Страница 103 из 141
Ника перечитала последние фразы. «Абсурд, - пожала плечами. - Какой же бред я пишу. Хотя, Ольге понравилось». Из уютного кресла Ника перебралась на кровать. Хотелось спать, но сон пугал. Как только она закрывала глаза, мгновенно подступали причудливые пугающие образы. Глаза закрывались сами собой. Ника решилась выключить свет. Пришлось встать и щёлкнуть выключателем. В полной темноте Ника подобралась к кровати и юркнула под одеяло. Чтобы не увидеть в лунном свете лишнего, Фадеева тут же закрыла глаза. Она слышала такие знакомые шорохи старого дома. Ника знала, что она увидит, если решится открыть глаза. Она точно увидит огромное окно. Яркий свет полной луны, заполнит комнату.
Она прислушалась, не открывая глаз. В комнате кто-то был. Кто-то такой знакомый и незнакомый одновременно. «Да, такое чувство уже было!» - щелкнуло в сознании. Внутренний голос, правда, пока помалкивал, видимо, компенсировал болтовню сознания. Ника пошевелилась, надеясь, что это спугнет сновидение. Но, увы и ах, оно было. Не открывая глаза, Ника осторожно ощупала руками поверхность, на которой лежала. Обычная кровать, чистая прохладная простынь. Потом она ощупала себя. Всё было так, как и должно было быть: пижама была на месте, причём та, в которой заснула. «Может быть, если я открою глаза, то всё будет как обычно? - подумала Ника. - Никаких осознанных сновидений, никаких путешествий?» Узнать правильность этой догадки можно было, лишь открыв глаза. И Ника решилась. Яркий свет полной луны ударил по глазам. Лунный свет сверкал, струился и преображал мир. Ника почти проснулась. Ей почему-то вдруг стало жутко. «Это всё полнолуние, это всё только полнолуние, ничего больше, - бормотала Фадеева, - мне надо спать, спать, закрывать глаза и спать. Надо спать, иначе я завтра ни на что не буду способна. Мне почудилось, я переутомилась, спать, спать, срочно спать. Мне просто надо закрыть глаза и всё будет хорошо».
Тени предметов причудливо меняли свои очертания. Лунный свет играл на лакированных поверхностях, разбрасывая сотни цветных искр. Ника встала. Завернулась в тёплый халат и подошла к окну. Ничего не изменилось. Залив. Луна. Серебристая дорожка на зеркальной глади воды. Ничего пугающего. Плотно закрыв шторы, чтобы ни единый лунный лучик не проник в комнату, Ника подошла к постели. Секунду постояла, словно готовясь к прыжку в бездну. Легла. Завернулась в одеяло и закрыла глаза. Мгновенно вернулось ощущение чужого присутствия. Она слышала дыхание, чувствовала на себе пристальный взгляд. Страх тонкой иглой вонзился в сердце. Она не решалась пошевелиться, боялась открыть глаза и отчаянно сопротивлялась сну. Она не могла контролировать свои сновидения последнее время. И сейчас Нике совершенно не хотелось оказаться в старом заброшенном доме. Пусть он теперь выглядел иначе, но недавняя встреча с Александром, Оксаной и Павлом удивила её и испугала. Особенно удивил Павел. Он вообще был чужой в этом сценарии сновидения. Странный упырь Павел явно был персонажем другой пьесы. Конечно, Ольга, прочитав начало «Книги Ники», попросила: «Напиши так, чтобы Павел ко мне вернулся. Я желаю его полного подчинения. Я хочу, чтобы он безвольной зависимой куклой приполз ко мне. И я знаю, что твоя история может это. Ты можешь это сделать. Теперь нужно только вписать это в историю». Когда Ника услышала это, то подумала: «Ну, вот. Началось». В этот момент Фадеева вспомнила свой разговор с Алисой.
«- Так чего же ты хочешь от Макса, Алиса?
- Я не знаю! - упрямствовала Алиса.
- Знаешь. Отвечай!
- Я…Я…Мне…- Алиса помолчала. - Я хочу его полного подчинения!»
Ольга просила то же самое. «Полное подчинение? - размышляла Ника. - Где-то я уже это слышала. Как-то странно все истории повторяют друг друга. И знать бы, где истинная точка отсчёта».
Впрочем, пожелание Котовой было не таким уж и странным. Ника давно перестала проверять слова Ольги разумом и верила, что если уж так ей хочется получить этого Павла «Эрика» Щербакова, так почему бы и нет. Упырь? Ну, и ладно. Все мы немного упыри. Так что, Ника решила принять точку зрения Котовой и стала активно думать, как бы вписать всё это в почти уже готовую вторую часть - в «Книгу Макса». Это, наверное, и спровоцировало сон с участием Павла-Эрика. А вот откуда взялись Оксана и Александр, пока оставалось загадкой. Видимо, вампиры товарищи загадочные. Ольга утверждала, что Павел нёс за неё персональную ответственность, раз уж рискнул её инициировать. О пути инициации Фадеева никогда не спрашивала. Котова утверждала, что Павел «Эрик» Щербаков был её упырским отцом и защитником по умолчанию. Но, у него были свои человеческие слабости. Смешно, правда, звучало: «Вампир с человеческими слабостями». Но, так было. Павел любил выпить. И как любой музыкант – честолюбив. Павел Щербаков по случайности играл на бас-гитаре, как и Макс. Получалось так, что сильный и древний вампир, мало того, что занимался простой человеческой работой, так ещё болезненно привязан к своей музыке и до бесчувствия любил алкоголь. Когда Ника спросила Котову: «А что вампиры могут пить водку?» Ольга согласно кивнула. «Ещё как! - ответила она. - Древние они вообще могут всё, что и люди. И могут совсем не отличаться от простых смертных». Всё это было замечательно. Только вот совершенно неожиданно этот самый вампир-алкоголик Павел Щербаков оставил Ольгу одну, почти сразу после инициации. Самое жуткое вампирское преступление! А обычном мире всё это и выглядело обычно. Девушка и её молодой человек поругались и разошлись. Ничего удивительного. Ничего такого, что можно было долго обсуждать. Ольга серьезно размышляла потом, как же ей вернуть того, кто был нужен ей больше жизни. И вот тут-то история, которую писала Ника, была как нельзя кстати. Раз уж Фадеева могла менять реальность то почему бы не изменить ещё чуть-чуть для Ольги? Ника согласилась добавить несколько персонажей и слегка изменить ход истории. Пока Ника вписывала новые элементы истории, Ольга серьезно занялась магическими практиками. Вместе с Фадеевой она определила дату завершения истории с Павлом Щербаковым - новый год, или же 21 марта. Только вот Ника никак не могла понять, чего это вдруг Павел стал персонажем, да ещё и непрошеным, в её сновидениях?