Страница 2 из 35
- Понял.
- Чтобы к концу дискотеки кошак был у меня! Я хочу тут одной сучке подарочек преподнести… - Мафия сплюнул. – И учти – если кошака не принесешь – будет очень, очень больно. Понял?
- Понял, Толик, - миролюбиво кивнул Максим. – Я могу идти?
- Можешь! – гаркнул Мафия. – Ты, малой, дурака из себя не корчь! Иди, ищи, и без кошака не возвращайся! А то будет бо-бо!
Грубо отодвинув Максима с дороги, Толик Мафия прошел в клуб.
Максим посмотрел ему в след. Сердце бешено колотилось, но мозг работал четко.
Нужно было сделать две вещи – во-первых, удержать котенка вдали от клуба, во-вторых – не попасться Мафии самому. Продержаться предстояло не долго - до окончания дискотеки, то есть около часа, а потом учителя выключат музыку, загонят недовольно ворчащих подростков в спальные домики, и уж там-то Мафия его беспокоить не посмеет – ему неприятности со взрослыми ни к чему.
А завтра? А завтра – будет завтра. Может, Мафия подобреет и передумает. А может – под машину попадет. Мало ли… Пока что - нужно продержаться сегодня.
Следующий час Максим провел довольно таки странно – искал котенка, находил котенка, брал его на руки, но как только ему начинало казаться, что его кто-то видит, тут же бросал котенка на землю и прогонял его, слегка наподдав под пушистый зад ногой. Сообразительный котенок решил, что это такая игра, и, вопреки своему обыкновению, стал принимать в ней активнейшее участие - стоило Максиму поддеть его носком кеда и прошептать «кыш-ш», как котенок вскачь уносился прочь. Потом Максим оглядывался, убеждался, что опасности нет никакой, и шел искать котенка опять, чтобы разыгравшееся существо не поперлось в клуб и не попалось чокнутому живодеру.
До окончания дискотеки оставалось минут десять, когда Максим, блуждая между деревьями, наткнулся на Мафию.
- Ну что, - спросил тот, - нашел кошака?
- Нет, Толик. Видишь – весь вечер ищу. Но найти не могу. Темно ведь!
Мафия потянулся, откашлялся, огляделся. Никого из учителей по близости не было.
- Еще искать будешь? – тихо, с ленивой угрозой в голосе, спросил он.
Максим почувствовал, как ноги становятся ватными. Он тоже нервно огляделся вокруг, и тоже никого не увидел, лишь чья-то высокая фигура замаячила из-за деревьев, и пропала.
- Нет, Толик, - сказал Максим так же тихо. – Не найду я его.
- Серьезно? – спросил Мафия почти весело. – Ну, тогда пойдем! Сам понимаешь – я обещал тебя наказать. Мужик сказал – значит, должен сделать!
Он увлек Максима вглубь двора, туда, где деревья росли особенно густо, и ничегошеньки не было видно.
Они остановились у высокой сосны.
- Не передумал? – спросил Мафия с мягкой улыбкой садиста.
Максим промолчал, только отрицательно мотнул головой.
- Как знаешь, - пожал плечами Мафия.
Максим вжал голову в плечи, ожидая удара.
- Эй, Мафия, ты что - охренел? – раздался звонкий голос.
Максим и Мафия повернулись на голос одновременно.
Мальчишек пятнадцать, все из числа одноклассников Максима, спешили к ним. Во главе шел Фидель.
У Максима отлегло от сердца, а Мафия едва слышно выругался – он легко справился бы с любым из этой малышни, победил бы и двоих-троих сразу, но биться со всеми не мог – повалят на землю и затопчут.
- Так как, Мафия, ты охренел, или нет? – угрожающе спросил Фидель, когда они подошли ближе, и демонстративно подбросил на ладони увесистый булыжник. Тут Максим обратил внимание, что камни были в руках и остальных ребят.
Мафия впился взглядом в камень, тихо охнул, затем стремительно развернулся, и что есть силы, помчался во тьму. Школьники подняли победный гвалт, несколько камней полетело в след убегающему врагу.
Потом они окружили Максима. Его подбадривали, дружески хлопали по спине, говорили, что он молодец, называли «правильным пацаном»…
- Это ты их позвал? – спросил Максим Длинного, когда они всей гурьбой направлялись к домикам.
