Страница 18 из 34
- Вот это увертюра! Вот это мурвертюра! - довольно промурлыкал старый моряк. Это было ему по нраву. Только хотел добавить: «Правда, моторного звука в ней немного не хватает...»
Но Ветер насвистывал уже другую веселую мелодию, потому что очень хотел порадовать их смелую добрую подружку и начальницу. Голова его, без всяких плейеров, была полна увертюр, песен и песенок, подхваченных на лету и даже сочиненных им самим. И все это хотелось отдать всем-всем: и друзьям, и морям, и цветам - только была бы музыка!
Он подхватывал на лету звуки и лепестки цветов и, к удовольствию друзей, осыпал ими и Светку, и кота, и не любившее прежде нежностей Облако... Иногда под ними пробегало стадо пятнистых оленей, и он ласково дул на их мохнатые рожки, легко поднимал стайки бабочек и блестящих крыльями стрекоз. Вокруг уже пахло теплым лесным медом, и друзья чувствовали, что плывут не по какой-то гипотенузе, а по настоящей медовой реке, в которой быстро носятся золотистые пульки пчел. И скоро у подножья высокой сопки заголубели пчелиные домики-ульи.
СОЛДАТСКАЯ СКАЗКА
В стороне от ульев стояла увешанная сухими травами и корешками крепенькая избушка. Возле нее у столика дымилась печурка с солдатским котелком. Поодаль из земли выглядывала замшелая землянка, и с ее крыши свисала странная змеистая лента. Тут дохнуло такой ягодной сладостью, что можно было прихлебывать чай без всякого меда-сахара! Но нигде никого не было! Собачья будка пустовала. Вокруг на грядках росли зеленые, как в гимнастерках, огурчики, тянулись вверх помидорные стойки и совсем уж по- солдатски, навытяжку, выстреливался остренький зеленый лучок и алела краснобокая редиска.
Вдруг Моторыч дернулся, завертелся и крикнул:
- Змея!
На землянке закачалась лента. Однажды в Индии такая лента чуть не цапнула кота за нос!
Но Ветер подлетел, подул на нее и лента заполоскалась, как пустой чулок.
- Не дрейфь, Моторыч, - усмехнулся Ветер. - Это пустая одежка, из которой выполз удавчик.
- А я и не дрейфлю! - оправдался кот и тут же завертел во все стороны головой: от сумки корешков отчаянно запахло валерьяной. Коты, как известно, от валерьянки чуть не сходят с ума. А старый моряк Моторыч, хоть вел себя дисциплинированно, был все-таки котом! И готов был сорваться с Облака. Но тут Ветер свистнул и сказал:
- Никого. Как в «Аленьком цветочке».
Светка оглянулась и позвала:
- Ау... Гвардеич!
- Фьють-фьють! - свистнул кто-то, и с крыши на плечо Светке спрыгнул полосатый, как тельняшка, бурундук и свистнул еще раз.
Дверь землянки скрипнула, и из нее в солдатской гимнастерке, прихрамывая, появился крепкий старик с чашкой меда, такого золотистого, что Ветер ахнул:
- А старик-то и сам медовый!
Тот и вправду весь светился, как золотистый мед.
- И медовый, и бедовый, и сыпучий, и скрипучий! - рассмеялся старик и, поставив на стол чашку, похлопал себя по коленям, от которых шел деревянный скрип. Пригласил: - Садитесь, гости, угощайтесь! Амур, угощай хороших гостей.
- А откуда вы знаете, что гости хорошие? - опередив всех, спросил Моторыч.
- А плохой гость в тельняшку Патефоныча не заберется. И к Гордеичу-Гвардеичу не дотопает... Так ведь?
С этим все были согласны и присели, Светка - на березовый пенек, Моторыч — на пустую собачью конуру. Вдруг кот отшатнулся: лежавший на столе клубок превратился в удавчика. И хоть он подвинул головой к Светке чашку с медом и подкатил огурец и редиску, Моторыч отодвинулся с опаской поближе к валерьяне. Все-таки змея в Индии когда-то едва не цапнула его за нос.
- Это мой дружок Амур, - сказал Гвардеич. - Форму недавно сменил. Из старой вынырнул, а новую получил. Они у меня с бурундучком Борькой главные сторожа. Втроем и живем, и хозяйничаем! А подружка Тайга, - он кивнул на конуру, - побежала проведать своих внуков. И ружье у нас есть. Хоть и не стреляет, пугнуть непрошеных гостей может...
