Страница 50 из 116
- Пойду.
- А дальше?
- Буду смотреть, все запоминать. Потом сдамся в плен.
- В плен? - переспросил Эсандол.
Он был удивлен практичностью этого тихого парня.
- Да. Немцы - наши друзья, - отчеканил эмигрант.
- Ты прав. Сейчас они наши друзья...
Эсандол взглянул на Махмуд-бека и еле заметно кивнул. Он благодарил его за верных, находчивых
людей.
Вот к таким резидентам могут потянуться агенты других иностранных разведок. На это и рассчитывал
Аскарали. Находясь постоянно под наблюдением органов госбезопасности, мнимые резиденты Эсандола
станут своеобразной приманкой для японцев... Возможно, и для немцев.
- Пожалуй, мы дадим их координаты и гитлеровцам... - сказал Аскарали.
События нарастали. Сейчас нужно осторожно, внимательно обдумывать каждый вариант новой
операции. Десятки вариантов.
Когда правительство вышлет из пределов своей страны японских дипломатов, это не значит, что их
разведка прекратит свою деятельность. Останутся тихие, незаметные люди.
Активней начинают действовать гитлеровцы. Они смелеют, наглеют с каждым днем. Учреждения,
частные помещичьи усадьбы, мелкие предприятия заполняются немецкими специалистами с
безукоризненной офицерской выправкой.
- Они о себе скажут в какой-нибудь критический момент. При большой победе на одном из участков
фронта.
Аскарали конкретно не назвал на каком.
- Неужели это может случиться? - шепотом спросил Махмуд-бек.
- Нет. . - так же тихо ответил Аскарали и вдруг хлопнул ладонью по столу: - Нет! - Он вскочил, подошел
к Махмуд-беку, обнял за плечи: - Мы с тобой еще посидим в тихом саду. Там, у нас. У воды. Представь,
где-то рядом цветет джида... Представь ее серебристые листья и пьянящий запах. Голова кружится от
такого запаха. И еще: рядом готовят плов. И поют. . Ты слышишь песню?
За окном дервиш призывал проклятия на головы нечестивцев. Дервиш был голоден и ненавидел весь
свет. Он просто ругался, не имея в виду ни одно из конкретных лиц.
Аскарали провел ладонью по своим морщинам и спросил:
- Как дома?
- Все в порядке... - уже у дверей ответил Махмуд-бек.
Дома ждет Фарида. Вчера она спросила о немцах.
87
- Откуда ты узнала?
- Говорят. . - пожала плечами Фарида.
Они недавно переехали в городскую квартиру, в ту самую, где Махмуд-бек жил с муфтием Садретдин-
ханом. В этой квартире он узнал о войне, о гитлеровцах, которые двигались к Москве.
- Немцы будут в Самарканде? - спросила Фарида.
Махмуд-бек ничего не ответил. Ничего он не скажет и сегодня. Еще рано начинать этот большой
разговор.
В консульстве было спокойно. Шла размеренная, ничем и никем не потревоженная жизнь. По
коридорам не носились взбудораженные люди, в открытые чемоданы не летели помятые вещи. Сам Ито
не колотил кулаками по столу, не возмущался. Его волнение выдавал один лишь жест: консул слишком
часто поглаживал виски. У края стола, подчеркнуто щеголяя солдатской выправкой, стоял Асакура.
Сейчас он не вмешивался в разговор. Лицо было холодным, непроницаемым. Казалось, секретарь
консульства никогда в жизни не имел своего мнения, а был всего-навсего безукоризненным
переводчиком, внимательным и точным. Ито даже не поворачивал голову в его сторону. Он говорил по-
японски и смотрел на Махмуд-бека. В конце концов Махмуд-бек тоже перестал коситься на секретаря.
Перед ним был только один человек - хозяин кабинета, консул Ито.
- Я вынужден вернуться в Токио. Необдуманные действия нашего советника привели к таким
последствиям.
Махмуд-бек изобразил растерянного человека, которого бросают на произвол судьбы сильные,
большие люди.
- Но, господин Ито, что же будет?
- Германия - великая держава, - успокоил консул. - Войска Гитлера победным маршем прошли по
Европе. Они скоро вступят в Москву.