- Я, - довольно ответил тот. – Хорошо получилось, а?
- Ага, - согласился Максим. – Главное – что во время.
- Ты не дрейфь, - сказал шедший рядом Фидель. - Он тебя больше не тронет, побоится. Ты правильно сделал, что кота этому придурку не отдал. Ишь ты - живодер выискался! Ненавижу таких! Надо было его все-таки вздуть.
- Да ладно, - сказал расхрабрившийся Максим весело. - Сейчас не получилось, в следующий раз вздуем.
- Во! – воскликнул Фидель. – Вот это по-нашему!
Максим счастливо улыбнулся.
Теперь у него были друзья.
Часть первая.
1.
- Раз, два, три, четыре, пять, - громко считал Фидель, в то время, как Максим отжимался от брусьев, - тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, молодец, молодец, давай еще, ты сделаешь! Семнадцать, восемнадцать… Давай, не останавливайся, ты сможешь! Девятнадцать, и-и… Ну, ну! Двадцать. Ура! Молодец, Макс!
Максим спрыгнул с брусьев. Он прерывисто дышал, но был доволен – наконец-то получилось! Среди его друзей считалось постыдным не суметь двадцать раз отжаться от брусьев, а вот у него – не получалось. И вот, наконец – получилось! Долгие месяцы тренировок не прошли даром.
Для своих шестнадцати лет Максим был физически развит не плохо – мышечной массы, как у культуристов он не нарастил – возраст не тот – но в беге, а так же упражнениях на турнике бил любого нетренированного сверстника. И брусья тоже постепенно покорялись ему. И в боксе он тоже кое-что мог. Последнее было особенно приятным – шестнадцатилетним жителям городка Шахтерский умение драться казалось самой важной вещью на свете.
После Максима на брусья запрыгнул Фидель. Невысокий, коренастый, он рано начал раздаваться в плечах, и был сильнее многих высоких и худощавых приятелей. Двадцать отжиманий на брусьях, которыми так гордился Максим, для Фиделя были давно уже пройденным этапом. Иначе и быть не могло – лидер в мальчишеской стайке не обязан быть самым умным, самым честным или самым красивым, а вот самым сильным – непременно.
Фидель с видимой легкостью отжался от брусьев сорок раз и спрыгнул. В это время тренер Виктор Пелепец, дал команду в очередной раз бегать по кругу.
Шел май 1988 года, и Пелепцу было двадцать шесть лет. Официально он занимал должность тренера по классической борьбе в Детско-юношеской спортивной школе города Шахтерский.
Эти спортивные школы возникли в СССР в середине 30-х годов двадцатого века. Они подготовили многих и многих чемпионов – в великой стране это считалось плюсом, страна гордилась своими спортивными победами. Но был и минус – чемпионами становились далеко не все, и эти «не состоявшиеся» не редко представляли собой угрозу для общества.
В боевых видах спорта – огромная выбраковка, на одного олимпийского чемпиона приходятся сотни тех, кто выросли до мастеров спорта, или кандидатов в мастера, но пойти дальше не сумели. Этим не состоявшимся чемпионам никогда не стоять на олимпийском пьедестале, но в простой уличной драке любой из них сотрет в порошок не тренированного противника! К тому же, за годы занятий спортом они научились преодолевать свою боль, не обращать внимания на боль чужую, а вот получить хорошее «неспортивное» образование не сумели. Все это привело к тому, что в конце 80-х годов бывшие спортсмены стали сбиваться в опасные банды.
Одним из таких несостоявшихся чемпионов был Виктор Пелепец. Классической борьбе он посвятил многие годы, но получил травму, и чемпионом не стал. Когда-то подававший большие надежды, он не мог довольствоваться местом простого тренера для ребятни, и сколотил банду из таких же спортсменов, как и он сам.
В криминальном мире Пелепца знали под прозвищем Пеля, а его группировку именовали Пелиной Конторой. Это была банда молодчиков, возрастом от двадцати до тридцати лет, и промышляли они вымогательством, которое в те годы было принято называть модным словечком рекет. Пелина Контора «держала» Центральный рынок Шахтерского, где собирала дань с торговцев.