Страница 39 из 75
– Ли–ли…
– Да?
Сев с усилием повернул голову и, проследив за ним взглядом, она увидела, что в разжатой ладони тускло блестит пузырек.
– Противоядие?
Вместо ответа он опустил ресницы и быстро поднял их.
Лили осторожно влила в потрескавшиеся, искусанные губы содержимое колбочки до последней капли.
Северус послушно проглотил состав и закрыл глаза.
Ему явно было холодно, и, чтобы как–то согреть его, Лили улеглась рядом, обнимая вздрагивающие худенькие плечики, закутывая их обоих мантиями так, чтобы как можно лучше сохранять тепло.
Они так и лежали на полу вместе, в обнимку.
Вскоре Лили начала чувствовать, что холод потихоньку распространяется и по её телу тоже. Северуса больше не трясло, но она отнюдь не была уверена, что это к лучшему.
Словно прочитав её мысли, мальчик поднял руку и, в свой черед, обнял Лили за плечи.
– Мне лучше… – прошептал он, не раскрывая глаз. – Ты…
– Тс–с! – приложила Лили палец к сухим, бледным, горячим губам. – Не разговаривай.
Спустя десять минут Снейп снова шевельнулся.
Лили снова посмотрела мальчику в глаза. Черные, матовые, без блеска. Правильно, блеск дает отраженный свет, а глаза Сева поглощая лучи, гасят их.
– Мне было не так уж и больно, правда. Яд – это же не Круцио. Я просто не мог пошевелиться. Паралич – один из побочных эффектов данного состава, следует за судорогами. Я совсем забыл об этом…но как я мог забыть? – тьма в глазах Сева удивленно распахнулась.
– Ты тот ещё придурок! А если бы ты умер, Сев?! Я осталась бы одна? Совсем без света?
– У тебя же была с собой палочка? Могла бы наколдовать Люмос.
– Сев, ты совсем… – покачала головой Лили, тщетно силясь перестать всхлипывать. – Я не за себя испугалась, – за тебя! Да как тебе в голову пришло протащить меня через такое? Ты просто демон! Ещё попроси меня на тебе Аваду Кедавру потренировать!
– Поживем – увидим, – ответил он.
Лили замолчала. В голосе его не было насмешки, и от этого становилось совсем жутко. Девочка сделала попытку отстраниться, но, к её удивлению, Сев её удержал.
– Прости. Ну прости… не следовало выпускать из вида, что одним из действий этого яда является прекращения нормального функционирования нервной системы. Я вспомнил об этом только тогда, когда уже не мог шевелиться. К тому же, по моим расчетам, яд должен был действовать медленнее…
Сев притянул её к себе ближе.
– Не злись, Лили.
Ну разве могла она ему отказать? Северус так редко о чем–то просил. Да и просит ли он сейчас? Или приказывает? А какая, собственно, разница? Злость–то все равно испарилась, как роса в полуденных лучах солнца.
– Когда–нибудь ты уйдешь в свою гриффиндорскую гостиную, к своему Поттеру… и не вернёшься ко мне больше, – вздохнул Снейп, гладя Лили по голове.
Его рука удерживала девочку, она не могла видеть выражения его лица. Лили подозревала, что он это нарочно.
– Поттер – не мой…
– С ним тебе легко, – вздохнул Сев и снова погладил девочку по янтарным кудряшкам. – А со мной легко не бывает. Лили…
– Ты столько раз говорил о том, что я не слушаю! Но и ты, Сев, ты не просто не слышишь – не хочешь слышать. Я не такая, какой ты меня видишь. Я не меняю свои привязанности, словно перчатки. С первого дня нашего знакомства я бегаю за тобой, словно собачка, а ты делаешь все возможное, чтобы меня оттолкнуть. Не замечаешь, высмеиваешь…
– Когда это я тебя высмеивал?
– Всегда!
– Лили, – Северус медленно приподнялся, перетекая из лежачего положения в сидячее, – ты не кажешься мне смешной. Твой Поттер…
– Назови ещё раз Лягушонка моим, и я чертовой матери разнесу весь твой Хогвартс. Я сегодня же уеду домой! Я никогда не вернусь сюда!
– Мой Хогвартс? Если бы он был моим, ты бы не оказалась в Гриффиндоре, я – в Слизерине, а мы бы были в Равенкло вместе.
