Страница 69 из 77
— Здорово! Слушай, а давай после похорон поедем куда-нибудь на пару дней?
— Не торопись, — загадочно улыбнулась Вера. — У меня тут идейка одна родилась.
— Мадам, вы меня пугаете.
— Не боись, парень! Скажи мне вот что, Умываке нашему так все и сойдет с рук?
— А что ты предлагаешь? Если его не трогать, все плавно сойдет на нет. По банку не в наших интересах рыпаться, ты прекрасно это знаешь. У Павла в квартире, надо думать, был не он лично. Много у нас раскрывают заказных убийств? А с Инной… Тут так все завязано, что малейший неосторожный шажок — и подставим ее. Андрей старлею тому все-таки рассказал, в чем дело, и тот согласился, что высовываться не стоит.
— Ага, — кивнула Вера. — Значит, законными методами тут ничего не сделаешь. И все-таки мне очень хочется умыть Умываку. Но без твоей помощи я не справлюсь. Скажи, на сколько он вас с отцом нагрел на акциях?
— Ну… — задумался Денис. — Если грубо, то на лимон-полтора.
— Терпимо. Только стоить это все будет недешево. И побегать придется. Готов?
— На что?
— Ну и тупой же ты! — рассердилась Вера. — Во-первых, вернуть бабки, во-вторых, утопить Вадика.
— Ну… — задумался Денис. — А что для этого надо?
— Все я тебе, конечно, не скажу, но… В идеале такое дело готовится несколько месяцев, а мы, думаю, и за неделю управимся. Только нужен номерной счет за границей. Желательно в офшоре. И еще желательно, чтобы на нем было не слишком много денег, потому что если что-то пойдет не так, счет заморозят. Возможно, навсегда.
— Есть такой счет. Там долларов двести лежит.
— Отлично. Так… — Вера задумалась на какое-то время. — Я сейчас набросаю списочек, что нам надо будет сделать и сколько это будет стоить. Думаю, тысяч в тридцать уложимся.
— Тридцать тысяч долларов?! — вытаращил глаза Денис.
— А ты как думал? Скажи спасибо, что не евро. Да и потерять можно, если не повезет. Затратное дело, между прочим. В одиночку не делается. А людям надо платить.
Вера без конца с кем-то созванивалась, носилась по городу, договаривалась. Она похудела, глаза ее лихорадочно блестели. Денис, похоже, несколько действовал ей на нервы, потому что она без конца на него покрикивала. Ничего удивительного — он же ничего не понимал и задавал дилетантские вопросы. За неделю они, конечно, не управились, но через десять дней все было готово.
По неизвестно где добытому поддельному паспорту Вера сняла однокомнатную квартиру на Ржевке, куда Денис привез компьютер, небольшой генератор на случай внезапного отключения электричества и еще какую-то неизвестную ему аппаратуру.
— Ну что, готов? — Вера посмотрела на часы. — Без пяти минут пора.
— А тебе не страшно?
Вера презрительно фыркнула.
— В первый раз было страшно. И потом, когда в прокуратуру таскали. А сейчас… Чего бояться-то? Свое забрать и гада наказать.
— А если взлом все-таки обнаружат?
— В нашем банке? Маловероятно. Пыльников ведь ушел? Ушел. Да и он скорее всего промухал бы.
— Ну а все-таки? — настаивал Денис.
— Хватит кудахтать. Пора.
Вера забарабанила пальцами по клавиатуре. Денис стоял у нее за спиной и смотрел, вытаращив глаза, на экран монитора, где бежали колонками какие-то цифры.
Время тянулось бесконечно. При каждом шорохе Денис вздрагивал, готовый схватить куртку и бежать сломя голову. Как противно все-таки быть трусом, думал он, нервно обкусываю кожу вокруг ногтей.
— Ну вот! — Вера откинулась на спинку стула и перевела дыхание. — Я свое дело сделала. Не буду рассказывать технические подробности, но денежки ваши тихонечко утекли за границу. И найти их уже невозможно. А через какое-то время ты сможешь их отмыть. Ну, это уже другой вопрос, профессор. Конечно, схема устарелая, так в принципе давно не делают, но в данном случае это именно то, что доктор прописал. По-другому за десять дней банк не грохнуть. У меня здесь нет болванок ключей. И потом надо подключаться к какой-нибудь высокоскоростной линии, а на них обычно стоит зверская аппаратура слежения. Малейший скачок нагрузки — значит, кто-то влез. Так что лучше по старинке. Кстати, не так давно московские коллеги по заказу одной коммерческой структуры таким же способом взломали некий австрийский банк и заблокировали его сеть на сутки.