- А кто же все это сделал? - удивленно спросила Светка, показав на грядки, на землянку, на ульи.
- А есть один дед, нахлебался бед! - сказал Гвардеич и усмехнулся: - У меня тут даже сказка сложилась. Хотите поведаю?
Кот промолчал: он вдыхал запах валерьяны, исходивший от пучков. Облако вздохнуло: «Время-то уходит...»
А Светка, надкусывая редиску, сказала:
- Конечно, хотим!
- Ну ладно, слушайте, - сказал Гвардеич.
Жил в одной, не ведаю в какой, деревеньке мужик. Жил да был, был да жил. Все б ничего. Только не шли у него дела! Ни избушка не строилась, ни земля не пахалась, не валился под топором лес... И говорили про него: «Мужик как мужик: и ноги есть, и руки есть. Только вот без царя в голове!»
Огляделся мужик. И вправду, нет царя! А где его взять? Придется самому себе за царя быть. Назначил мужик сам себя царем.
Собрался отдавать приказы министрам - одному, другому, третьему! Да оглянулся: нет министров, ни одного.
Хотел позвать генералов - одного, другого, третьего - так нет и генералов. Что делать? Придется
самому и за министров, и за генералов приказы офицерам отдавать. Так ведь и тут беда: нет и офицеров. Назначил он себя, конечно, и офицером.
Все бы теперь хорошо! И царь есть, и министр, и генерал, и офицер есть. Только вот где взять солдата, чтоб приказы ему отдавать?! Подумал мужик и вспомнил: «Ха!Так ведь я и есть самый- самый настоящий солдат! Вот и медаль у меня настоящая, военная - «За отвагу».
Вспомнил, отдал себе приказы, и пошла работа! Копает солдат, рубит, строит. Все по-солдатски, по-мужицки старается. И команды отдает себе сам. А уж если что, по шее себе всыплет за всех сразу - и за офицера, и за министра, и, понятно, за царя! Идут дела.
Глядь, вместо развалюхи дом вырос, куры заквохтали, поросята захрюкали. И хлебное поле зашумело: колосья шуршат, звенят. Зерна веские, полные. Будет хлеб! И себе, и соседям на пироги хватит.
Едут мимо люди и говорят:
- Вот чудо так чудо! Вот мужик так мужик! Сразу видно: с царем в голове.
А мужик сидит на крылечке и думает: «С ца- рем-то, может, и с царем, а главное - с хорошим солдатом!»
ДУЙ В ДУДУ И ПЛЮЙ НА ВЕДУ!
- Ну как? - спросил Гвардеич гостей.
Тут бурундук Борька, полосатый, как лента от
победной медали, вскочил к нему на плечо, а Ветер вскинулся и прошумел:
- Гениально! Чудесно!
- Хоть в журнал «Мурзилку» отправляй, правда? - засмеялся Гвардеич.
Он внучке Танюшке когда-то все время «Мурзилку» выписывал, потому что его друг, тоже бывший солдат, когда-то там работал.
- Только какая же это сказка? - сказала Светка. - Это же правда! Только как вы здесь оказались?
- А как в сказке! Дали по шапке, послали к бабке, хотел не хотел, а вот залетел! — засмеялся старик и спросил: - А с чем же Анна Ванна внучку Патефоныча ко мне направила?
Светка было удивилась, откуда он все знает. Но, увидев жужжащих около его уха пчел, поняла: «Доложили!» - и сказала:
- А по пути. Книгу занести. В ней и про вас есть, как вы три танка подбили!
- Три не три, а четыре подбил, - поправил Гвардеич. - Это медалей три, - он кивнул на избушку, в которой висел китель, а на нем сверкал гвардейский значок и три медали «За отвагу». - Медалей - три, а танка - четыре, - уточнил он. - Только четвертому я башку снес, а он, барбос, мне ноги уполовинил. Вот и поскрипывают мои деревянные горбунки.
- Так вот же книга! - проворчал Моторыч. - Й маршал ваш и все про вас. Значит, маршал ошибся?
Ошибок кот терпеть не мог! По ошибке его однажды чуть не наказали вместо Волосатикова.
Гвардеич довольно взял книгу, сказал:
- Маршал мой, и написано про меня. Видно, про четвертый маршалу не доложили. А танка четыре: один на Волге, другой у Днепра, третий на Висле, а четвертый...
- На Шпрее? - наугад воскликнул Ветер: он там под Берлином бывал! И там правнука Пушкина в бою видел.