Страница 21 из 29
Чтобы выверить статью, понадобилась пара дней. Сначала Питер попытался написать колонку от имени Демосфена, но вскоре понял, что Демосфена, все время предупреждающего о кознях России, никто всерьез не воспримет. Это должен написать Локк. И это будет опасно, потому что до сих пор Локк тщательно следил за тем, чтобы не выглядеть противником России. Поэтому, если Ахилла разоблачит Локк, это скорее воспримут всерьез – но это может стоить Локку его лучших корреспондентов в России. Как бы русские ни возмущались действиями своего правительства, преданность России-матушке лежит глубже. Это была черта, которую переступать нельзя. Для многих, очень многих из его корреспондентов статья Локка выведет его за эту черту.
И вдруг Питер нашел очевидное решение. До того как послать статью в «Международные аспекты», он отправит ее своим корреспондентам в России, чтобы предупредить их. Конечно же, текст дойдет до российских военных. Возможно, что отклик последует даже раньше, чем статья выйдет официально. А его корреспонденты будут знать, что он не желает вреда России – он дал им шанс навести порядок в собственном доме, по крайней мере, оставил открытую лазейку для выхода.
Статья была короткой, но в ней назывались имена и открывались двери, куда могли пойти за продолжением другие репортеры. А они пойдут. Динамит был заложен уже в первом абзаце.
Организатором похищения джиша Эндера был серийный убийца по имени Ахилл. Во время войны Лиги он был вывезен из психиатрической больницы людьми, желающими использовать его темный гений для разработки российской военной стратегии. Он неоднократно убивал собственными руками, и сейчас десять талантливейших детей, спасших некогда мир, отданы на его милость. Каким местом думали русские, вручая власть подобному психопату? Или кровавое прошлое Ахилла было скрыто даже от них?
Здесь, в первом абзаце, и была эта лазейка – одновременно с обвинением Локк великодушно открывал выход, который позволил бы русскому правительству и военным отречься от этой грязи.
На рассылку письма российским корреспондентам ушло двадцать минут. В каждом письме Питер предупреждал, что через шесть часов колонка уйдет в «Международные аспекты». Редакторы «МА» задержат материал еще часа на два, но найдут полное подтверждение всем фактам.
Питер несколько раз нажал кнопку «Отправить».
Потом сел подумать над данными, чтобы понять, как по ним вычисляется его корреспондент. Другой пациент психбольницы? Вряд ли – их всех посадили обратно. Служащий больницы? Из них никто не мог бы выяснить, кто прячется за псевдонимами Локка и Демосфена. Кто-то из полиции или секретной службы? Более вероятно – но в новостях приводилось немного имен следователей. Кроме того, как он тогда мог бы узнать, кто из них его зацепил? Нет, корреспондент обещал, что решение единственное. Что-то в этом письме должно сообщить Питеру, кто именно ему пишет и как с ним связаться. Все специалисты по исследованию почты только создадут риск разоблачения Питера без всякой гарантии, что хоть кто-нибудь из них выйдет на нужного человека.
Пока Питер изучал данные в поисках личности своего корреспондента, единственным событием было отсутствие ответа от всех российских друзей. Если бы в статье была неправда или если бы русские военные знали о прошлом Ахилла и хотели бы его скрыть, он бы уже получал поток писем сначала с уговорами не публиковать статью, потом с требованиями и, наконец, с угрозами. Так что отсутствие писем было тем подтверждением из России, которого Питеру не хватало.
