Тьма

   Побледневший Дхель развернулся и, не сказав более ни слова, бегом бросился туда, откуда они пришли. Сергей оторопело уставился на Гхарта. Тот хмуро смотрел туда, где мгновение назад исчез Дхель. Потом встряхнулся и повернулся к землянину.

   - Следуй за мной, новенький.

   В комнате, где поместили Сергея, стояло три кровати. Сергей осторожно спросил Гхарта:

   - Я буду жить здесь?

   Сумрачно взглянув исподлобья, Гхарт кивнул.

   - А кто ещё здесь живёт?

   - Я и Дхель. Ложись и спи.

   Сергей улёгся на койку, сняв только китель. Гхарт потушил верхний свет, оставив крохотную лампу с бледным светом на столе. Сам он, похоже, ложиться не собирался. Сергей был искренне уверен, что уснуть ему не удастся, но дрёма всё-таки смежила его веки.

   Среди ночи его разбудил шум открывшейся двери. Гхарт вскинулся со своего места за столом и метнулся поддержать Дхеля, стоящего на пороге. Обнял бережно, довёл до постели и начал осторожно стягивать одежду. Заметив, что Сергей не спит, резко бросил ему:

   - Зажги верхний свет.

   Сергей поспешно выполнил приказ. Потом, терзаемый нехорошим предчувствием, подошел к кровати, на которой лежал Дхель. И едва не вскрикнул от ужаса. Лицо офицера было залито кровью, глаза плотно зажмурены, на теле тут и там наливались синевой кровоподтёки и кое-где алели длинные глубокие царапины, сочащиеся сукровицей. Гхарт уже суетился рядом с лечебными снадобьями. Когда кровь с лица была смыта, Дхель открыл глаза. И уставился в искажённое жалостью лицо Сергея. Чуть заметно усмехнулся и тихо сказал:

   - Не надо так смотреть, новенький. Это только выглядит страшно. На самом деле он был сегодня ошеломительно нежен. И даже отпустил меня пораньше.

   Гхарт буркнул:

   - Да уж, если ты сумел добраться до подземелий самостоятельно, мне просто ревновать впору. Обычно мне приходится тащить тебя вниз на руках.

   Дхель тихо засмеялся и скривился от боли.

   - Не стоит. Насколько я понял, причина такой перемены в поведении Господина находится с нами в одной комнате.

   И оба офицера посмотрели на онемевшего Сергея. Дхель заговорил снова:

   - Не хочу даже знать, что произошло между вами на твоей первой аудиенции. Но вот тебе необходимо знать, что Господин приказал мне лишить тебя девственности. Со всей возможной осторожностью и нежностью.

   В комнате повисла гнетущая тишина. Сергей стоял, чувствуя, как немеет тело. Гхарт опустил глаза и едко фыркнул:

   - Расслабься, новенький, сейчас Дхель всё равно не в состоянии действовать. Придётся тебе потерпеть немного.

   Дхель проговорил с мягким упрёком:

   - Гхарт, не надо, Сергей то в чём виноват? Приказ есть приказ.

   Гхарт скривился и, поднявшись на ноги, плеснул в бокал красного вина из пузатой бутылки. Вновь опустился на колени рядом с постелью Дхеля и поднёс бокал к губам любовника. Дождался, пока измученный Дхель допьёт вино и спросил:

   - Много крови потерял?

   - Да нет, не особенно, я же говорю, он был нежен, как никогда.

   - Ага. Перевернуться сможешь?

   - Не рискну. Попробуй справиться с этим сам.

   Гхарт снова поднял взгляд на Сергея и сказал:

   - Помоги-ка мне, новенький.

   Общими усилиями они перевернули Дхеля лицом вниз. Гхарт осторожно раздвинул его ягодицы и изумлённо ахнул. Дхель хихикнул в подушку. Гхарт осторожно накрыл его простынёй и заговорил:

   - Нда, не думал, что когда-нибудь увижу такое. Теперь я верю в твои слова. Он действительно был нежен с тобой, раз твоя задница цела и невредима.

   Дхель вновь хихикнул:

   - Ну, невредима - это сильно сказано. После четырёх заходов я ощущаю себя выжатым лимоном.

   Гхарт рассудительно заметил:

   - Ну, тебе грех жаловаться. Раньше он не расщедривался на обезболивающее для тебя. У тебя эйфория, ты знаешь?

