Страница 111 из 116
хорошо изобразил неуклюжую позу какого-то туркестанца. - Да еще живот мешает, - рассмеялся муфтий.
- Я не смог привыкнуть к кофе.
- И не надо... Оставайтесь самим собой.
Кажется, этот незначительный разговор, непринужденность, которые были в поведении Махмуд-бека с
первой минуты появления в доме, понравились старику.
- А я все же выпью чашечку кофе, - сказал муфтий.
Он тоже решил быть искренним даже в мелочах.
Начался знакомый Махмуд-беку разговор о судьбах мусульман. Сколько раз он слушал озабоченные
и горячие речи! Смотрел на лица, туповатые и умные, злые и хитрые. Часто приходила мысль: почему
именно такому человеку захотелось взвалить на свои плечи огромную ношу, почему он беспокоится о
судьбе народа, которого не знает и никогда знать не будет.
Муфтий Амин-аль-Хусейн, он же - муфтий Амин-Палистини, считался одним из опытнейших
сотрудников гитлеровской разведки в арабских странах. Англичане несколько раз пытались схватить
муфтия. Но он ускользал буквально из рук. Пользуясь авторитетом среди верующих, Амин-Палистини
находил убежище в любом поселке, не говоря о крупных городах.
Разрабатывались специальные операции английской разведкой, или постоянные розыски, а муфтий
продолжал разъезжать по Востоку, выполняя задания Берлина.
Теперь Амин-Палистини прибыл в страну, где пока хозяйничала Великобритания. Снял видный дом в
центральной части большого города. Невероятная наглость. Откровенный вызов колониальным властям.
Или он ищет встречи с англичанами?
Махмуд-бек решил опередить события. Почему бы ему, Махмуд-беку, первому не представить
англичанам борца за «счастье мусульман»? Несколько дней назад из Мюнхена пришло письмо от Вали
Каюм-хана. Это было уже второе послание руководителя Туркестанского комитета.
Первое письмо президента носило общий характер. Вали Каюм-хан без конкретных ссылок на страны
и людей писал о начале новой борьбы против Советов. Он выражал уверенность, что в этой борьбе
примут участие тысячи «обездоленных туркестанцев», находящихся в Азии. «Готовьтесь к совместной
работе...» - заключал Вали Каюм-хан. Это не было приказом. Это было предложение, от которого, по
мнению президента, вряд ли кто откажется.
Второе письмо, короткое, деловое, сообщало о ближайшем приезде муфтия Амин-аль-Хусейна,
важной и нужной особы.
«Постарайтесь встретиться с этим человеком, - писал Вали Каюм-хан. - Подружитесь с ним...»
Они знакомы... Конечно, знакомы, хотя только по переписке.
- Я узнал о вашем приезде от уважаемого Вали Каюм-хана... - сообщил Махмуд-бек.
- Да-да. Это благородный человек... - туманно ответил муфтий. - Он много отдает сил нашему общему
делу.
Сейчас пойдет разговор о том деле, которое беспокоит муфтия Амин-аль-Хусейна.
Муфтий будто недавно вместе с Махмуд-беком присутствовал на встрече с офицером английской
разведки Харбером.
Те же мысли... Даже те же слова... Один враг - Советский Союз. Именно против него нужно вести
борьбу всеми средствами. И конечно, восстанавливать туркестанцев, оказавшихся в эмиграции, против
СССР, объединить все их силы в антисоветские организации.
- Мы пытались и будем пытаться, - сказал Махмуд-бек.
- Будем, - кивнул муфтий. У него ожили, засверкали глаза. Внешне же муфтий оставался спокойным,
говорил тихо, без восклицаний. - Если я найду общий язык с англичанами, - сказал муфтий, - мы сумеем
заняться настоящими делами.
Он, конечно, найдет общий язык. В этом можно не сомневаться. И Махмуд-бек заверил:
- Вас они должны хорошо встретить.
Муфтий задумался... Он погладил бородку. Конечно, есть риск. Возможно, Амин-аль-Хусейн так в свое
время насолил англичанам, что те не пойдут на примирение.
- Совсем недавно - было другое время. Я знаю, что вам пришлось много скитаться. Уходить от
преследования опытных разведчиков... - сказал Махмуд-бек.
195
- Уходил! - улыбнулся муфтий.
