожалуйста.
Киселев, не глядя на счет, вынул деньги.
Максим не выпускал счета из рук, дер-
жал его перед Киселевым и тихо настаивал:
— Нет, уж вы проверьте, пожалуйста.
Дмитрий нагнулся над счетом.
— Борщ малороссийский... вас хотят аре-
стовать... свиная котлетка... Человек во френ-
че шпион... стакан кофе...
— Верно-с, господин?
— Верно.
Дмитрий уплатил по счету.
Максим взял деньги, счет, собрал посуду
и ушел.
Дмитрий стоит у борта. Снаружи —чело-
век, которому от скуки деваться некуда,
внутри — неустанная напряженная работа
мысли.
— Как уйти?
Снизу поднимается френч. Быстрым
взглядом обшарил палубу. Увидал Дмитрия,
подошел.
— Далече изволите ехать?
— Далеко, за Барнаул.
— По делу?
— По делу,
— Где изволите служить?
— В земстве. Лесные заготовки у нас
в верховьях.
Дмитрий говорит спокойно, скучно по-
зевывает. Плюет за борт, наклоняется и сле-
дит за плевком. Человек во френче тоже
делает равнодушное лицо, склоняется над
бортом, плюет в воду.
— Слыхали, Омск взят?
Дмитрий улыбнулся.
— Чго вы? Кто его возьмет?
— Большевики пришли.
— Откуда вы слышали?
— На пристани телеграмма была.
— Вранье! Откуда быть большевикам!
В газетах пишут, —большевики за Уралом.
С равнодушным скучающим видом отхо-
дит от френча.
Киселев прошел в каюту. Пересмотрел
вещи в чемодане. Вырвал клочок из запис-
ной книжки. На клочке написал:
— Возьмите мой чемодан.
Положил записку в бумажник.
Видел, что человек во френче следит за
каждым шагом. Был спокоен. Только б до
вечера не арестовали! Плана еще не было,
но была твердая уверенность, что сумеет
уйти...
Вышел на палубу, опять спустился вниз.
Решил в свою очередь наблюдать за френ-
чем. Увидал его среди кучки матросов не-
вдалеке, остановился.
Матрос таинственно сообщает:
— Сам Троцкий идет. Надо всем голова.
И Польша присоединилась, и Кавказ. Вот
почему бегут здешние-то, сибирские...
— Все лето туда народ везем, а оттуда
ни убитых, ни раненых. Куда деваются? Не-
ужли все туда переходят?
— И то сказать, теперь одна дорога —
перейти.
Человек во френче не выдерживает. Нервно
обращается к матросу.
— Подходят?
Матрос мнется.
— Да, говорят.
— Ну, а ты как думаешь?
— Да я что ж, — как другие, так и я.
— Большевик, значит?
— Ну, зачем большевик!
— А знаешь, я могу тебя за такие раз-
говоры арестовать?
Матросы сдвигаются вокруг френча.
— А ты не шибко...
— Всех не переарестуешь...
Френч в раздражении уходит.
Дмитрий заказал кофе. Стал расплачи-
ваться, положил в деньги записку. Максим
стоял возле. Записку заметил, не считая взял
деньги, небрежно сунул в жилетный карман,
почтительно поклонился и ушел.
Когда Дмитрий проходил в свою каюту,
его остановил офицер.
— Будьте добры, ваш документ.
Киселев сделал удивленное лицо.
— Вы же смотрели!
Офицер пожал плечами.
— Так надо.
— Хорошо. Но утром вы мне возвратите,
мне утром сходить.
— Конечно, конечно.
Офицер улыбнулся. Улыбнулся и Дми-
трий. Каждый улыбался наивности другого.
Поздно вечером пароход пристал к Щу-
кинской пристани. Дмитрий без фуражки,
с чайником в руках, спустился вниз, смешался
с толпой, сгрудившейся у сходней. Рядом
выросла фигура человека во френче.
— Молочка купить?
— Да молочка захотелось попить.
Сошли на берег. Пошли между рядами
торгующих всякой всячиной баб. Впереди
Дмитрий, за ним френч. Переходил от одной
бабы к другой, пробовал молоко, торговался.
Вел время. Человек во френче шел шаг за
шагом.
Второй свисток.
Френч забеспокоился.
— Опоздаем!
Дмитрий улыбнулся:
— Ну, куда торопиться.
Стал расплачиваться за молоко, протянул
крупную бумажку.
— Ах ты, господи, никак я тебе и сдачу-
то не насбираю.
Человек во френче услужливо вынул бу-
мажник.
— Я вам дам мелочь, пожалуйста.
— Нет, спасибо, мне все равно разменять
надо.
Третий свисток.
— Скорее, опоздаем!
— Возьмите молоко, бегите!
Протянул френчу чайник. Человек маши-
нально взял чайник, побежал.
Убирали сходни.
— Скорее, скорее, уходим! Да погодите
вы убирать сходни. Человек на берегу!
— Ждать всякого будем, не мешай!
Матросы грубо отсунули френча.
Человек размахивал чайником, из чайника
лилось молоко.
— Капитан, капитан, остановите пароход,
человек остался!
— Ти-ха-ай!
Медленно захлопали плицы. Зашумела вода
под колесами.
— Капитан, капитан, именем закона!
На борту стоял Максим. Под пушистыми
усами дрожала радостная улыбка.
— Ушел. Молодец!
Вдруг человек во френче бросил чайник
с молоком и с размаху прыгнул в воду.
Дмитрий быстро шел вдоль берега.
Подавлял в себе радость, но внутри не-
удержимо клокотало:
— Ушел, ушел!
Что дальше? Ясно, что по всем пристаням
известят немедленно. Пробираться вверх по
Оби — безумие.
На выходе из села услыхал сзади
шаги.
— Эй, господин, постойте!
Что за чорт, голос человека во френче!
Остановился.
— Что надо?
— Куда вы?
— Тебе какое дело?
Решительно повернулся, быстро зашагал.
Решил завлечь человека дальше от села.
— Нет, вы постойте, я вам хочу что-то
сказать!
Схватил Дмитрия за рукав, правую руку
сунул в карман.
— Пойдемте со мной!
Коротким, сильным движением Дмитрий
вырвал руку, с размаху ударил человека в
живот ногой.
Человек упал.
Прыжком хищного зверя бросился на
упавшего. Пальцы стали железными. Впились
в горло. Все крепче, крепче. Наступил ко-
леном на грудь.
Человек захрипел. Задергал ногами. Блеснул
в темноте огромными белками страшно выта-
ращенных глаз. Дернулся еще раз. Стих.
Дмитрий продолжал сдавливать железное
кольцо пальцев вокруг горла человека. Не
было ничего. Было только животное чувство
самосохранения.
С трудом разжал пальцы, опустился на
земь возле человека, глубоко вздохнул. Ощу-
тил вдруг невероятную слабость во всем
теле, дрожь в ногах. Знал, что надо кончать, но
не было силы подняться.
А внутри настойчиво приказывало:
— Скорей, скорей!
Нащупал бумажник во внутреннем кармане
шпиона, положил к себе в карман. С чувством
глубокого физического отвращения взял че-
ловека за ноги, подтащил к берегу и столкнул
в воду. Раздался плеск. Посыпались с берега
с тихим шуршаньем комья земли.
Тихо.
Дмитрий нагнулся над обрывом.
Чуть заметны широкие круги у берега.
Сел на землю, долго сидел, ни о чем не
думая. Потом встал, выбрал пологий спуск,