Страница 102 из 152
Повышенный интерес к монстрам, или уродам, был заимствован Петром I за границей. При дворах европейских владетелей имелись слуги и шуты, увеселявшие царствующих особ своими физическими недостатками. Особый спрос был на карликов и великанов, первые из которых использовались главным образом как шуты, а вторые как гайдуки и «личная охрана». Прусский король Фридрих-Вильгельм I собирал великанов со всех стран. С аналогичной просьбой он обратился и к Петру I, который отправил к нему группу великанов, но так как русские люди тосковали по родине и отказывались навсегда остаться на чужбине, их приходилось периодически менять.
Петр I также отдал дань этому нелепому увлечению. Во время своего путешествия за границу он нанял и привез в Россию гайдука гигантского роста (2м 17 см) по имени Буржуа, скелет которого и препараты отдельных органов после его смерти (1724 г.) были переданы в Кунсткамеру.
«Хоромы, где натуральные книги и вещи содержались», были отделаны очень нарядно. Потолки их были «убиты холстом», стены побелены и расписаны или обиты шпалерами «по зеленой земле с золотом». Они были обставлены различными шкафами и специально для этого назначения заказанными столами.
Все экспонаты Кунсткамеры были сгруппированы «занимательно», украшены дополнительными аксессуарами и снабжены различными, подходящими к случаю цитатами из латинских поэтов.
Образцами таких экспонатов могут служить «рука ребенка, держащая между пальцами ветку с фруктами», «рука ребенка, держащая змею», и многие другие. Место отреза руки от тела для красоты обычно драпировалось тканью, кружевом или специально сшитым рукавом с нарядным манжетом.
Особенно показательны в этом отношении композиции в эмбриологических коллекциях Рюйша. Среди них имелись: «человеческий плод, примерно семи недель, который схвачен маленькой восточной змеей, трехмесячный плод мужского пола в пасти ядовитейшего животного, называемого жителями восточной Индии чекко»; «лежащий в гробнице труп человеческого плода 6 месяцев, украшенный венком из цветов и естественных плодов и букетом, запах которого он как бы вдыхает». Из черепа скелета человеческого плода, сидящего в гроте, выглядывает скелет мыши. Два скелета близнецов семимесячного плода размещены в трогательных позах у гроба третьего, причем «один подносит к лицу внутренности живота, как бы вытирая слезы, другой несет в правой руке кусок кишки, в левой артериальную ветку, вынутую из селезенки».
Препараты, демонстрирующие болезни различных органов человеческого тела, также были представлены в виде различных композиций, например, «сердце с шероховатой поверхностью» и измененный болезнью «кусок печени» экспонировались на ладони детской ручки.
Старое помещение Кунсткамеры (Кикины палаты) было заложено в 1718 г. на Стрелке Васильевского острова.
Новое здание строили долго. До смерти Петра возвели лишь стены.
Круглый зал первого этажа предназначался для Анатомического театра, в зале же третьего этажа был установлен «славный Готторпский глобус».
Глобус этот, изготовленный в 1664 г. Андреем Бушем, «под смотрением Адама Олеария», имел громадный диаметр — 336 сантиметров — и давал представление о земной поверхности и небесной сфере. Наружная поверхность его изображала Землю, а внутренняя — «богранное небо с созвездиями». Внутрь глобуса зрители (не более 10—12 человек одновременно) проникали через маленькую дверцу и рассаживались на круглой скамье. В центре глобуса был установлен круглый стол, на котором иногда даже сервировалось угощение. Глобус был снабжен водяным двигателем, благодаря чему вращался каждые 24 часа вокруг своей оси, демонстрируя вращение Земли и бег светил. В 1713 г. он был подарен Петру I герцогом Голштинским, перевезен в Петербург и поставлен в деревянном павильоне на лугу перед Летним дворцом.