   - Не было никакого обезболивающего. Он делал это лицом к лицу и несколько раз целовал меня. Должно быть, в его слюне находится какое-то наркотическое вещество. Я действительно ощущаю себя обдолбаным по уши.

   Повисла гнетущая тишина. Дхель завозился, стараясь обернуться. Сергей тоже взглянул на старшего офицера. На лице Гхарта было написано неподдельное потрясение. Немного придя в себя, он выдохнул:

   - Он тебя... Что?!

   Дхель пожал плечами и поморщился.

   - Ну да, целовал. Первую минуту я был в шоке, помню это отчётливо, а потом начал отвечать ему.

   Гхарт повернулся к Сергею и изучающе уставился на него. Потом проговорил:

   - Помоги мне перевернуть Дхеля на спину. И... шёл бы ты спать, новенький. Завтра будет тяжёлый день. Нам всем не помешает отдохнуть.

   Сергей тихо всхлипнул. Кричать, стонать, вообще издавать любые громкие звуки, находясь в постели сетха, было запрещено. Господи, как же больно! Ну почему эта сволочь не может получать удовлетворение, не причинив предварительно боль своим жертвам?!

   Он уже больше месяца был любовником Оборотня и сполна познал всё, что содержит в себе это понятие. Сетх всё так же тащил в свою постель приглянувшихся ему высших офицеров, за что Сергей был безмерно ему благодарен. Эти "измены" Господина давали ему такую желанную, но, увы, короткую передышку. Переспав с очередным случайным любовником, сетх неизменно звал в свою постель Сергея.

   Сергей по-прежнему жил в одной комнате с Дхелем и Гхартом. Оба офицера косились на землянина с плохо скрываемым сочувствием, но молчали. Их сетх тоже вызывал к себе, правда, теперь не часто. Из них двоих сильнее доставалось Гхарту. С Дхелем сетх всё ещё был мягок и почти нежен, возможно потому, что акт "лишения девственности" прошёл именно так, как и приказал Оборотень: "со всей возможной осторожностью и нежностью". Сергей получил несомненное удовольствие, и боли практически не ощутил - она была мимолётной и бесследно растворилась в нахлынувшем наслаждении. На следующий день о случившемся напоминал только небольшой дискомфорт, который бесследно исчез уже к вечеру. Дхель, к тихому неудовольствию Гхарта, ещё несколько раз повторял их соития, однажды даже предоставив землянину возможность побыть сверху, прежде чем доложить Господину, что приказание исполнено.

   Что означает пресловутая "почти нежность" Господина, Сергей познал сразу же в свой первый раз с сетхом. От жуткой боли из его глаз текли слёзы, и прекрасное чудовище, обнимающее его, принялось слизывать с висков мокрые солёные дорожки. А когда сетх добрался до полуоткрытого в беззвучном стоне рта и накрыл губы землянина своими, боль перестала иметь значение. В слюне Оборотня действительно было что-то, оказывающее наркотическое воздействие на его жертв. И блаженство, накрывшее Сергея тёмной волной, полностью перекрыло все болевые импульсы. Он вскинулся, пылко отвечая на поцелуй, и сжал сетха в объятиях, почти не обратив внимания на изумлённо расширившиеся глаза Господина. Позже Сергей узнал, что такое поведение было, мягко говоря, нетипичным для всех прочих любовников Оборотня. Этот импульсивный поступок и привел его к текущему состоянию дел.

   Сергей дёрнулся, почувствовав проникновение горячего члена сетха в его уже истерзанный сегодняшними забавами Господина анус. За это движение Оборотень накажет его позже. А может, и прямо сейчас. Вконец измученный землянин лежал, уткнувшись лицом в подушку, и на поцелуи, снимающие боль, рассчитывать было глупо. Сам виноват. Не надо было отворачиваться от Господина, он этого не любит. Однако тёплая ладонь скользнула по щеке Сергея и развернула его голову набок. Мягкие, нежные губы сетха осторожно прикоснулись к запёкшимся губам человека. Сознание в панике завопило: "Ответь ему, чёрт бы тебя побрал, ты, самоубийца!", но истерзанное тело отказывалось подчиняться. Сетх разочарованно вздохнул и внезапно отстранился, выскальзывая из него. Сергей почувствовал, как его бесцеремонно разворачивают лицом к себе и... нежно обнимают? Сетх тихонько зашептал, укачивая его в объятиях: