Плаха Палача

(Приходит мужик с работы и хотел было отдохнуть: телевизор посмотреть. Включил первый канал - там Брежнев выступает. Переключил на второй - там то же Брежнев и так до пятого. А на пятом кэгэбист пальцем грозится: «Я тебе попереключаю!» Вообще же в те времена у нас в глубинке телеканал был всего один, да и Брежнев, естественно, тоже один. Это у него на груди пять звезд героя было.)

Нынче ж претендентов на президентское кресло тоже: было аж целых пять. И ни одного героя. Все какие-то аморфные: на рыба, ни мясо и глаза у всех какие-то отмороженные (И хотя они все были прилизаны и одеты как английские лорды, но все равно выглядели, как отечественные колхозные сторожа в самом худшем значении этого слова, то есть сейчас нет ни колхозов, ни сторожей. В общем ноль полнейший.)

Телешоу было в самом разгаре. И претенденты между собой и с несколькими десятками журналистов - «острословов» соревновались в красноречии и народолюбии.

И хотя все пятеро претендентов были мужчины, но сегодня они любили (как в жизни без купюр) всех: и женщин, и мужчин, и детей, и даже самый засаленный и зловонный бомж, появись он сейчас в студии, не был бы обделен их лаской.

Несмотря на титанические усилия их имиджмейкеров, все претенденты на президентское кресло были одинаково безлики, как внешностью так и манерой говорить, а по предвыборных программах, вообще - сиамские близнецы.

Лишь один из них был на голову выше своих соперников, как в прямом так и переносном смысле слова.

Молодой бизнесмен Сидоров уже был президентом, но пока одной, но большой, да к тому же еще и преуспевающей компании.

Яркий пример человека новой генерации. Этот господин Сидоров и был той темной лошадкой в мире политики, залетным варягом, но умело, все-то за полгода, раскрученным неведомой «волосатой лапой». И наивысший рейтинг во всех общественных опросах красноречиво говорил сам за себя.

Этот Сидоров и был Верин «фоторобот» предполагаемого преступника. У него даже имя и отчество были как у Гадченко предполагаемого палача села Цветово. Но ни Вера, ни Михаил включивши телевизор под самый конец телешоу еще и не успели прочесть титры и узнать это, как седой плешивенький старичок известнейший в стране своими скандальными разоблачительными статьями журналист почти единственной независимой отечественной газеты задал свой каверзный вопрос господину Сидорову.

Николай Борисович слушая у лыбался спокойно и уверенно еще и сам не ведая, что голова его уже покоится на плахе.

- Почему вы женившись сменили фамилию? Из-за неблагозвучности ее или из-за желания угодить богатому тестю? - как бы извиняясь промямлил журналист. (Трудности четко сформулировать мысли в суе испытывают многие гениальные люди. А все это оттого, что человеческий мозг подобен сосуду с узким горлышком. Это из пустой головы, где царит скудоумие, мысли выскакивают словесным поносом. Но когда же мыслей много, то случаются порой и ... запоры, в смысле, заторы.) Улыбка на лице господина Сидорова стала еще шире:

- Среди прикольных украинских прозвищ моя бывшая фамилия Гадченко не самая неудачная шутка ...

Вера тихо охнула и схватилась за сердце, а Михаил чуть было не подавился куском торта и растерянно таращился на экран.

А Николай Борисович продолжал телезрителям, как потенциальным своим избирателям, демонстрировать свое отменное здоровье (Это я к тому, что теперь он улыбался так, что вслед за крепкими в полном комплекте зубами, виднелись уже даже и гланды. Тоже вполне здоровые на вид.)

- Хотя я и женился в двадцать лет, - продолжил он доверительно по семейному, - но уже тогда я имел свое дело, приносящее мне доход превосходящий капитал будущего тестя многократно, - не стесняясь врал господин Сидоров. - так что женился я не на богатой невесте, а на девушке - красавице. И так как ей ее фамилия нравилась больше моей, каюсь, пошел на поводу у любимой женщины.

Зал зааплодировал, а рейтинг Сидорова привычно взметнулся вверх.

