Крестная мать

Игорь окаменел. Он не ожидал такого поворота событий. И даже не предполагал, что крестная может быть такой. Ведь он всегда видел ее мягкой, доброжелательной, уступчивой. А тут — кремень. Железо! Что она может в таком состоянии сделать? Только наломает дров и все. Как она справится с тремя бандитами? Да ее один Бизон в порошок сотрет. Черт, зачем он сказал ей так поспешно? Надо было, действительно, стукнуть в милицию, анонимно…

Парень поднялся, шагнул было к двери, но Татьяна вскочила, загородила ему дорогу, раскинула руки.

— Игореша, сынок, ты не уйдешь отсюда, пока не скажешь, где ты видел нашу машину. Где она? У кого?

— Пусти, крестная. Я пока ничего больше не знаю. Уточню, проверю, потом все скажу. Поклеп на людей возводить, сама знаешь… За это по голове не погладят. Я поторопился, извини.

Игорь стал оттеснять Татьяну, и тогда она громко позвала, крикнула в отчаянии:

— Лиза! Андрей! Идите сюда!

Изольда с Петушком, перепуганные ее призывом, выбежали из комнаты. Увидев здоровенного, воинственно настроенного парня в спортивном костюме, Игорь заметно стушевался, отступил от двери в глубину кухни. Татьяна, понимая его состояние, стала успокаивать:

— Игореша, это хорошие люди, мои гости. Андрей — сослуживец Ванечки, приехал меня проведать, тетя Лиза — теперь у меня живет. А ты нам скажи, сынок, раз ты видел машину — где она? Кто убил Алексея?

Изольда с Петушком переглянулись — так вот тут о чем идет речь!

Андрей стал на всякий случай поближе к Татьяне, демонстративно шевельнул могучими плечами. Сказал сурово:

— Ты вот что, Игорек: знаешь — говори.

— Они убьют и меня, если узнают, что я сказал.

— Мы не из болтливых, — за всех ответил Петушок. — Говори, не трусь. Ты же понимаешь, что этих подонков надо наказать.

— Я видел только вашу машину, крестная, — у Игоря заметно вздрагивали пальцы на руках. — В гараже Сереги, я его знаю, мы у одного человека вместе работаем. Я ничего не знал, случайно увидел. Вернее, меня туда, к ним, послали помогать разбирать двигатель. Серега и Вадик сказали, что отняли ее у одного человека. Он помял у Бизона «мерседес», они стали его бить, он за лопату схватился… Я больше ничего не знаю.

— Бизон — это фамилия? — совсем по-следовательски, строго спросила Татьяна.

— Нет, это кличка. Бизяев его фамилия, зовут Георгий.

— Где живет?

— В Юго-Западном районе. Дома я у него не был, но подвозил во двор, знаю номер квартиры.

— А Серега этот с Вадиком где живут? Где этот гараж?

Игорь рассказал.

— Машина точно наша?

— Ваша. Потому и пришел.

Некоторое время все молчали.

— Ну что же, — Татьяна совсем по-мужски, резко, чиркнула спичкой, закурила. — Мерзавцы эти за все мне ответят, за все! Я им это так не прощу!

— Ты вот что, Игорек, — снова заговорил Петушок. — Покажешь мне этот гараж, где машина, понял? Мы потом подумаем с Татьяной Николаевной…

— Андрюша, сынок, не надо, я сама! — тут же возразила Татьяна.

— Нет, сами вы с этой бандой не справитесь. Это не игрушки, — спокойно возразил Петушок. — Они с вами долго разговаривать не станут.

— Таня, может, все-таки в милицию заявить? — подала несмелый голос Изольда. — Известно же, где машина.

— А милиция и без нас ищет. И пусть ищет, — думая о своем, ответила Татьяна. — А мы сами с ними поговорим. Ты, Лиза, не переживай и не вмешивайся, мы с Андрюшей что-нибудь придумаем, раз он хочет мне помочь.

— Таня, я тебе тоже помогу, ты не думай! — стала горячо говорить Изольда. — Узнать там чего, сходить проверить, проследить. Я это умею, я когда-то помогала милиции, дружинницей была. Мне это нравилось, я даже в милицию собиралась идти работать.

— Ну ладно, Лиза, ладно! — Татьяна глянула на нее с благодарностью. — Ты, главное, не переживай. Тут надо все спокойно делать. Хочешь мне помочь — помоги. Я никого не принуждаю.

Она выбросила окурок сигареты в открытую форточку, подошла к Игорю, глянула ему в глаза.

