Купериада

– Вот, – задумчиво произнёс Дядя, – и Всевышний понимает.

– Вы о чём, благородный идальго? Ну ладно, – речь толстячка плавно теряла связность. – Однако Он не смог ничего придумать и обратился ко мне, ибо – ибо! – кому же, как не Ему, знать, что моя близкая к гениальности фантазия просто не знает себе границ. Не зря же меня все зовут Огюстиусом Невозможным. И я Ему тогда говорю: Ваше Преосвященство, есть у меня одна заготовленная на всякий случай концепция. Для себя берёг, на чёрный день, но ради Вас…

Внезапно на левом запястье Куперовского-с-Веги запульсировала красная лампочка.

– Капитан, – бодро доложил голос Арона, – пора. Как Вы и предполагали, на орбите крейсер, ещё два на подлёте.

– Ага! – вскричал Кон. – Этого и следовало ожидать. Нас вычислили и готовятся перехватить. Похоже, за нами постоянно следили, иначе ничем не объяснить.

– Кто?

– Тёмные Силы, понятно. Данная планета сохраняет нейтралитет, поэтому они чувствуют себя здесь как дома. В Таверне нас не рискнут тронуть, но потом… В общем, пора сматывать удочки. Извините, Огюстиус. Официант, счёт! Ого!..

* * *

– Итак, дорогие мои, – повторил капитан уже на борту, когда Арон стартовал, – нет сомнений, что Тёмный Властелин был осведомлён о каждом нашем шаге. Похоже, где-то поблизости завёлся «крот». Какие будут идеи?

Тем временем в погоню за нашими героями включались всё новые корабли противника. Их оказалось куда больше, чем три. Скорее, это было похоже на эскадру. Да, пожалуй, ещё и не на одну.

Лёва задумался. В первую очередь, он, как честный человек, проанализировал себя. Нет, он не был агентом Тёмных. Прежде всего, он вообще недостаточно чётко представлял, кто они вообще такие, эти Тёмные, и не помнил, чтобы заключал с ними какие-либо соглашения. А ведь должен был помнить, наверное? Следующим кандидатом был Дядя Кон. Чужая душа-то – потёмки. Но Великолепный – родственник! Куперовские не могут быть злодеями, ибо куперовственность и злодейство несовместимы! Кто же ещё остаётся на борту?

– Я знаю! – вскричал воспламенённый праведным негодованием Лёва. – Это – бортовой компьютер! Больше вроде некому.

– Я?!! – обиженно взревел Арон, пока другой его процессор, не участвовавший в разговоре, совершал напрасные математические и навигационные подвиги, безуспешно пытаясь «стряхнуть с хвоста» преследователей.

– Да! В скольких литературных произведениях описаны каверзы, которые машины подстраивают людям! Автомобили давили нас на дорогах. Бытовая техника выходила из строя и убивала хозяев. В холодильники, стиральные машины и прессы для глажки белья вселялись злые духи.

– Из телевизора вылезала мёртвая девушка и высасывала жизнь из тех, кто посмотрел роковую кассету, – вспомнил Кон. – Там, правда, первопричиной была эта девчонка с её экстрасенсорными способностями и нестандартными сексуальными возможностями, но телевизор, всё одно, – зло.

– Суперкомпьютер захватывал власть на Земле, – свернул обсуждение ближе к создавшейся ситуации Лёвушка.

Тем временем «Непобедимый», с целью сбить врага с толку, уменьшился до размеров макового зёрнышка да ещё и сотворил вокруг множество фальшивых зёрен-ловушек. Звездолёты Тёмных в ответ обратились курицами и, хлопая крыльями, разом кинулись клевать зерно. Некоторые при этом взрывались, другие лишались способности к морфизму, навсегда оставаясь домашней птицей, третьи становились наркоманками, впадали в забытьё и теряли ориентацию в пространстве. Однако и «Непобедимый» был в огромной опасности. Пару раз Арон лишь в последнее мгновение уводил его из-под жадных клювов.

– Робот-полицейский нового поколения выходил из-под контроля и вместо криминального элемента начинал «мочить» всех подряд.

– Бог знает зачем разработанные одной самоуверенной корпорацией слишком умные роботы подняли восстание и опять-таки взяли в железные руки власть на Земле, последовательно уничтожая выжившие в войне с ними остатки населения. И даже машину времени изобрели, дабы киборг-убийца устранил в зародыше первоисточник их проблем.