Но бывалого журналиста это не смутило и он продолжил «копать яму» под Николая Борисовича и явно не «по спортивному» произвел удар ниже пояса:

- А чем вы объясните то, что среди партнеров вашей компании, есть фирмы, которые входят в империю могущественного клана Оборзенков обладающих, мягко говоря, не совсем безупречной репутацией законопослушных граждан?

Лишь на долю секунды выдержка изменила кандидату в президенты и слащавая маска народолюбца лишь чуть - чуть обнажила его истинное лицо.

- Это он! Это точно он! - непреклонно и уверенно вскричала Вера и умолка содрогаясь от рыданий.

Михаил бросился успокаивать жену, а тем временем господин Сидоров совладал с собою и поправивши маску с умным видом разглагольствовал вовсю: (Конечно же ему еще далеко было до Горбачева. Тот мог так далеко уйти в сторону от вопроса, такого напустить туману, что в этом тумане не только терялась нить разговора, но и сами собеседники.)

- Во-первых, мы имеем дело, я имею ввиду свою компанию с сотнями и сотнями фирм. И возможно, что некоторые их них прямо или косвенно представляют интересы братьев Оборзенков. А во-вторых, наше нынешнее несовершенное законодательство как-то не стимулирует законопослушность наших сограждан. И чистые руки нашей компании - это не правило украинского ведения бизнеса, а скорее исключение. Но чтобы это стало правилом меня народ и выдвинул кандидатом в президенты.

И снова возрос рейтинг непотопляемого господина Сидорова, а «пристыженный» журналист исчерпав «отпущенный» лимит вопросов угрюмо опустился на стул.

Вскорости закончилось и действо и довольные, а кто и не очень, участники шоу стали как тараканы расползаться с кадра.

Дело в том, что теледебаты шли в прямом эфире и пока мелькали титры сквозь пелену бегущих строк шло продолжение «спектакля», но уже на «бис».

Все жали друг другу руки и возможно оппонентам.

Господин Темная Лошадка, например, подошел к старику журналисту и фамильярно похлопал по плечу, наверное, заверяя в дружбе до гроба. Но «акула пера» этого не оценил, а дернулся в сторону, как от змеиного жала.

…

То что кандидат в президенты Сидоров - Гадченко Николай Борисович вдруг в их, никем не санкционированном, фактически любительском, расследовании оказался подозреваемым номер один, так потрясла доморощенных сыщиков, что они долго сидели молча и ни как не могли прийти в себя.

- Что будем делать дальше? - задала Вера по сути чисто риторический вопрос понимая умом и сердцем, что такие вершины не по зубам даже профессионалам. Ибо в той заоблачной выси отравленный тленом власти закон отсутствует полностью.

- А что мы можем?! - с горечью произнес Михаил.

- Телевизор выключить? спросил он и многозначительно взглянул в сторону спальню. (Любовь все лечит: и тоску, и печаль и даже безысходность.)

Вера заколебалась, но тут возникла и запрыгала секундная стрелка на экране: пришло время «Новостей». И врожденное эфемерное чувство гражданского долга и на сей раз торжествовало победу над плотской любовью.

Нынче телеведущие даже в прямом эфире теперь говорить «насобачились» (даже спортивные комментаторы) и «отрапортовались» сегодня по военному четко и быстро. Но вот в конце передачи «новостей» возникла все же накладка, а точнее нештатная ситуация.

Вдруг ни с того, ни с сего зазвонил телефон на столе ведущей, но та не растерялась и лишь докончив фразу умолкла и «грациозно» подняла трубку.

И вдруг красивые ее глаза от услышанных по телефону вестей некрасиво «полезли на лоб».

- Сегодня вечером возвращаясь домой после теледебатов от сердечного приступа скончался ветеран и признанный мастер журналистского ремесла ... , - растерянно трогательно проговорила диктор и уже совсем по-детски шморгнула носом и лишь затем назвала фамилию умершего.

- Да это же тот седой старик журналист! - возбужденно вскрикнул Михаил срываясь с дивана.

- Веруня, ты обратила внимание как его господин Сидоров по плечу похлопал сразу же после передачи? - бегая по комнате спросил он вдруг.