Страница 59 из 93
То, что такой «договор Абеляра» действительно существовал, красноречиво показывает ряд фактов, всплывших в последнее время. Например, литовский эмигрант и чиновник американского экологического ведомства Валдае Адамкус поразительно легко устраивал себе в 70-е — 80-е гг. поездки в Вильнюс и Каунас, хотя некогда служил в Центре армейской разведки в Чикаго, а потом, скорее всего сотрудничал с ЦРУ. Он провозил с собой в Литву нелегальную литературу и выполнял «некоторые конфиденциальные поручения». Сообщая об этом, «НГ-Фигуры и лица»[77] пишет: трудно поверить, что отиравшиеся постоянно вокруг Адамкуса кэгэбэшники могли оставить эти факты без внимания: «существовало какое-то джентльменское соглашение». И КГБ, и ЦРУ еще с той поры активно разрабатывали литовскую эмиграцию, готовя некоторых ее деятелей на ведущие роли в Литве: вот и Адамкус, еще недавно никому на исторической родине неизвестный, в итоге стал президентом этой страны.
А чего стоит тайная встреча председателя КГБ СССР Крючкова с адмиралом Фульвио Мартини в июле 1991 г. на подмосковной спецдаче? Глава чекистов сообщил только что вышедшему в отставку директору итальянской спецслужбы СИСМИ о готовящемся «наведении порядка» в СССР, то есть о ГКЧП[78]. Мартини немедленно передал эту информацию западным спецслужбам и «влиятельным лицам в итальянском правительстве». При этом нельзя не отметить выбор Крючковым «канала утечки»: СИСМИ давно представляла собой оплот ложи «П-2» (и формальные чистки 80-х гг. не изменили ее статуса).
КГБ уже после пресловутого «путча» 1991 г. оказала другую любезность соратникам по ту сторону бывшего «занавеса», втихую передав европейским масонам их архивы, которые попали сначала к Гитлеру, а затем к чекистам, тайно хранившим их в своем Особом архиве на Ленинградском шоссе в Москве. (Начальник этого учреждения — Прокопенко, кстати, дал весьма сочувственное по отношению к «братству каменщиков» интервью «Известиям», после чего почему-то получил резкое повышение, став главой всего архивного ведомства России).
Объединившись в рамках символического «договора Абеляра» с определенными силами внутри советской верхушки, ЦРУ и осуществило ту самую «российско-американскую совместную революцию», о которой говорил, принимая в 1994 г. в Кремле Билла Клинтона, Борис Ельцин.
ПОСЛЕДНЕЕ ПЛАВАНИЕ «КАПИТАНА БОБА»
Помимо новых, обретенных в 70-е гг. «политических» каналов Кремль давно поддерживал неофициальные контакты с «мировой закулисой» через своих «агентов влияния» в среде международных бизнесменов. Первым из них был Арманд Хаммер, глава крупной нефтяной компании «Оксидентал петролеум».
Его отец Юлий (Джулиус), одессит родом, в Новом Свете был врачом, предпринимателем-миллионером и… одним из основателей компартии США (которая даже имела штаб-квартиру в его нью-йоркском особняке), торговым советником советской миссии Л. Мартенса. Даже имя своему отпрыску он дал, исходя из своих марксистских симпатий. (Arm and Hammer в его трактовке — «серп и молот». Эту эмблему Хаммер-младший и нарисовал на борту своей яхты).
Сын пошел по стопам отца. В Америке он увеличил капитал отцовской фирмы за счет торговли спиртосодержащими «аптекарскими настойками» в годы «сухого закона». С самого начала установления большевистской власти Хаммер-старший организовал торговые операции с ней (через Эстонию). Торговал, пока не был арестован ФБР, но не за просоветскую деятельность, а за врачебную, окончившуюся смертью одного из пациентов в результате преступной халатности. Отсидев небольшой срок, неудачливый медик убыл в Москву, где советское правительство предоставило ему шикарный особняк на Садовой-Самотечной. В 1921 г. в Советскую Россию прибыл Хаммер-младший и получил от Ленина концессию на торговлю советским сырьем: лесом, медной рудой и т. д. Он же организовал известную карандашную фабрику «Сакко и Ванцетти». Но это не был основной источник «русских» доходов клана Хаммеров. По недавним признаниям брата Арманда, Виктора, тот являлся «по сути дела, «серым кардиналом», тайно помогавшим советским властям, продавая за границу произведения искусства, получать валюту, когда те остро в ней нуждались…» Речь шла о «национализированных» большевиками церковных и других ценностях.