Из переписки по этому вопросу известно, что для доставки Готторпского глобуса потребовалось «сто человек ради перевозки, двадцать пять человек плотников, для дела ящиков, мосту и протчия надлежащая машины, тысячу самых толстых досок, восемьдесят бревен, между которыми пятнадцать самых толстых, пятнадцать пуд железа, тройные и четвертные блоки с веревками, сто сажень веревок, толщиной в два и полтора дюйма, три судна плоских, на которых щиты возят, три шлюпки».
После упаковки в специальный футляр глобус был помещен на баржу, перевезен по Неве до здания новой Кунсткамеры, поднят при помощи блоков до уровня крыши и поставлен в центре круглого зала третьего этажа (под настил пола предварительно были подведены дополнительные балки). После этого своды были возведены и начата постройка четвертого и пятого этажей башни, предназначенных для обсерватории.
В 1901 г. глобус перевезли в Царское Село и поместили в специальном зале Адмиралтейства. В 1942 г. его захватили немцы и вывезли в Германию.
Окончилась война. После долгих поисков глобус нашли в немецком городе Любеке. Его привезли в Архангельск, а оттуда на специальной железнодорожной платформе в Ленинград. Это путешествие проходило в сотни раз быстрее, чем то, которое в свое время проделал на санях подарок голштинского герцога.
* * *
В ноябре 1728 г. в торжественной обстановке была «отперта здесь паки императорская Библиотека с Кунст и Натурал каморою впервые потом как оная в новые академические палаты переведена». Присутствовавшие на открытии гости осмотрели Кунсткамеру и «все протчее, что в здешней Академии наук примечания достойно есть», и выразили «особливое свое удовольствие», что все находится «в добром порядке».
Наличие среди гостей государственных деятелей и придворного общества того времени говорило о том, что открытие Кунсткамеры и библиотеки расценивалось как крупное событие в жизни города и страны.
Каков был основной состав посетителей музея в первые десятилетия его существования, материалы умалчивают. Имеется лишь единственный документ, относящийся к 1744 г., в котором говорится, что в Кунсткамере «всегда великое людство», так как туда «ежедневно всякого чина люди приходят и просятся». Тон документа подсказывает, что под людьми «всякого чина» подразумевается не знать, а различные категории простолюдинов, которые, по всей вероятности, составляли основную массу посетителей и в предшествующие годы. К ним прежде всего следует отнести учеников академической гимназии и университета, обучавшихся на экспонатах музея рисованию, естественным наукам и физике; учащихся профессиональных школ Петербурга и других городов страны, местную и приезжую интеллигенцию. Кто демонстрировал им экспозиции и как объяснял, остается для нас неизвестным.
В 1728 г. в Кунсткамеру поступило несколько нумизматических коллекций, в которые входили: «собрание древних Российских и татарских монет, числом более тысячи», «276 бронзовых медалей, касающихся до происшествий в правление короля французского Людовика Четвертогонадесять (т. е. XIV), изобретение парижской Академии надписей и словесных наук», «последование золотых и серебряных медалей королей шведских, тиснения славных мастеров Карлштейна и Гедлингера и столь высокой работы, что сии медали не уступают ни в чем совершеннейшим из тех, которые нам древняя Греция и Рим оставили».
В 1729 г. в Кунсткамеру было передано «множество математических, физических, астрономических и медицинских орудий, которые тем паче всякую превосходят цену, что употреблялись самим императором Петром Великим»; в 1732 г. — «восковая персона» Петра I и ряд предметов его личного обихода. Эти поступления положили основание новому мемориальному отделу Кунсткамеры, который был назван, по наименованию личного собрания Петра I, Императорским кабинетом.
В том же 1736 г. Кунсткамере было предложено перевезти из села Преображенского под Москвой «токарные махины и инструменты» Петра I. В списке числилось «махин дубовых с набором, железных, разных действ четыре», различных инструментов — пятьдесят девять, «очки государевы в футляре», «медалий стальный разных сортов одиннадцать», «алебастровые формы да инструментов господина асессора Нартова — долот, циркулей, топоров, пил и других более ста номеров».