Скалолаз. В осаде

Обладая ею, он унижал всех тех, кому любовь давалась бесплатно, и кто гордился этим перед ним — уродливым одиноким Крулем. Но если бы эти люди знали, как проходят часы их общения, как утонченно, изысканно и элегантно страшила Круль любит в эти часы красивейшую женщину мира, как поет, как великолепный музыкальный инструмент, в его руках ее чувственное гибкое тело, эти люди лопнули бы от зависти вместе со своими красивенькими порочными женами.

Круль никогда не был жадным. Деньги мало что значили в его одинокой жизни. Да и что бы он мог купить на них? Еще одну порцию презрения, ненависти? Этого в его жизни было достаточно. Он тратил деньги только на эту женщину, на подарки для нее и книги — для себя.

Библиотека Круля считалась лучшей на флоте. И это тоже служило причиной для насмешек над ним.

«Что же ему еще делать, как не копаться в книгах! Книги же не видят, кто их листает!».

С Солистом же Круль связался только лишь потому, что чувствовал, что в этой атмосфере всеобщей ненависти он больше не выдержит. Ему уже стало действительно все равно. Круль захотел сделать что-то такое, за что его действительно можно было бы ненавидеть. Ему было наплевать на предложенные деньги. Крулю хотелось хоть немного побыть на том посту, которого он действительно был бы достоин, если бы не ненависть. Ненависть уже разрывала его сердце. И уже нельзя было сказать, кто кого ненавидит сильнее: мир — Круля, или Круль — окружающий его мир. Круль не выдержал первый. Он просто сошел с ума.

Господи, если бы мир не ненавидел его так глупо, так бессмысленно и так несправедливо! Все могло бы быть совсем по-другому! Если бы мир не был таким жестоким к этой одинокой, жаждущей любви жизни!

Фредди любил бы всех. Его душа отозвалась бы на любое страдание, на любой крик о помощи. Но мир превратил его в Круля. И теперь Круля на этом свете не было.

Несколько секунд после взрыва Кейт, Джоан, Хьюго, Питер и Джон стояли в орудийной башне неподвижно, не в силах двинуться, не в силах произнести ни слова. Затем Джоан подошла к Кейту, осторожно положила руку ему на затылок, нагнула его голову и, привстав на цыпочках, поцеловала его в губы.

Хьюго, Питер и Джонни несколько мгновений смотрели на них, а потом разразились ликующими воплями. Хьюго и Питер прыгали, орали и обнимались, как сумасшедшие. Раненый Джонни, не в силах двинутся, хохотал, прижимая руки к простреленной груди.

А Кейт и Джоан целовались, не слыша этого шума. Казалось, для них не существовало более ничего. Весь мир растворился в этом поцелуе. Они сами растворились в нем.

Но, впрочем, крики на корабле раздавались не только в семидюймовой орудийной башне.

Гибель подводной лодки, происшедшая на глазах бегущего в тот момент по палубе контуженного Солиста, вызвала еще и другие резкие изменения в его поведении. На секунду он остолбенел, пытаясь осмыслить происшедшее. Он застыл неподвижно, сжимая руками раскалывающуюся от невыносимой боли голову, наблюдая падение в поднявшиеся от взрыва волны обломки подводной лодки. Обломки его блестящей, тщательно продуманной операции.

Затем он завопил, сорвал с себя куртку и, размахивая ею, побежал к капитанской рубке. Ворвавшись в нес, Солист застыл на пороге и уставился полубезумным взглядом на оставшихся в живых членов его команды.

Доктор Патлокк и негр-механик с удивлением глядели на него.

— Ах ты, сукин сын, поросенок Порки! — зарычал Солист, швырнул куртку на мониторы и упал, схватившись за голову, на пульт судового компьютера. Негр сделал движение, чтобы поднять его, но как только его пальцы прикоснулись к плечу Солиста, тот вскочил сам, оттолкнул негра и прорычал, оглядывая всех обезумевшим взглядом. — Пошел вон из моей жизни! Никаких больше мультфильмов по утрам!

Он подошел к столу и схватил с блюда кусочек сыра.

— Вот мы, две маленькие креветочки, — обращаясь к нему, залепетал Солист. — Мы приехали сюда на морских коньках. Мы спаслись от шведского повара! О господи! — он вдруг отшвырнул кусочек сыра, схватил куртку и надел ее. Пораженные доктор и негр не сводили с него глаз.

— К черту! Чего уставились! — закричал Солист, казалось он сейчас разрыдается. — Это нормальный боевой дух, можешь поучиться! — ухмыльнулся он негру, и эта ухмылка стоила ему, похоже, колоссальных усилий.

— У тебя все готово? — Солист схватил за рукав Патлокка. Патлокк испуганно кивнул, осторожно высвободил рукав и стал незаметно тихими стопами, отступать к двери.

— Ну и великолепно! Запускаем! — крикнул Солист. — Я еще в детстве мечтал о настоящей компьютерной игрушке! Не будем мешкать! Весь мир ждет!

Он метнулся к кнопкам запуска ядерных «Томагавков» и привалился плечом к стене. Кнопки были чуть выше его плеча, и Солист поднял руку и положил на них пальцы. Негр глядел на Солиста, не отрываясь. Его начала бить сильная дрожь. Негр стоял, широко расставив ноги, и сотрясался всем телом.

— Этот поросеночек, — пробормотал Солист, глядя перед собой безумными глазами, на секунду замер, а потом выкрикнул:

— Пошел на рынок!

И нажал кнопку.

— Этот поросеночек остался дома, — пробормотал Солист, ощупывая вторую кнопку.

— А этот… — он прижал палец к третей,

— О!.. — Солист в экстазе закатил глаза. — О-о!.. Это просто кайф, куда пошел… — и он с силой ткнул кнопку. — Этот поросеночек!

Оставив раненного Джона лежать в орудийной башне, Кейт, Джоан, Хьюго и Питер вышли на палубу.

Хьюго и Питер не переставали хохотать, и даже с лица сдержанного Кейта не сходила радостная улыбка.

— Мы сделали это! — крикнул Хьюго и колесом прошелся по палубе. — Подумать только! Мы победили их всех и теперь…

И в этот момент с пусковых установок крейсера одна за другой с шипением взлетели две ядерные ракеты.

Смех оборвался. Потрясенные Кейт, Джоан, Хьюго и Питер провожали взглядом их светящийся след.

Кейт побледнел. Кажется лишь, он один в полной мере осознавал, что означает этот запуск. И к каким последствиям это может привести их страну и весь мир.

Солист, же, нажав на последнюю кнопку, прыгнул в кресло, задрал ноги на стол и запел, играя на воображаемой гитаре, какую-то непонятную песню.

— Ха-ба-ба-на-на! На-на!

Вдруг он резко оборвал ее и страшно, по-звериному, зарычал.

— Счастливого пути! — крикнул он, обращаясь то ли к улетевшим ракетам, то ли к душе погибшего Круля, то ли — к самому себе, перешедшему тот последний порог, шагнувшему туда, откуда, он знал, возврата уже не будет.

— Джоан, — крикнул Кейт. — Ты помнишь шлюпку, в которую я сунул магнофон. Быстро за ним! Принесешь в рубку! Питер, поможешь ей! Хьюго, тебе придется вернутся к Джонни. Пошли!

Джоан и Питер кинулись за магнофоном. Хьюго рванул в другую сторону. Кейт, забыв о боли, побежал к капитанской рубке.

В бункер командующего вбежал бледный помощник командующего. Не добежав до адмирала, он не удержался и выкрикнул дрожащим голосом:

— Мы засекли два ядерных «Томагавка»! Они выпущены с «Миссури»!

Человек в гражданском костюме вскочил, но тут же опять упал в кресло, схватившись за сердце.

— Спокойно! — крикнул адмирал.

— Куда они летят?!

— Один — к нашей авиабазе на Гонолулу.

— Другой… — от волнения у помощника перехватило горло, он, осекся и замолчал.

— Неважно! — голос адмирала стал стальным. — Мы должны перехватить их! Быстро! Поднять самолеты!

— Если эта боеголовка взорвется над Гонолулу, это означает, что несколько миллионов человек сгорят при температуре свыше четырехсот градусов в течении минуты — человек в гражданском пробормотал это очень тихо, но его услышали все.

— Время полета до Гонолулу? — рявкнул адмирал.

— Двадцать одна минута! — ответили ему.

— Поднимайте в воздух самолеты с авиабазы! Боевая тревога! — приказал адмирал.

— Если вторая боеголовка взорвется там куда она летит… — пробормотал человек в гражданском костюме.