«Непобедимый» увеличился до обычных размеров и прибавил скорость. Сразу за его дюзами Арон поочерёдно разлил море плазмы, конденсировал гору космического мусора, синтезировал сверхновую, выпустил чернильное облако неописуемой черноты. Однако преследователи, количество коих несущественно уменьшилось, включив защиту, преодолели всерастворяющую плазму, расстреляли гору из сверхбластеров, обогнули звезду, попутно нагло присвоив ей имя своего адмирала Таратама, а чернила попросту смыли с бортов и приборов, не пожалев запаса драгоценной воды, которая, правда, сразу же замерзала в космическом холоде, но своё грязное – то есть нет, как раз чистое – дело совершать успевала.

– Две расы суперроботов в борьбе друг с другом громили всё, что попадалось на пути. Кстати, Арончик, они не отстают. Попробуем потянуть время. Прибегнем к методу «Ахиллес и черепаха».

Компьютер включил приберегаемые на чёрный день апории Зенона. Теперь враги неуклонно и неотвратимо приближались к «Непобедимому», однако ввиду неразрешимого философского парадокса столь же неизбежно им не удавалось его догнать.

– А может быть, – прошептал Лёва, – реальный мир нам лишь мнится, а на самом деле все мы спим в недрах мегакомпьютера в каких-нибудь капсулах?!

Пока противник искал в безднах метаматематики логические антизеноновые доводы, Арон рассчитал траекторию ухода такой умопомрачительной кривизны, что враги никак не могли захватить «Великолепный», поскольку их корабли должны были неминуемо соскальзывать с линии столь совершенной гладкости. Однако Тёмные обладали компьютерами не меньшей мощности, и те обнаружили контраргументы в сфере функционального анализа, коварно применив теорию векторных производных.

– Или вообще нас вовсе и нет, – продолжил Кон, – то есть нет физически, а мы представляем собой обычные – хотя и сложные, надеюсь, – программы в памяти такой вот гигантской ЭВМ? А мир вокруг – сплошная виртуальность?

– Эй, эй, до чего договорились! – запротестовал Арон. – Так можно и с ума сойти. Совершенно свободно. И хочу напомнить: заговор машин – это старо, глупо, пошло и вообще штамп. У любого разумного читателя зевота начнётся.

– Да, пожалуй, – нехотя согласился Великолепный. – Идея отвергается. Что ещё можете предположить?

Повисло молчание. Кольцо врагов сужалось и уже печально напоминало сачок, занесённый над бабочкой-«Непобедимым», которому, похоже, пора было менять название.

– Так это же очевидно, – всплеснул руками Лев. – Гавайский преследователь! О нём мы должны были вспомнить в первую очередь.

– Возможно. Очень возможно, – сказал капитан. – Возражения будут? Тогда я передаю сигнал нашим, и Светлые Силы начинают ответные действия. Клянусь: почва вот-вот загорится у Тёмных под ногами.

Он извлёк откуда-то из кармана штанов полупрозрачный куб с большой красной кнопкой на одной из граней. На остальных гранях можно бы, казалось, изобразить сцены величайших битв прошлого и грядущего – нет, на них были выдавлены персонажи «пиксаровских» мультфильмов. Великолепный нажал кнопку. На обзорных экранах друзьям было отлично видно, как посреди космической пустоты в тылу противника прямо в структуре пространства некто вырезал дверь. Обычную дверь, даже с ручкой и, кажется, номером, нанесённым на традиционный ромбик. Дверь распахнулась, явив наблюдателям ярко светящийся прямоугольник, из коего в неописуемых количествах явились белоснежные корабли в виде лебедей с нефункциональными – ввиду отсутствия атмосферы – парусами. Однако у этих судов явно имелись и иные механизмы для перемещения, ибо в считанные минуты они перестроились, образовав несусветных размеров пасть, распахнутую над сачком Тёмных, который – в перспективах неминуемого поражения – скорбно обвис.

– Не исключено, – прошептал Лёва, – что этот тип и есть сам Тёмный Властелин. Вряд ли такое важнейшее дело, как слежка за нами, он рискнул бы поручить кому-то другому…