Страница 101 из 207
- Федор Тютчев, над которым недавно по телевидению
измывался пошляк Познер. Допустим, что тютчевские строки
не о вас. Но ведь я вас не люблю и никогда не смогу полюбить,
потому что вы мне не нравитесь. Извините за откровенность.
Как говорят, сердцу не прикажешь, вы - не мой идеал.
- А чем же я нехорош?
- Я этого не сказала. Вы прекрасный, видный, богатый,
удачливый, но не мой.
В Яровом закипала злоба, болезненная обидчивость.
Устремив на Таню разъяренный взгляд неподвижных,
непроницаемых глаз, он выдавил:
- Вам, как красно-коричневой, не нравится мое отчество?
- Странно. Не ожидала я от вас такого, Анатолий
Натанович. Почему вы окрестили меня красно-коричневой?
Потому что я люблю свою родину, свой несчастный народ,
потому что я русская? Да, я горжусь своей многострадальной
Россией, ее нелегкой, но славной историей, где были и взлеты
и падения. Кстати такого падения, как сейчас, Россия никогда
не знала. Я горжусь Пушкиным и Чайковским, Менделеевым и
маршалом Жуковым, Есениным и Гагариным, Репиным и
Шаляпиным, Шолоховым и Георгием Свиридовым. Горжусь
моим талантливым народом и огорчаюсь его наивной
доверчивостью, излишней добротой и гостеприимством,
неоправданным терпением.
Он слушал этот монолог Тани молча, понурив взгляд и
держа в руке полную рюмку, это было неодобрительное
молчание. Он не хотел ее перебивать и не имел желания
спорить с ней. Да и о чем тут спорить? А она, бросив на
Ярового быстрый, неприветливый взгляд, продолжала:
334
- Меня вот преследуют недавно прочитанные стихи
Валентина Сорокина: Стонет русская земля:
Банда стала у руля.
Неужели их не сбросит
Пролетарий с корабля ?!
И я спрашиваю себя вместе с поэтом: почему не
сбросит? Нет ответа. Может, вы, Анатолий Натанович, знаете
ответ?Он слушал Таню подозрительно и с любопытством,
жесткие глаза его пытались проникнуть ей в самую душу. С
легкой усмешкой он резко выплеснул себе в пасть вино и тут
же снова наполнил свою рюмку. Потом поднял на Таню
холодный, недружелюбный взгляд, глухо произнес:
- За ваше здоровье и счастье. Надеюсь, вы найдете свой
идеал.Опорожнив и эту рюмку, он устало поднялся и
направился к выходу, буркнув на ходу с холодной усмешкой:
- Телефон вы мой знаете.
- Минуточку, - спохватилась Таня. Она взяла со стола
коробку духов "Все ароматы Франции" и протянула ему: -
Заберите, пожалуйста. - Но он даже не обернулся, негромко
вымолвил:
- Будет желание - звоните.
И ушел.
Глава четвертая
1.
После ухода Ярового Таня вдруг почувствовала себя
смертельно усталой, измученной и расстроенной. Яровой
вызывал в ней физическую гадливость. Она попробовала
найти слово, точное и меткое, чтоб определить им Ярового,
дать ему характеристику одним или двумя словами. "Циник?"
"Подонок?" Да, конечно. И все же не совсем всеобъемлюще. И
наконец решила: "Пошлая душонка", не просто пошляк, а
именно - с пошлой душонкой, вообразившим себя Демоном.
Честь, порядочность, приличие - для него пустые звуки. Ее
больно поразило его откровенное доносительство о
сожительстве Евгения с Любочкой - факт, о котором она даже
не догадывалась. Сначала ей не хотелось верить: сочинил с
подлой целью, чтоб добиться своего. И тут же соглашалась:
335
похоже на правду. Но почему раньше ей эта мысль не
приходила в голову - поводов для подозрений было больше,
чем достаточно, но она их сходу отметала, она верила ему,
своему Евгению, и считала, что и он верит ей. Впрочем, у него
не было повода подозревать ее в измене, о которой она не
помышляла, он даже не ревновал, когда мужчины глазели на
нее бесцеремонно и делали дух захватывающие комплименты,
он даже гордился, и ее это обижало.