В роли Демосфена он был русофобом. В роли Локка он был в разумной степени справедлив ко всем нациям. Но как Питер Виггин он завидовал русским с их чувством национальной идентичности, их сплоченности, когда они чувствовали, что страна в опасности. Если у американцев и были когда-то такие мощные связи, они исчезли куда раньше, чем Питер родился. Для русского быть русским – одна из самых доминантных сторон личности. Для американца быть американцем – это примерно как быть членом ротари-клуба: очень важно, если баллотируешься на высокий пост, и почти ничего не значит во всех остальных случаях. Вот почему Питер, планируя свое будущее, никогда не имел в виду Америку. Американцы заняты своим делом, но ни к чему не имеют настоящей страсти. Пусть Демосфен поднимает гнев и негодование, но они выливаются в злобствование, а не в целеустремленность. Питеру придется искать себе корни в другом месте. Плохо, что Россия для него недоступна. Вот нация с огромной волей к величию, всегда ведомая самым глупым руководством за всю историю человечества – если не считать, быть может, испанских королей. И Ахилл добрался туда первым.
Через шесть часов после передачи письма своим русским корреспондентам Питер еще раз нажал кнопку «Отправить». Как ожидалось, он получил ответ через три минуты:
Это точно?
Питер ответил:
Проверьте. Мои источники подтверждают.
И пошел спать.
И тут же проснулся, почти не успев заснуть. Отложив книгу и закрыв глаза, он через две минуты сообразил, что не туда смотрел. Его подловил не сетевой следователь. Это был кто-то, имеющий связь с высшим уровнем руководства МЗФ, знающий, что Питер Виггин и есть и Локк, и Демосфен. Но это не Графф и не Чамраджнагар – они не стали бы намекать. Кто-то другой, кому они, быть может, доверились.
Но никто из МЗФ не был посвящен в информацию о побеге Ахилла. Кроме той монахини, которая первым его нашла.
Питер перечитал письмо. Могла ли это написать монахиня? Возможно, но к чему бы ей такая анонимность? И почему бы похищенные дети стали переправлять сообщение ей?
Разве что она привела кого-то из них в Боевую школу?
Питер вылез из кровати, подошел к столу и вызвал информацию обо всех похищенных детях. Каждый из них пришел в Боевую школу по результатам обычного тестирования. Никто из них не был найден монахиней, и ни один из них не имел никаких причин тайно ей писать.
Какие тут еще могут быть связи? Ахилл был сиротой на улицах Роттердама, когда сестра Карлотта определила у него военный талант, значит, семейных связей у него тоже быть не могло. Разве что он оказался вроде того греческого мальчика из джиша Эндера, который погиб месяца полтора назад при ракетном обстреле его квартиры. Он тоже считался сиротой, пока не нашлась его настоящая семья.
Сирота. Погиб от попадания ракеты. Как его звали? Джулиан Дельфики. По прозвищу Боб. Это прозвище он получил… где?
В Роттердаме. Как Ахилл.
Не надо было особо напрягать воображение. Сестра Карлотта подобрала обоих – и Боба, и Ахилла. Боб был одним из товарищей Эндера в последней битве. Только его не пытались похитить, а сразу же убили. Все считали, что так вышло из-за плотной защиты мальчика греческой армией, и похитители отказались от своих планов, решив хотя бы не дать противнику использовать такой ценный кадр. Но ведь даже попытки его похитить не было, потому что Ахилл уже знал Боба и, что важнее, Боб знал об Ахилле слишком много.
А если Боб не погиб? Если он где-то скрывается, защищенный свидетельством о собственной смерти? Абсолютно правдоподобно, что похищенные дети попытались бы выбрать его для тайного письма, поскольку он единственный из их группы, кроме самого Эндера, который не сидит с ними в плену. И у кого еще был бы такой сильный мотив их выручить и проверенные умственные способности, необходимые для выработки стратегии вроде той, что изложил в письме его информатор?
Питер понимал, что строит карточный домик, этаж за этажом, но каждый интуитивный переход был правилен. Письмо написал Боб. Джулиан Дельфики. И как же Питеру с ним связаться? Боб может быть где угодно, а связаться с ним способа нет, потому что любой, кто знает, что Боб жив, постарается делать вид, что Боб мертв, и ни за что не примет для него письма.