Денис посмотрел на Верино сияющее лицо и подумал, что для нее компьютеры всегда будут на первом месте, даже и не стоит пытаться составить им конкуренцию. Впрочем, наверно, это и неплохо. Инна была права, для него на первом месте всегда был он сам. Разве нужна ему такая всепоглощающая женская любовь, на которую он не сможет ответить тем же?
— Да, — спохватился он. — Ты же говорила, что мы не только деньги вернем, но и Вадика утопим.
— А то! — беззаботно рассмеялась Вера. — Думаешь, это дело останется без последствий? Разложить банк на полтора лимона — не шутка.
— Но Вадик…
— Разумеется, Вадик. А кто же, я, что ли? Начнут разматывать ниточку и выйдут на него.
— Ты хочешь сказать, что…
— Именно, — хитро улыбнулась Вера, наматывая на палец прядь волос. — Ему придется здорово попотеть, чтобы доказать, что он ни при чем. Только вряд ли получится. Фактически взлом сети шел через его рабочий компьютер.
— Но как тебе это удалось?
— Дениска, ты даже не чайник, — презрительно сморщилась Вера. — Ты ламер и лузер, что означает крайнюю степень чайниковости. А ламер…
— Знаю. Ламер маст дай.
Засмеявшись, он обнял Веру и спрятал лицо в ее волосах.
Рождественский сочельник. Жаль, не видно первой звезды — пушистыми хлопьями падает снег. Ничего, так тоже здорово. Очень красиво.
Вчера Кира прислала нам с оказией посылку к празднику. Душистые абхазские мандарины, зеленые «огурчики» фейхоа, шоколадная хурма-королек. А еще — та самая икона-складень, которую мне подарила баба Глаша. Я и представить себе не могла, как обрадуюсь ей.
— Давай на полку поставим, — предложил Андрей.
Но я не согласилась. Поставила на тумбочку рядом со своей кроватью. И решила, что теперь буду каждый день молиться на ночь. Ну хоть как-нибудь, хоть понемногу.
А сегодня утром я пошла делать УЗИ. И не потому что на что-то надеялась, а чтобы сразу отсечь эти надежды.
— Ага, вот оно, яичко, — удовлетворенно кивнула пожилая врачиха, повозив по моему животу холодной железякой. — Славненько прицепилось. Значит, пишем шесть недель.
Взглянув на мое вытянувшееся лицо, она перестала улыбаться и вздохнула:
— На аборт?
— Н-нет, — выдавила я. — Но… откуда?
Врачиха снова заулыбалась.
— Вы знаете, — зашептала она, — я, конечно, точно утверждать не могу, но мне говорили, что для этого дела обычно нужен мужчина.
Я фыркнула.
— Имеется мужчинка? — деловито поинтересовалась врачиха. — С прибором? Ну вот, значит, оттуда.
— Просто у меня после выкидыша было воспаление и спайки. Мне сказали, что детей никогда не будет.
Выпятив недоверчиво губу, врачиха снова повозила по моему животу трубкой.
— Ерунда какая, — проворчала она, глядя на экран. — Какие еще спайки? Ничего нет. Все чистенькое и здоровенькое. Красивая девочка, здоровое пузико.
Я усмехнулась. Видела бы она меня еще полгода назад, до того, как Дед после пяти операций сделал меня похожей на прежнюю Инну. Только похожей — не прежней. Мой тональный крем стоит целое состояние, а прическу я теперь вряд ли когда-нибудь смогу поменять. К счастью, у меня не так много знакомых, которые удивлялись бы моему резко подурневшему лицу и возмущались неудачной операцией. Дед сказал: «Вали на меня, как на мертвого. У меня слишком хорошая репутация, чтобы эта «неудача» ей повредила». Наверно, врачиха просто подслеповата. Или из тех, кто даже самой страшной уродине говорит: «Ты моя красавица».
— Весной у меня были сильные боли. И на УЗИ нашли спайки.
— Бывает, — врачиха пожала плечами. — Редко, но бывает. Рассосались. Может, поэтому и боли были.