Нет пути назад

– Кто Вы такой? – строго спросила она.

– Мисс Зарин, – начал я.

– Я не мисс Зарин, – перебила она меня, – и я не понимаю, почему Вы уже третий раз обращаетесь ко мне подобным образом.

Я опешил. Ошибиться я не мог. Я был уверен на миллион кредитов, что передо мной стоит дочь профессора.

– Профессор Артур Зарин Ваш отец?

– С чего Вы это решили? – приподняв одну бровь, спросила Лизи.

– Да или нет?

– Что Вы хотите? Я позову охрану!

– Это Ваше право, мисс Зарин, но, если Вы заметили, я пока вежлив с Вами.

Она, отскочив от меня, крикнула:

– Это называется вежливость?!

Несколько любопытных взглядов устремились в нашу сторону.

– Давайте, не будем привлекать к себе внимание, – устало сказал я. – Тем более, что охрана Вам не поможет. Я – ловец, и она будет полностью на моей стороне.

– Ловец? – от страха у нее расширились зрачки.

И так постоянно! Никто не любит ловцов. Можно подумать, что это мы издали закон запрещающий жить больше ста пятидесяти лет. Бред! Но нас избегали и боялись, словно мы прокаженные.

– Да, ловец, – подтвердил я. – И мне не хотелось бы применять силу. Итак, начнем сначала. Артур Зарин Ваш отец?

– Предположим, – настороженно ответила Лизи.

– А, если хорошо подумать?

Лизи прищурила глаза и склонив свою голову чуть набок, спросила:

– Скажите, я похожа на идиотку?

– Нет.

– Тогда с чего Вы решили, что я сдам Вам папу? Да, он нарушил закон и купил мне другой биор, но это ведь не сверхпреступление. Тем более прошло столько лет…

– Во-первых, я ничего не решал. Во-вторых, у меня есть то, что очень заинтересует Вашего отца. Ну, а, в-третьих, в розыске находитесь Вы.

– Я?! – Лизи ошарашенно уставилась на меня.

– Да, и арестовать я должен Вас. Почему? Этот вопрос не ко мне, я лишь исполнитель.

– Скажите, – сделав шаг назад, спросила дочь профессора, – откуда Вы знаете, что я – это я?

– Это не имеет значения.

Лизи молча изучала мое лицо. Наконец, она сказала:

– Хорошо. Позвольте мне позвонить отцу. Это все какое-то недоразумение, нелепость и я уверена, что он во всем разберется.

Обычно, я сразу скручиваю беглеца, но в данном случае, она им не являлась и я, кивнув головой, ответил:

– Да, конечно.

Пока Лизи говорила по виркому, я, облокотившись о широкую стойку с брошюрами, не сводил с нее глаз. Она была совершенством. Невысокая, тоненькая, словно тростинка, с небольшой грудью и бесподобными ногами. В ней была та изюминка, что сводит с ума. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, наверняка у нас мог бы завязаться роман. Мне нравилось в ней все: и как она, разговаривая, пытается заправить непослушную прядь волос за ухо, и как хмурит свой гладкий лоб, и как покусывает свою нижнюю губу. Я смотрел на нее и не мог оторваться.

И именно в тот момент, когда я любовался точеной фигуркой Лизи, одной толстой тетке, проходившей мимо, приспичило остановиться напротив меня, загородив своими необъятными габаритами дочь профессора. Движением руки я попросил отойти ее в сторону, но она, нагло усмехнувшись, повернулась ко мне спиной. Выругавшись, я направился к тому месту, где стояла дочь профессора и обнаружил, что мисс Зарин исчезла!.. Только что здесь стояла и разговаривала по виркому, а теперь ее нет – она улизнула, воспользовавшись ситуацией. Во мне вспыхнула ярость. Даже не знаю, из-за чего больше. То ли оттого, что из-за собственной глупости потерял хорошие деньги, то ли от обиды что со мной так подло поступили. Я, как подорванный завертелся на одном месте. Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы мой взгляд не остановился на той самой жирной корове, что загородила от меня дочь профессора. Она все еще стояла на том же самом месте и с довольным выражением лица уплетала пирожное внушительных размеров. Меня стало обуревать только одно желание – свернуть ей шею.

