Страница 20 из 34
Он хотел вцепиться в Светку, но вдруг Облако, похожее на Пушкина, накрыло ее будто шап- кой-невидимкой и даже весело рассмеялось. Он захлопал глазами, выскочил к дубу, рванулся в дупло и, подхваченный пчелиным роем, подлетел еще выше. Он протянул свободную от сети руку, чтоб ухватиться за какой-то куст, но тут раздался ужасный треск, вспышка* и удар молнии швырнул его через рыжую голову.
Волосатиков, а это, понятно, был он, схватился за трещавший электрохвост Моторыча. Он провалился сквозь листву на рога испуганных оленей, те сбросили его на лакомившегося желудями кабана. А кабан швырнул нежданного гостя
так, что тот свалился от удара между двух ручьев и тут же издал долгий свистящий храп.
СТРАННЫЕ СНЫ
Снился Волосатикову странный сон. И даже не один!
Сначала ему приснилось, будто он захотел пойти в кино. Захотел - и все! Но на пороге кинотеатра возникла Светка, а черный кот Моторыч вдруг потребовал:
- Давай билет!
Но билета не было.
- Купи! - пропел Моторыч. - Как другие!
Но денег не было.
- Денег нет и кино нет! - замигал Моторыч.
А Светка сказала:
- Ладно, пусть смотрит со всеми, - и протянула ему руку.
И он оказался со всеми! Но не в кино, а на палубе: кругом были мачты, палубы и море. И кричали чайки, и пел ветер, а кто-то раздавал ананасный компот... И это ему так понравилось, что проснись он в этот момент, то, может быть, с радостью крикнул: «Ребята, давайте жить дружно!» Очень важно бывает проснуться вовремя!
Но тут нахлынул другой сон, и Вруля Патри- кеевна, потянув его за рукав, зашипела:
- Что за глупость? С какой стати вместе со всеми? У нас в руках все ключи, все лучи! Будем резать каждый луч на билетики. А то отдашь билетик - отберут целое море. Море нефти, море денег, море света! Это вам не Борщикленд! Не спите, хватайте! Ройте к нефтяному морю проход!
И Волосатиков стал рыть! Но сверху появилась страшная лапа и с криком «Скальп!» вцепилась ему в голову.
- Ну нет! - крикнул Волосатиков и вскочил. Короткий сон был страшно правдивым! Волосатиков глотнул теплой воды из булькавшего рядом ручья, в котором бегали головастики, еще громче крикнул: - Ну нет! - и бросился вниз.
Во-первых, там он увидел нечто такое, отчего у него созрел новый план. А во-вторых, ему показалось, будто сзади него сверкнуло страшным глазом настоящее черное солнце, очень похожее на электрическую морду Моторыча.
- Нет! - крикнул он. - Мое! Все мое! Я сам! - И еще быстрей понесся через пни и коряги.
СТАЙКА ИЛИ ШАЙКА?
Мотор Моторыч не видел, кого он с такой яростью швырнул через голову. Во-первых, как настоящий морской волк, он терпеть не мог, когда его хватали, а тем более, безжалостно дергали за хвост. Во-вторых, разбираться в этом ему сейчас было совершенно некогда.
Внизу, у широкой реки, он заметил шагающих вдоль берега трех круглых, как пузыри, котов- туристов или, вернее, туристов, похожих на трех котов. Они горланили:
Эх, банку икры б На закуску туристу И парочку рыб Килограммов по триста!
- Пузыри, тунеядцы! - проурчал Моторыч.
Он очень хорошо знал, каким трудом достается рыбакам настоящая рыбка. За спинами у пузырей зорким кошачьим глазом он разглядел тол- стые-претолстые удочки. «На очень большую рыбу!» - подумал кот, но взяв у Светки бинокль, прохрипел:
- Да это не удочки, а самые настоящие ружья!
И вдруг Моторыч вовсе взъерошился: навстречу трем пузырям, с горы, размахивая одной рукой и подскакивая, катился четвертый.
- Эй, пузыри! - крикнул четвертый очень знакомым голосом. - На кого идете?
- На оленя!
- На тигра!
- На кабана! - сказал третий, у которого из охотничьей сумки уже выглядывал бледный поросячий пятачок.
- А я не разрешаю! - выпалил четвертый.
- Да кто ты такой? - растерялись трое.
