Страница 42 из 100
— Джеральдину? — спросила Паула безразлично. — Кто это?
— Сестра Дженис, — ответил я. — Она умерла в Лагуна-Бич, у Меннинга, за неделю до того, как он бросился со скалы… Это длинная история.
— Да? — спросила Паула еще более безразлично.
Дженис не обращала на нее внимания.
— Потом Паула мне сказала, что к ней пришла Джорджия и уверила ее, что может раскрыть правду обо всем, что произошло во время смерти Меннинга. Паула сказала, что Джорджия считает себя невиновной, из этого я заключила, что она отнюдь не собирается говорить правду. Она хотела только замарать других и сделать себе рекламу.
— И тогда вы ее убили?
— Не за это, а за то, что она сделала Джеральдине и куче других девчонок. Это было чрезвычайно просто, уверяю вас. Я купила взрывчатку, набила ею маленькую коробочку и обмотала проводом. Как только мы сюда приехали, я отправилась к Джорджии. Она знала, что я секретарша Паулы, и открыла мне, а затем вернулась в ванную.
— И вы воспользовались ее отсутствием, чтобы прикрепить бомбу к звонку?
Она согласилась:
— На это понадобилось две минуты. Джорджия была еще в ванной, когда я ушла.
— Затем вы обратились к Лейверсу и просили защиты полиции для Джорджии Браун и Паулы?
— Именно, — спокойно ответила она. — Я подумала, что это снимет возможные подозрения.
— Когда вы давали мне адрес, вы знали, что, как только я нажму на кнопку, я тем самым превращу Джорджию в фарш?
— Признаюсь, что такая мысль у меня была, лейтенант.
— Это вы! — внезапно крикнула Паула. — Вы ее убили!
— Это уже давно стало очевидным — даже вам! — холодно сказала Дженис.
— Я… я не могу этому поверить! — сказала Паула. Она сделала шаг, пошатнулась и внезапно упала.
Дженис презрительно взглянула на нее:
— Ей обязательно нужно, чтобы на нее обратили внимание. Тут годится любой номер, лишь бы она была звездой.
— Вы бы оделись. Я вас подожду.
— Не желаю. Прощайте, лейтенант. Не могу сказать, что была в восторге от знакомства с вами.
Она ступила на подоконник и шагнула в пустоту.
Я подскочил к окну как раз тогда, когда она ударилась о козырек над входом в отель. Ее тело подскочило и упало на тротуар. До меня долетел слабый вскрик двух женщин, оказавшихся поблизости. Я вернулся к столу и позвонил куда следует.
Когда я закончил, Паула Рейд пришла в себя. Я помог ей сесть в кресло, она слабо улыбнулась мне:
— Меня потрясло, когда я узнала, что Дженис убила Джорджию. Глупо, конечно, падать, закатив глаза, но…
— Не беспокойтесь, — сказал я. — Сейчас я приготовлю выпивку. Мы оба в ней нуждаемся.
Я взял в буфете два стакана.
— Лейтенант… где она?
— Она прошла через окно, — сказал я, наливая на четыре пальца виски в каждый стакан.
— Она… выбросилась?
— Скажем — вышла… но результат одинаковый.
— Какой ужас! — вздохнула она. — Она работала со мной с тех пор, как я пустилась в эту телепрограмму. Я… я все еще не могу поверить… Ох! — вдруг вскрикнула она.
Я повернулся и вопрошающе посмотрел на нее.
— Я чуть не забыла, — сказала она. — Дженис дала мне вчера кое-что и попросила спрятать. Я полагаю, что должна вам это показать.
— Что это было?
— Не знаю. Это был запечатанный конверт; она сказала, что это вещь большой ценности и она боится ее потерять. Я предложила ей запереть это в сейф.
— Вы хорошо сделаете, если дадите это мне.
— Сейчас принесу.
Я выпил свое виски и налил еще. Я собирался добавить несколько кубиков льда в оба стакана, когда вернулась Паула и подала мне тщательно запечатанный конверт.
Она поспешно выпила виски, которое я ей протянул, и снова упала в кресло.
— Невероятно! — бормотала она. — Дженис!
Я вскрыл конверт и вытряхнул содержимое в ладонь. Это был негатив формата 2,5 на 3. Я посмотрел его на свет, различил три силуэта, переносящих груз, и все. Негатив был слишком мал, чтобы можно было ясно разглядеть детали. Я снова положил его в конверт и спрятал в карман.