Усталая, издерганная, она впала в состояние
безнадежной растерянности. Мысли об измене Евгения ее
терзали сильнее всего: человек, которого она искренне
любила, которого боготворила, оказался способен на
предательство. Ну разлюбил, полубил другую, в жизни такое
случается и довольно нередко. Что ж, скажи честно,
откровенно, можно решить все по-хорошему. Все эти
последние страшные годы русской трагедии, когда душа ее
изнывала от переживаний за судьбу России и людские беды,
он от души наслаждался жизнью и врал. Честная и гордая, она
была ужасно оскорблена и не находила оправдания
поведению Евгения. У нее даже возникло подозрение, что он
преднамеренно, по обоюдному сговору подослал к ней сегодня
Ярового.
Вообще-то во второй половине дня она собиралась
поехать на дачу, но появление Ярового спутало все карты. И
теперь, не находя себе места под тяжестью размышлений, она
подумала: "А может, сейчас, пока еще не поздно, уехать на
дачу и провести там воскресный день?" Но одного такого
желания оказалось недостаточно: у нее не было сил заставить
себя выйти из дома. Не лучше ли завтра встать пораньше и
уехать, а сейчас заняться домашними делами, которых у
женщин всегда невпроворот. Так и порешила. В девять вечера,
посмотрев по телевидению новости, она легла в постель,
приняв таблетку успокоительного. Разбудил ее телефонный
звонок. Часы показывали четверть одиннадцатого. Спросонья
ей показалось, что звонок междугородний, и она решила, что
это Евгений: он обещал позвонить. В трубке послышался уже
знакомый ей гнусавый голос анонима. Он спрашивал Евгения.
Она машинально, прежде чем поинтересоваться, кто говорит,
ответила, что он в загранкомандировке.
- Смылся, - прогнусавила трубка. - Найдем, из-под земли
достанем и рассчитаемся.
И к Тане вернулся страх, тот самый, охвативший ее после
стрельбы по машине и, казалось, приглушенный, отодвинутый
336
на задний план другими переживаниями. Сон как рукой сняло,
душа сжалась в комок. Значит, охота за Евгением не
прекращена, они требуют расчета, значит, он им что-то должен
и они не упустят своего, заставят расплатиться, возможно,
кровью и жизнью. С кем он связался? Почему она об этом
ничего не знает? Ведь их угрозы падут на нее, на Егора. Нет-
нет, только не на Егора - мальчик тут не при чем, как, впрочем,
и она. А эти твари - она имеет в виду преступников -
непредсказуемы. В печати, по телевидению она читала и
слышала: убийство стало повседневным явлением, убивают
средь бела дня. Убивают по заказу. Но что-то ей не
приходилось слышать, что задержаны и осуждены убийцы.
Она чувствовала себя совершенно беззащитной. В стране
хозяйничают уголовники сплошные, сверху до низу уголовники.
Никакие законы не действуют. Их никто не выполняет, начиная
с самого президента. Он подает пример беззаконию. Это
известно всем и каждому.
Так она лежала в постели с открытыми глазами и
зажженным у изголовья ночником. До двенадцати часов
предавалась тяжким, тревожащим душу размышлениям. Сон
не приходил, и она приняла таблетку снотворного. Засыпала
медленно, погружаясь в хаос неприятных сновидений. Ей
снилось, что за ней охотятся, ее преследуют какие-то
субъекты, натравляемые Яровым, ей виделись его холодные
глаза, язвительная усмешка на плотоядных губах. Она убегала,
хотела спрятаться на даче, подбежала к калитке, нажала на
кнопку звонка. И звонок разлаялся, только не мелодичный, а
резкий, трескучий, от которого она с дрожью проснулась. Она с
опаской посмотрела на телефон, потом на часы. Было начало
третьего. Она не сразу взяла трубку: сердце ее трепетало. А