Я с детства не переношу людей больших размеров. Возможно, из-за того, что еще в школе надо мной постоянно измывался один толстый гаденыш, а детская психика ранима. Увидав мой взгляд, женщина засунула в рот остаток сладкого и с набитым ртом пренебрежительно бросила:

– Чего уставился, урод?

Я сжал пальцы в кулаки и медленно двинулся на нее.

Ее лицо исказилось, а в маленьких, заплывших жиром глазках, вспыхнул страх.

– Билли, Билли! – завопила она во всю мочь.

Заметив краем глаза какое-то шевеление я повернул голову и в тот же миг получил мощный удар прямо в скулу. Не удержавшись на ногах я отлетел в сторону и врезался в стоявшую неподалеку каталку с покойным. Падая, я опрокинул ее на себя, и покойник, свалившись, откатился в сторону. Несколько женщин закричали. Выбравшись из-под каталки, я потер ушибленную скулу, стукнул себя ладонью по лбу и с трудом поднявшись на ноги попытался сфокусировать свой взгляд на Билли. Мне это удалось, и я увидал перед собой довольно рослого, накачанного мужчину. Рядом с ним, пытаясь подпрыгивать, продолжала верещать тетка:

– Врежь ему, Билли, врежь! Еще раз!

На мое счастье к нам подбежала охрана. Если бы не они, думаю, Билли успел бы размазать меня по стене.

Оказавшись на улице, я первым делом, надев очки, соединился с гаджетом уличных камер. Введя пароль, я подключился к панорамному обзору всех близлежащих улиц и переулков. Лизи нигде не было видно. Тогда я переключился на камеру, установленную напротив выхода из Дома Забвения, и ввел приблизительное время побега. Перед моими глазами пошла запись. Вот жена Френка вышла на улицу, постояла немного и направилась в сторону портала. Я чуть ускорил запись и остановился, когда увидел, как из дверей выбежала дочь профессора и что есть мочи побежала в сторону станции. Это плохо. Если она прошла через портал, я не смогу отследить ее передвижение. Но то, что я увидел дальше, обрадовало и расстроило меня одновременно: из соседнего переулка на большой скорости выскочил электромобиль и сбил бежавшую по улице Лизи. Ее словно тряпичную куклу отбросило в сторону, и она упала прямо на тротуар. Не останавливаясь, мобиль скрылся. Лизи держась за левый бок, медленно поднялась на ноги и, сильно хромая, направилась к небольшому магазинчику. Открыв дверь она вошла внутрь. Развернув камеру под нужным мне углом я прочитал вывеску: «Элитный чай из Зазеркалья». Теперь я знал, где могу найти беглянку.

Когда я вошел в магазин, у меня над головой предательски дернулся и звякнул дверной колокольчик. За последние лет двести они снова вошли в моду, но в тот момент у меня было совсем не то настроение, чтобы умиляться его перезвону.

Место, куда я попал, больше напоминало небольшую комнатушку, стены которой были полностью уставлены стеллажами. На их полках уютно расположились емкости заполненные какими-то травами, лепестками, разноцветными шариками и чем-то еще, внешне очень напоминающим опилки. Посреди комнаты стоял резной столик, на котором помимо небольших электронных весов и сканера красовалась ваза с искусственными цветами. Мое внимание привлек дверной проем, завешанный тяжелой портьерной тканью. Если за ней нет другого выхода, то Лизи могла находиться только там. Не успел я об этом подумать, как ткань шелохнулась и в проеме показалась невысокая худощавая женщина с очень короткой стрижкой. Она производила странное впечатление. Возможно, из-за нарисованных бровей или из-за шрама, идущего от правого виска через всю щеку, к подбородку. Она шагнула мне навстречу и, оглядев меня с ног до головы, спросила довольно низким для женщины голосом:

– Вы что-то ищите?

– Кого-то, – поправил я ее. – Минут тридцать назад сюда вошла молодая женщина. Где она?

– Вы ошибаетесь, сюда никто не заходил.

– Ошибаетесь, мэм. Это зафиксировали камеры слежения.

Лицо женщины пошло красными пятнами. Приблизившись к ней, я тихо добавил:

– Вы хотите, чтобы через пять минут здесь были представители ДОБа? Женщина, о которой я спрашиваю, находится в розыске и, следовательно, укрывая ее, Вы являетесь пособницей.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.