Более того, в ходе расследования выяснилось, что «гениальный супермиллионер был банальным жуликом. Советские власти передали ему клейма мастеров Фаберже, и он не погнушался организовать массовую подделку шедевров… Вместе с подлинными изделиями Фаберже, принадлежавшими советской стороне, продавал и… собственные с безупречно исполненным клеймом «Фаберже», а комиссионные за продажу тех и других передавал Микояну»[79].
Хаммер продавал на Запад также сырье, налаживал официальные и неофициальные контакты между Кремлем и Вашингтоном, «пробивал» внешнеполитические инициативы Советов и т. д. Его личный самолет с американскими опознавательными знаками мог в любое время, без всяких виз и разрешений приземляться в Шереметьеве. Причем экипаж самолета был советский (отобранный, разумеется, Лубянкой).
Поддерживая контакты с Кремлем и КГБ, «мистер серп и молот» не забывал и другие спецслужбы. Так, в 1970 г. он вместе с ЦРУ разрабатывал план свержения режима Каддафи. (Лево-националистическое правительство Ливии подняло руку на скважины «Оксидентал петролеум». Впрочем, конфликт был улажен, по слухам, не без помощи… КГБ). Заодно Хаммер питал небескорыстные симпатии к Израилю.
Любопытна фигура и другого протеже Кремля — Роберта Максвелла. Максвелл (настоящее имя Людвиг Хох) был родом из еврейского местечка в Закарпатье. Натурализовавшись в Англии, он в годы войны служил в чине капитана в британской разведке (оттого и позже любил, когда его называли «капитан Боб»), затем стал крупным чиновником в министерстве печати, депутатом-лейбористом, секретарем Фабианского общества, издателем — хозяином десятков газет и журналов во всех уголках земного шара, владельцем телекорпорации «Си-Би-Эс», миллиардером.
История его обогащения очень темна. Западные спецслужбы подозревали, что деньги Максвелла имели советское происхождение. И действительно, в Москве его любовно называли «первым секретарем Лондонского обкома». Крупнейшее издательство «Пергамон пресс», которым он владел, проводило странную политику, огромными тиражами печатая сочинения Брежнева и других советских лидеров. Странную потому, что сочинения эти на Западе совершенно не раскупались, но Максвелла вроде бы не волновали громадные убытки. Он продолжал печатать «Малую землю» и другие брежневские опусы, как будто имел на то заказ и источник денег со стороны. В 1991 г., уже после смерти «капитана Боба», когда у ЦК КПСС и КГБ начались трудности с оплатой услуг заграничных «друзей», «Пергамон пресс» выставило им счет на полмиллиона долларов за издание какого-то генсековского «шедевра».
Кстати, все первые книги Горбачева на Западе были изданы Максвеллом, тем самым способствовавшим развитию и «горбимании» в «демократических странах», и мании планетарного величия у «меченого генсека». Впрочем, как утверждает И. Бунич в книге «Золото партии», значительная часть издательской деятельности магната была прикрытием для личного обогащения советской партноменклатуры (которая через него обменивала в западных банках большие партии рублевой наличности на доллары и пополняла свои тайные валютные счета в Швейцарии).
Премьер-министр Израиля Шимон Перес по восхождении в Кремль Горбачева сказал Максвеллу и Хаммеру: «Дело восстановления советско-израильских отношений — в ваших руках». И позже на торжественных похоронах Максвелла в Иерусалиме было заявлено, что продвижение этого деликатного дела, так же как в начале 70-х — либерализация еврейской эмиграции из СССР, — одна из заслуг «выдающегося гражданина Израиля».