Страница 4 из 13
шу — нас ждет рассказ об открытиях совсем другого
рода, хотя и не менее великих, чем открытие Колумба.
Ну вот, мы поторопились заглянуть вперед, а у нас
еще есть, что рассказать и про времена более древние.
Целая плеяда великих мыслителей и ученых Древней
Греции внесла свой вклад в копилку открытий челове-
чества. Пифагор, о котором мы уже говорили, — вели-
кий мудрец и математик древности. Теорему, доказан-
ную Пифагором, до сих
проходят в школах, и лю-
бой семиклассник назубок
знает, что «квадрат длины
гипотенузы равен сумме
квадратов длин катетов».
Еще один выдающийся
математик и астроном древ-
ности — Клавдий Птолемей
(87-165 гг н. э.). Пусть соз-
данная и рассчитанная им
геоцентрическая система
мира (представление о ми-
роздании, в центре которо-
го помещается Земля) ока-
залась ошибочной, но ведь
Птолемей предложил свою
систему в те времена, когда
все считали, что Земля
плоская и покоится то ли на трех китах, то ли на трех
слонах. Для тех времен астрономические прозрения
Птолемея были удивительны.
Гиппократа (460-377 гг.) считают отцом медици-
ны. Он одним из первых сказал, что болезни возника-
ют по естественным причинам, что их не насылают на
людей боги. Ты, может быть, возразишь: «Подума-
ешь, что тут такого — это известно каждому». Но две
с половиной тысячи лет назад такая мысль могла
прийти в голову воистину великому ученому.
Главный труд Эвклида, математика, жившего в
Александрии в III веке до. н. э., называется «Начала»
и содержит основы элементарной геометрии, теории
чисел. Эвклид открыл методы определения площадей
различных фигур. Геометрия, которую ты проходишь
в школе, называется Эвклидовой.
Архимед... А вот об этом ученом мы поговорим
подробнее, потому что он, пожалуй, из всех древних
ученых мужей оставил наиболее яркий след и как уче-
ный и как личность.
Родился Архимед (287-212 гг. до н. э.) в городе Сира-
кузы. Его отец, сам не чуждый науке, с детства привил
сыну любовь к математике, механике, астрономии. Ар-
химед побывал в Александрии, которая в те времена
была научным и культурным центром Древнего мира,
и это путешествие, видимо, изрядно пополнило багаж
его научных знаний, без которых невозможны были бы
те его открытия, что и сегодня удивляют нас.
Вот сиракузский тиран Гиерон
построил в подарок египетскому
царю великолепный корабль. Од-
на беда — никак не удавалось
спустить корабль на воду. И тогда
Архимед соорудил систему блоков
и рычагов, с помощью которой ко-
рабль легко спустили в море. Гово-
рят, что именно тогда Архимед
сказал: «Дайте мне точку опоры, и
я сдвину с места землю».
Архимед считается изобретате-
лем так называемого «архимедова
винта», с помощью которого мож-
но было подавать воду снизу
вверх. Он еще и изобретатель «ар-
химедова огня» — метательных
снарядов, с помощью которых жи-
тели Сиракуз поджигали корабли
осадивших город римлян.
Но главное его открытие было
сделано в области гидростатики.
Архимед сформулировал закон,
который гласит: на всякое тело,
погруженное в жидкость, действует выталкивающая
сила, направленная вверх и равная весу вытесненной
им жидкости.
Как гласит легенда, Архимед должен был опреде-
лить, сделана ли корона, принадлежавшая Гиерону, из
чистого золота, или же ювелир подмешал туда серебро.
Зная удельный вес золота и объем короны, можно было
выяснить, смухлевал ювелир или нет. Удельный вес зо-
лота был известен, но как определить объем короны,
ведь это не куб, а замысловатая и вовсе не геометричес-
кая форма. Архимед все время размышлял над этой
проблемой, и вот как-то раз, принимая ванну, он нашел
решение. Оно, как все гениальное, было простым: нуж-
но погрузить корону в воду и вычислить объем вытес-
ненной ею воды. По той же легенде, Архимед выскочил
из ванны и, забыв одеться, голый побежал по городу с
криком «Эврика!», что в переводе с греческого означа-
ет: «Я нашел».
Архимед погиб при взятии Сиракуз римлянами. Го-
ворят, он сидел в задумчивости и что-то чертил пал-
кой на песке, когда на него упала чья-то тень. Он под-
нял голову, увидел римского воина и сказал: «Не тронь
мои чертежи». Это были последние слова в его жизни —
воин зарубил его мечом.
Нередко великие ученые и изобретатели кончали
свою жизнь трагически. Такова уж судьба выдающихся
людей: они опережают время, когда большинство пре-
бывает в невежестве и суевериях. Погиб на костре инк-
визиции итальянский ученый Джордано Бруно, кото-
рый, развивая идеи польского астронома Коперника,
высказал гипотезу о бесконечности природы и множест-
венности миров во Вселенной. Такие мысли в XVI веке
воспринимались как безбожные и неприемлемые. Под
угрозой казни на костре вынужден был отказаться от
своих идей другой великий итальянский ученый — Га-
лилео Галилей. Католическая церковь не могла принять
предложенную им гелиоцентрическую модель мира
(модель, центром кото
рой является не Земля,
а Солнце, вокруг кото-
рого и вращаются пла-
неты) и вынудила уче-
ного отречься от «ере-
си». «А все-таки она
вертится», — так, сог-
ласно легенде, сказал
Галилей судьям.
Может быть, после
рассказов о романти-
ческих путешествиях и
великих открытиях
астрономов и матема-
тиков история изобре-
тения очков кому-то покажется малоинтересной, но
именно об очках мы и хотим теперь поговорить.
Великие открытия иногда совершаются незаметно,
истинную их цену понимают далеко не сразу. Пожа-
луй, к разряду таких изобретений можно отнести
предмет, к которому мы настолько привыкли, что и
представить себе не можем, как это люди когда-то мог-
ли без него обходиться. Но до XIII века о том, что зре-
ние можно корректировать, мало кто догадывался,
а потому можно себе представить, с каким энтузиаз-
мом отнеслись к появлению очков люди с дефектами
зрения. Ведь этот простой прибор позволил миллио-
нам людей увидеть мир не в тумане, а четким и кра-
сочным, каким его видят те, кто может без труда про-
честь самую мелкую строчку в таблице, что висит в ка-
бинете врача-окулиста. Глаза — это такой орган,
который начинает уставать, выходить из строя рань-
ше других. С возрастом глаза у человека слабеют, и без
помощи очков он уже не может жить, как раньше: чи-
тать, смотреть телевизор, работать.
Средневековый ремесленник, еще полный сил и
энергии, вынужден был оставлять свое дело, когда гла-
за его начинали сдавать. Но вот появились очки — они
позволили ему работать, как прежде, еще долгие годы.
Если до изобретения очков писцы — создатели
книг — становились, как теперь говорят, профессио-
нально непригодными в 45-50 лет, то очки подарили
им еще десять-пятнадцать лет активной жизни. До-