– Но разве ты не мечтал о Слизерине? Ты же хотел учиться там, где учатся чистокровные волшебники? Такие, как твой драгоценный Малфой?
Северус опустил голову. Завеса волос скрыла его лицо. Было в этом жесте что–то, от чего у Лили заныло сердце.
– Что–то случилось?
– Не будем об этом, Лили.
– Что такого, интересно, мог выкинуть твой драгоценный Люци, чтобы ты начал вздыхать о равенкловской гостиной?
– Я сказал – не будем об этом.
– Ты сказал. Я–то не говорила…
– Всё, мы возвращаемся.
– Сев!
– Уже прошло слишком много времени.
– Да ты просто меняешь тему! – вот и все. Минутой назад, пока я не заговорила о Слизеринском Принце, ты не помышлял о времени.
– Да, Лили, я меняю тему. Да, я не хочу говорить о лорде Малфое. И да, – я в нем разочарован.
– Достаточно сильно, чтобы вспомнить, наконец, обо мне?
– Я никогда о тебе не забывал, Лили. Это же глупо – сравнивать мой интерес к нему с интересом к тебе.
– В чём тут глупость?
– Ты – то, чем я хочу владеть. Люциус – воплощение того, чем я хотел бы стать.
– Как это – владеть?
– Так, чтобы не бояться появления всяких Блэков и Поттеров. Будь я Малфоем, мне бы это не грозило, правда? У меня были бы шикарные длинные белые волосы, огромный счет в Гринготтсе и все необходимые связи в высшей магической аристократической верхушке…
– Сев, – засмеялась Лили, – и кто тут легкомысленный и недальновидный? К чему мне счет в Гринготтсе, если я только смутно догадываюсь, что это такое? И уж тем паче ни к чему связи в высшей магической аристократической верхушке. Мне на это плевать с Астрономической Башни.
– Манеры, мисс Эванс, – скривил губы Сев, явно пародируя МакГонагалл.
Но в глазах его не было ни насмешки, ни веселья. Одна сухая, колючая злость.
Лили подошла к нему, упершись лбом в мантию, пропахшую пылью, на всякий случай ухватившись за длинные широкие рукава:
– Ты и так владеешь мной, Сев. Я, конечно, вряд ли могу претендовать на то, чтобы заменить шикарные белые волосы, счет в банке или аристократическое чистокровное происхождение. Зато я могу то, чего все перечисленное не умеет, – я люблю тебя...
Он вздохнул.
На какое–то мгновение Лили показалось, что он сейчас обнимет её в ответ.
Но он отстранился.
Лили смотрела на взъерошенного, похожего на вороненка мальчика, и в сердце её прорастала горечь.
– Ну и иди! Уходи, Северус Снейп! Давай, вали! Проваливай к своему дорогому Малфою, на которого ты так хочешь походить. Прохаживайтесь с ним под ручку, надуйтесь, как два индюка, и воображайте себя властителями мира. Вынашивайте ваши грандиозные планы по искоренению магглов и выведению особо ядовитой поганки…
– Я же сказал тебе, что разочарован в Малфое. Но мне, увы, все равно придётся к нему идти
– Во что ты вляпался, Сев?
– Ни во что.
– Ты, слизеринский гаденыш! Ты на самом деле собирался сегодня отравиться, да?! Из–за своего придурка Малфоя? Чтобы избавиться от всех проблем разом?!
– Не выдумывай! – прикрикнул на неё Сев. – Если бы я хотел отравиться, я бы отравился. Без свидетелей и андитодов. Если я что–то решаю, я это делаю и не останавливаюсь на половине пути. Я хотел, чтобы ты помучилась и в следующий раз дважды подумала перед тем, как раздражать меня. А ещё я хотел, чтобы ты держалась от меня подальше. Слишком тягостная сцена в этом богом забытом клочке замка заставит тебя избегать меня, потому что твоей здоровой психике противны подобные болезненные проявления…
Сев действительно очень хорошо знает её. Читает, словно открытую книгу.
В то время как она не понимает его. Совершенно.
– Зачем, в таком случае, ты мне всё это сейчас говоришь?
– Может быть, потому, Лили, что отталкивать тебя раз за разом мне совсем не так просто, как тебе представляется…
– Тогда – не отталкивай.
Горький торфяной дух и темнота обступали их со всех сторон. Окружала промозглая подвальная сырость.
Лили, подавшись вперёд, коснулась теплыми губами потрескавшихся, сухих, искусанных губ Сева.