Я поднял голову и констатировал, что Паула дрожит от любопытства.
— Интересно, лейтенант? — спросила она, стараясь казаться равнодушной.
— Не знаю еще, — ответил я. — Увидим.
Глава 11
В одиннадцать сорок пять я вошел в комиссариат и столкнулся с выходящим Полником.
— Лейтенант! — сказал он хрипло. — Где вы были?
— В чем дело? Что-нибудь случилось?
— Они ждали вас в бюро до одиннадцати часов. Потом пришли сюда. Они у Паркера. Еще немного — и они подписали бы ордер на ваш арест!
— Может, мне лучше пойти поздороваться с ними?
Он вздрогнул:
— Я думаю, что вы должны сказать им больше, чем «здравствуйте», лейтенант. Много больше.
Я прошел в лабораторию к Каплану. Он с улыбкой взглянул на меня поверх стальной оправы своих очков.
Я протянул ему негатив:
— Окажи мне услугу, Кап, увеличь это и принеси отпечаток в кабинет Паркера, как только сделаешь, пусть даже мокрый.
— Послушай, — сказал он, — предлагаю сделку: одолжи мне свой «остин-хили» на будущей неделе, и я тебе сейчас же сделаю. У меня новая подружка, которая без ума от этой марки машины. Может быть, она будет без ума и от парня, который ее покатает?
— Может быть, она вообще без ума? — намекнул я. — Что касается тебя, то ты подлый шантажист. Ладно, договорились, но сделай быстро, а?
— Раз — и готово!
Я вышел из лаборатории, дошел до кабинета Паркера, приоткрыл дверь и сунул голову.
— Ку-ку! — сказал я жизнерадостно. — Вы искали вашего блудного сына? Успокойтесь, вот он! Пусть заколют жирного тельца и…
— Войдите и закройте дверь, Уилер, — оборвал меня Лейверс, которого чуть не хватил удар. — Вовсе не обязательно, чтобы молодые полицейские слышали, что произойдет!
Я вошел и тихонько закрыл за собой дверь. Паркер выглядел статуей Командора. Лейверс готов был разгрызть свою сигару.
— Вы уволены! — сказал он наконец. — Последний раз, Уилер, вы…
— Не хотите ли вы, чтобы я продиктовал признания Дженис Юргенс, шериф? — ответил я. — Или мне подождать конца вашей речи?
Его рот задвигался, но он не издал ни звука.
— Признания Дженис Юр… — выдавил он наконец. — Боже мой! Что это означает?
— Она сделала полное признание, прежде чем выброситься из окна отеля. Сейчас я введу вас в курс.
— Как я мог… — Нечеловеческим усилием он овладел собой. — Хорошо, Уилер, мы вас слушаем.
— Она сделала признание и покончила с собой? — скептически спросил Паркер.
— Именно так, — согласился я.
— Вам одному? Больше никто не слышал?
В его голосе, если не в лице, сквозила ирония.
— Паула Рейд тоже присутствовала, — ответил я. — Она слышала достаточно, чтобы подтвердить.
— Ах! — сказал он якобы разочарованно.
Лейверс сжал рукой отвисшие щеки.
— Давайте! — взорвался он. — Рассказывайте!
Я точно сообщил обо всем происшедшем. Вытащил из кармана газетные вырезки. Пораженные Паркер и Лейверс их просмотрели. Я кончил свой доклад и закурил.
Лейверс и Паркер обменялись долгим взглядом, потом посмотрели укоризненно на меня.
— Тем не менее остается куча темных пятен, — проворчал Лейверс. — Зачем Фарго убил Котса и угрожал Кей Стейнвей?
— Надо помнить, конечно, — сладко добавил Паркер, — о том, что, если бы Уилер действовал как положено, Котс был бы, без сомнения, жив и мы захватили бы Фарго до того, как он проник к Кей.
— Я об этом не забываю ни на минуту, — проворчал Лейверс, — и инспектор Мартин тоже.
— Вы наложили когти на Фарго? — спросил я.
— Нет еще, — мрачно ответил Паркер. — Это не так просто. Он знает слишком многих в этом краю. Он найдет десяток людей, которые в лепешку разобьются, чтобы его спрятать.
В дверь постучали, и вошел Каплан.
— Вот, Эл, — сказал он, кладя передо мной на стол Паркера отпечаток 18 на 24, еще влажный. — Все в порядке?
— Спасибо, Кап, — сказал я.