Он с удовольствием вспоминал тревожные дни. И конечно, знал, что о его делах слагаются легенды.
- Под Калькуттой меня пытался взять сильный человек, - не без гордости продолжал муфтий. -
Капитан Стоун. Ему оставалось сделать два шага. А я провалился... - Муфтий погладил бородку, качнул
головой. - В два раза моложе меня. Опытный человек. А я у него на глазах провалился сквозь землю. -
Ему стало весело. Он рассмеялся. Сейчас эта история муфтию казалась смешной. - Говорят, капитан
топал сапогами по полу. А пол был каменный...
Муфтий вздохнул и заговорил серьезно:
- Англичанам есть смысл сотрудничать с нами. Мы умеем работать.
- Вы умеете, - поддержал Махмуд-бек.
- Если англичане благосклонно отнесутся ко мне, - продолжал муфтий, - мы в ближайшее время
соберем съезд или конгресс мусульман. В большом городе. В Карачи, в Дели, в Стамбуле...
Эта была конкретная цель, из-за которой муфтий рискнул появиться на глаза англичанам...
Махмуд-бек предупредил Азими о приезде муфтия Амин-аль-Хусейна.
- Обстановка изменилась. Англичане должны принять муфтия.
Азими, не задумываясь, твердо ответил:
- Они примут его.
- Не сомневаюсь, - согласился Махмуд-бек. - Но у муфтия может быть личный враг.
- Какой... личный? - спросил Азими.
- У которого из-за муфтия могли быть неприятности в свое время. Надо узнать, не участвовал ли кто-
нибудь из сотрудников разведки в розысках муфтия.
- Узнать? - Азими удивленно посмотрел на Махмуд-бека. - Как узнаешь в разведке? Кто это сделает?
- Вы, Азими. Только вы, майор Азими. И это ваш долг - сберечь муфтия.
- Но...
- Давайте лучше вместе подумаем, как и с кем в первую очередь поговорить.
- С Харбером, - выпалил Азими.
- Да. Харбер давно на Востоке, - кивнул Махмуд-бек. - Правильно. Кстати, Харбер и будет заниматься
с ним. Но вдруг на пути встанет другой человек?
Махмуд-бек попросил узнать об офицерах, которые более года находились на Востоке.
Азими справился с этим заданием. Среди англичан был и лейтенант Стоун.
- Кажется, нашему муфтию ничего не грозит, - сказал Махмуд-бек. - Попросите Харбера принять
завтра этого почтенного человека. А я предупрежу муфтия. Он решился на встречу с англичанами.
- И правильно сделал... - одобрил Азими.
Лейтенант Стоун был взбешен. Он уже написал третий вариант рапорта об отставке. И в третий раз
порвал лист бумаги. Сложил стопкой клочки перед собой.
Бессмысленное занятие... Надо теперь, как принято у них, сжечь эти клочки. Никто его не отпустит из
армии. Да еще унизят. Харбер сказал:
- У вас полное непонимание сложившейся обстановки. Вы бросаетесь по анонимному телефонному
звонку арестовывать человека, о котором мы уже давно все знаем.
- Знаете? - удивился лейтенант.
- Знаем, что он в городе. И ждем, когда он явится к нам. Сам явится. А теперь я должен извиниться
перед ним.
- Извиниться? - побагровел лейтенант.
- Да... Он нужен нам.
- Я гонялся за этой сволочью несколько суток. Старый лис выскользнул из капкана. С меня сняли
капитанские погоны. А теперь перед ним надо извиняться! - Стоун от бешенства задыхался. Он рванул
воротник кителя.
- Лейтенант. . - строго сказал Харбер. - Что с вами? Возьмите себя в руки.
Стоун поправил воротник, щелкнул каблуками и вышел из кабинета майора Харбера.
...Сейчас клочки бумаги (все что осталось от рапорта!) он сложил в бронзовую пепельницу и поджег.
Лейтенант смотрел на маленький огонек. Ничего, он подождет удобного случая. Он когда-нибудь
прихлопнет этого старого лиса.
И Харбер даже не успеет поднять в удивлении свои рыжие, похожие на свиную щетину брови.
Встречи последних дней не были такими напряженными, не требовали больших усилий. И все же
Махмуд-бек устал. Сейчас он понял, что устал вообще. Нужен какой-то длительный отдых. Нужно на