— Сынок, Игореша, ты же понимаешь, что нельзя этих извергов прощать. За мужа своего я должна им отомстить. Понимаешь?

— Понимаю, — согласным эхом отозвался Игорь. — И я помогу, крестная. Я больше всех знаю.

Глава четырнадцатая

…Марийка ни за что не хотела брать из рук Татьяны с неба свалившиеся миллионы. Стыд по-прежнему жег ее душу, она почти не поднимала глаз на добровольную свою мать-защитницу и этого парня, Андрея, который приехал помогать ей и скромно стоял сейчас рядом, слушая их сбивчивый, деликатный разговор.

— Татьяна Николаевна, но я… вы ведь сами все сделали, — Марийка глазами показывала на пакет с деньгами, который Татьяна настойчиво всовывала ей в руки. — Мне бы это и в голову не пришло.

— Ладно. Давай мы так поступим. — Татьяна щадила чувства девушки. — Во-первых, уберем с глаз долой эти деньги, — она сунула пакет в сумку Марийки. — Во-вторых, поедем ко мне, там обо всем и поговорим. Решили?

Они вышли из здания главпочтамта, взяли такси и минут через десять были на месте.

— Вот здесь мы и живем, заходи, — радушно пригласила Татьяна, открывая дверь и пропуская Марийку первой. — Располагайся, дочка. А ты, Андрюша, раздвинь пока стол, посидим, пообщаемся. И Изольда должна скоро прийти. Это моя квартирантка, — пояснила она Марийке.

Петушок занялся порученным ему делом, улыбнулся ей, Марийке, совсем по-дружески, запросто.

«Кажется, он и Татьяна Николаевна, моя названная крестная, совсем не придают значения тому, что со мной случилось, — с заметным облегчением думала Марийка, отправившись с Татьяной на кухню и занявшись нехитрым женским делом — помогала хозяйке собирать на стол. — Конечно, они славные люди, ринулись выручать меня, совсем незнакомого человека, помогли, как сумели. И, кажется, совсем не осуждают меня, расценили все по-человечески».

Появление в своей жизни Морозовой Марийка в душе восприняла с ликованием — на одного хорошего человека в ее жизни стало больше. Ей действительно повезло, случай (а может, Всевышний?) послал ей в знакомые такую очаровательную женщину, которая не раздумывая предложила ей свою помощь и дружбу, и даже назвала крестной дочкой. Конечно, поступить так может исконно русская женщина, близко принимающая к сердцу чужое горе. И как не ответить ей взаимностью — расположенностью и вниманием? Как не оценить по справедливости и достоинству ее душевный порыв, не понять, что в городе у тебя появился друг и защитник?

В Придонске Марийка жила и работала четвертый год, после окончания Щукинского театрального училища, родных у нее в городе не было, жилось ей несладко. Она, правда, довольно быстро стала в театре одной из лучших актрис, ей поручали главные женские роли, и авторитет ее в коллективе и в прессе был довольно высок, но эта история с вечеринкой… как все обернется? Рука помощи, протянутая Татьяной Николаевной, конечно, оказалась кстати, и она, Марийка, очень благодарна этой женщине, но все же никак не могла избавиться от тревожных и совестливых мыслей. Поначалу, чего греха таить, она заподозрила Морозову в корысти, поразмышляла на эту тему: почему бы, в самом деле, Татьяне Николаевне не подзаработать? Случай вполне подходящий, хотя она никаких условий не ставила и ни на что не намекала. Но в следующую минуту Марийка устыдилась своих мыслей, даже повинилась в душе перед названой крестной, вспомнила, как вела себя Морозова с самых первых минут знакомства, какое искренне-человеческое участие приняла. Как Марийка любовалась этой женщиной и хорошо о ней думала. Да, ничего дурного Татьяна Николаевна не сделала и не сказала, наоборот. В чем ее можно подозревать? Городецкий и Дерикот, эти коты-спонсоры, конечно, постарались бы избавиться от нее, Марийки, с минимальными потерями. Все карты им спутала Татьяна Николаевна, спасибо ей. Вон как лихо все дело повернула. С другой стороны, вся эта история с деньгами попахивает… вымогательством, что ли? Или шантажом? И Марийка хотя и пассивно, но тоже участвовала в нем. С третьей стороны, она сама не хотела скандала в театре, послушалась совета Татьяны Николаевны — ей возместили моральную компенсацию, хотя она в данном случае отказалась от своих законных, юридических прав, закрыла глаза на преступление, на надругательство над собой…