Четвертый назвал себя очень тихо, но они замолчали. И тогда он громко сказал:
- Ладно, валяйте! Разрешу. И даже возьму в свою команду, в союзники. А вы мне, - он показал на сопку и отчетливо сказал, - эту девчонку в тельняшке и этого кота, и всю их шайку: пих-пах! - и в эту сеть. Идет?
И, отдав охотничкам сеть, он сунул им в руки какие-то зеленые пачки.
- Вот собака! Покупает! Вот паршивец - продает! - прошипел Моторыч.
В руках у всех троих он увидел деньги, и каждая шерстинка на его спине окончательно превратилась в электропровод.
Светка крикнула:
- Ты чего там ругаешься? Что у тебя, Баба-яга?
- Хуже! - отозвался Моторыч.
- Кощей! - проскрипело Облако.
- Хуже!
- Так кто же?
- Волосатиков! - почти гавкнул Моторыч, возвращая Светке бинокль. - Продает, собака, и еще оскорбляет: мы - шайка!
- Может, он сказал «стайка»? - усмехнулась Светка.
- Хм-хм! - хмыкнул кот. Веселую дружную стайку от разбойничьей шайки морской бродяга как-нибудь отличал!
- Ну и ну! - засмеялся Ветер. - Вдруг откуда- то шакал вслед за нами прискакал...
А Светка махнула рукой:
- Да видали мы этого Волосатикова! - и запела: - «Миллион, миллион, миллион алых роз...»
«Забыли недавний урок. Наверное, на их настроении сказался избыток доброй воды», - подумал кот и заметил:
- Все это не так весело.
Он выложил все, что увидел и услышал, напоследок повторив: «Пих-пах, пих-пах!»
- Обжоры и сопузники пристроились в союзники, - хмыкнул весело Ветер и подумал вслух: - Может, стоит пойти в обход? Не отклоняться от курса, но в обход.
Светка возмутилась:
- С какой это стати нам идти в обход? Пусть топают они! - Но, вспомнив про сеть и словно посоветовавшись со знакомым штурманом, согласилась: - В обход так в обход!
В это же время Волосатиков тоже задумался: «Как двигаться. Скакать за Облаком по горам? На машине не получится», - вздохнул про себя он.
Кто-то внутри громыхнул: «Пошли напролом!», но другой голос пропел: «А может, обходным путем лучше?»
И он тоже решил двигаться в обход, но с другой стороны.
САМЫЕ КОШАЧЬИ СТИХИ
Шумный экипаж, глотнув еще воды из доброго ручья, перевалил через гору в самом добром настроении. На одном боку Облака светился спасательный круг с надписью: «Три поросенка», на другом висела и вкусно пахла связка вяленой воблы.
Светка иногда спрашивала:
- Курс?
- Норд-ост! - отвечал сидевший впереди Моторыч.
- Так держать! - командовала Светка, и они плыли все дальше и дальше.
Внизу, в речных заводях, плескалась рыба, утки водили свои выводки, время от времени крякая своим шалунам:
- Вернись! Опять озорничаешь! Смотри, так и останешься гадким утенком!
На что каждый весело отвечал:
- Подумаешь, стану хорошим селезнем!
И тут же беззаботно хулиганил под носом у наевшейся сонной щуки.
Было так весело, что Ветру, который то и дело повторял: «Дуй в дуду и плюй на беду!», вдруг пришло на ум позабавиться веселыми стихами.
- А что! - согласилась Светка, - устроим конкурс. А ну, Моторыч, начинай!
- А почему Моторыч? - спросило Облако.
- Он знает самые вкусные кошачьи стихи, «Мяу-мур, мяу-мур, я люблю вареных кур», - усмехнулся Ветер. Ему хотелось почитать первым.
- Ну почему такое насмешливое? - возразила Светка. - А может быть, вот это?
И она прочитала стишок, выученный еще в первом классе:
Плачет киска в коридоре,
У нее большое горе:
Злые люди бедной киске Не дают украсть сосиски.
Хоть она тогда была не очень большой любительницей читать стихи, ее больше тянуло к компьютеру, но и за это стихотворение она получила не
четверку, как бывало, а хоть и снова с минусом, но пять! А можно было и без всякого минуса. Весь класс хохотал до колик!
Но Моторыч задумчиво произнес:
- Ну скажите, почему как только кот, так сразу куры, сосиски, украсть? Или какая-нибудь глупость, вроде: «Хорошо быть кисою, хорошо собакою». А почему бы не прочитать прекрасные стихи без всякого воровства?