- Так зачем же?..
Ито поднял ладонь: не волнуйтесь, дослушайте.
Махмуд-бек понимал, что японский консул пригласил его для серьезного разговора, а не затем, чтобы
вежливо пожать руку на прощание.
- Этот проходимец, - Ито имеет в виду Усманходжу, - этот жулик снабжал Кимуру ложной, примитивной
информацией.
- Самое страшное в данной истории, - уточнил Махмуд-бек, - что Усманходжа сам верил подобной
информации.
- Настоящий болван, - пальцы опять скользнули по вискам.
- Племенной вождь Абид Назар осуществлял связь с туркменами в Советском Союзе. В основном -
через родственников, старых, безграмотных, недалеких.
- О, бог мой, до чего дошел советник посольства.
- Я пытался...
- Знаю, знаю, господин Махмуд-бек. Но не следует отчаиваться. Впереди у нас слишком много дел.
Ито переложил журнал на край стола, подальше, с глаз долой. Тоненький информационный вестник
сообщает о голоде и нищете в республиках советской Средней Азии.
Подобными сведениями редакция обязана советнику Кимуре.
«Большевики держат крестьян в специальных помещениях. Выпускают под охраной красноармейцев.
Эти помещения называются колхозами».
Нечего сказать - тонкая пропаганда! Здесь теперь каждый бандит знает, что такое на самом деле
колхоз.
...Разговор с дипломатом в офицерской форме был коротким: с него сорвали погоны. Он зашел
домой, простился с матерью и отцом. Говорят, Кимура даже улыбался по-прежнему. Родителям он
сказал, что едет в храм Никко.
Отец понял сына.
Кимура уже вечером, выйдя из машины, пешком пошел по великолепной дороге, которая прячется под
сводами гигантских криптомерий. Триста лет стоят деревья, застыв в причудливых позах, напоминая в
полумраке сказочных чудовищ. Эти чудовища хладнокровно провожают несчастных паломников к храму
Тосегу. Там в молитвах обращаются ко всемогущему Будде. На портале три хитрых обезьянки: одна
зажимает уши, другая прикрыла глаза, третья - рот.
Кимура всю ночь молился. На рассвете там же, в Никко, недалеко от храма, у водопадов, где
прощаются с жизнью, его нашли со вспоротым животом...
- Нас ждут дела, - повторил консул.
Итак, начинается инструктаж.
- Япония никогда не откажется от своей великой миссии. Она поможет народам Востока освободиться
от большевизма.
- Я боюсь, что эту борьбу попытаются использовать в своих целях авантюристы, подобные
Усманходже.
88
- Второй раз не ошибемся, - успокоил Ито. - Мы будем помогать умным, преданным своей родине
людям.
Махмуд-бек сделал вид, что не заметил комплимента. А консул продолжал:
- Делайте ставку на молодежь. Конечно, нужны авторитеты: бывшие главари банд, духовные лица. Но
пусть авторитеты не будут слишком деятельными. Они, к сожалению, почти все у вас бездарны.
- Они стареют, - напомнил Махмуд-бек.
- Готовьте молодежь.
- Я остаюсь один, - напомнил Махмуд-бек.
- Вы никогда не будете чувствовать одиночества, - твердо сказал консул.
Махмуд-бек вновь поднял брови.
- Да-да... Ни на один день. Мы будем рядом. Я не хочу, да, собственно, и не время подробно
останавливаться на планах борьбы. Скоро все встанет на свои места.
Какое же место определено Махмуд-беку Садыкову? Вероятно, немаловажное. Иначе бы консул не
вызвал его для последнего разговора.
- Вы знакомы с господином Ахмаджаном? - спросил Ито.
- С господином Суэто? - переспросил Махмуд-бек.
- С господином Ахмаджаном, - повторил консул, не повышая голоса, не возмущаясь. Он просто
подчеркнул, заставил гостя понять: иного имени у господина, о котором идет речь, не существует. Теперь,
с сегодняшнего дня, с этой минуты.
Ну как не знать Суэто-Ахмаджана? В городе даже потешались то ли над прихотью, то ли над
серьезным поступком японского гражданина Суэто. Случилась эта история несколько лет назад. Суэто