Страница 114 из 216
становился на его ноги, а другой выламывал руки. Потом в его
наручники вставляли палку и прекращали поступление крови в
кисти. Но это было только начало. Цивилизованные изверги Ее
могли не использовать в пытках электричество. Абдель Карим
потом вспоминал: "Когда включили ток, мне казалось, что у
меня ломаются кости".
- Какой ужас! - сказала Александра Васильевна. - И это
называется - люди. Да какие ж они люди?!
- О-о! - продолжал Святослав. - Они считают себя
божьими избранниками, двигателями прогресса и совестью
человечества.
- Избави бог человечество от такой совести, - снова с
содроганием в голосе произнесла Александра Васильевна.
- Для них не существует никаких нравственных норм,
никакой морали. Как и нацисты, они освобождают себя от
всякой морали, когда дело касается других народов, -
продолжал Святослав, все больше накаляясь. - Между прочим,
они бульдозером срыли и здание штаб-квартиры группы
наблюдателей ООН. Напав одновременно на Египет, Сирию и
Иорданию, израильтяне по радио цинично оповестили мир, что
войну начали, мол, арабы, что якобы египетские танки
проникли на территорию Израиля, а на экранах локаторов
появились пятна, которые можно было принять за египетские
самолеты. Все это была грубая и циничная ложь. В Совете
Безопасности представитель США Артур Гольдберг пытался
оправдать израильскую агрессию. Израиль нагло бросил
вызов ООН, игнорировав решение Совета Безопасности о
прекращении огня.
- Ты говоришь: жестокость, вероломство, цинизм, - вдруг
молвил молчавший все это время Глеб Трофимович, - наглый
вызов ООН и мировому общественному мнению. Нечто
подобное уже было в истории - гитлеризм. Хотя появление его
в новом, более зловещем варианте, казалось бы, немыслимо.
Но невольно возникает вопрос: откуда у израильтян такая
самоуверенная наглость, чувство безнаказанности?
- Да это понятно - за спиной Израиля стоят США, - сказал
Думчев.
- Все это так, - продолжал Глеб Трофимович свою мысль,
- но, поддерживая агрессивный курс Израиля, Соединенные
Штаты действуют себе в ущерб. Я читал у небезызвестного
Болдуина, что "еврейское политическое влияние отвлекло
Соединенные Штаты от собственных жизненных интересов,
которые совпадают с интересами арабских стран". Оставим на
совести Болдуина "совпадение интересов". Но действительно
США зависят от арабской нефти. Непонятно поведение
правящих кругов США - во имя чего они жертвуют
собственными интересами?
- Во имя Израиля, - ответил Святослав. - А собственно,
что собой представляют эти "правящие круги"? Сионистское
лобби в законодательных органах, в правительстве.
Сионистам принадлежат средства массовой информации,
банки. Да и весь военно-промышленный комплекс базируется
на сионистском капитале. А он, этот комплекс, и есть
фактический хозяин США. Для сионистов же Израиль и его
интересы превыше всего. А потом, нужно иметь в виду и то
обстоятельство, что, как писал американец В. Перли,
"географическое положение Израиля делает его составной
частью ближневосточной базы, направленной против СССР".
- Только ли против СССР? - сказал Думчев.
- Я цитирую слова Перли. На самом деле это база и
против Арабского Востока, и против пробуждающейся Африки.
Израилю все сходит с рук. Он вершит чудовищные злодеяния,
а мир в общем-то молчит. Но стоит где-то посадить за решетку
явного уголовника-сиониста, как весь мир содрогается от шума
и гвалта сионистской машины, ловко обрабатывающей
общественное мнение. Вот и во время "шестидневной войны"
сионисты во всем мире развили бурную деятельность. В
Иерусалим спешно пожаловал сам Ротшильд и пообещал
Израилю крупную помощь. Кстати, папа, я привез любопытную
книгу, изданную в США. Автор - немецкий историк. Был
прикомандирован к штабу фон Бока. Под Москвой попал к нам
в плен. После войны поселился в Америке. Называется книга
довольно трафаретно: "Уроки истории"...
В прихожей раздался звонок.
- Это Коля, - обрадованно догадалась Александра
Васильевна и пошла открыть дверь.
4
Коля Фролов - он носил фамилию своего погибшего отца
- юлой вкатился в квартиру. Невысокого роста, круглолицый,
подвижной и крепко сколоченный, он всем своим видом являл
сгусток энергии и нерастраченных сил. Одетый в полосатую
тенниску и темно-коричневую на молнии куртку, коротко
постриженный, он выглядел юношей. А ведь ему в этом году
исполнялось сорок. И сразу первый вопрос, вполголоса,
матери:
- Приехал? - Имелся в виду Святослав.
Александра Васильевна кивнула и в свою очередь
спросила:
- С работы?
- Прямо со стройплощадки. Голоден...
- Проходи.
Он вошел в комнату, сверкая озорными глазами, и,
остановившись у двери, сказал заранее приготовленную
фразу:- Здравия желаю, товарищи генералы и офицеры.
Увидав Брусничкина, смутился. А Думчев подсказал:
- Генералы, офицеры и доктора наук. Не узнаешь?
- Леонид Викторович? Вас трудно узнать.
Брусничкин поднялся, обнял и расцеловал Колю.
Оценивающе осмотрел его с ног до головы, сказал:
- Так и тебя не узнал бы. Выкладывай: чем
занимаешься? Каковы успехи, чего достиг?
- Рабочий класс, - уклончиво ответил Коля и сел к столу.
Рюмку водки выпил лихо. Ел с аппетитом, жадно, торопливо.
- Ты не ответил Леониду Викторовичу: чего достиг? -
сказал Думчев. Голос у него с хрипотцой, как у заядлых
курильщиков, а глаза улыбчивые, с искорками.
- Тринадцатого этажа, - ответил Коля.
- Это в каком смысле? - не понял Брусничкин.
- В буквальном... - Коля налил себе водки и, кивнув
Леониду Викторовичу, в одиночку выпил. Пояснил, заглатывая
помидор: - Строим дом, сегодня вышли на тринадцатый этаж.
Брусничкин благожелательно усмехнулся.
- План даешь? - спросил Святослав с веселой улыбкой.
Явная торопливость Коли его забавляла. Коля все делал
быстро.
- План дать нетрудно. Если б не мешали всякие гниды.
- Коля, за столом - такие слова, - упрекнула Александра
Васильевна, подавив невольную улыбку.
- А иначе не назовешь. Гортехнадзор за строительными
кранами повадился. Придет инспектор, бутылку коньяка не
поставишь - опломбирует кран. Останавливается работа. Вот
вам и план. Люди зарплату не получают. А он всегда найдет, к
чему придраться: тут у тебя не закрашено, тут не закреплено.
Я говорю: закреплено. А он мне свое: что, говорит, я хуже тебя
понимаю, закреплено или не закреплено? Я ему говорю: вы
дайте указание механику. А он: "Что я, учитель? Нет уж!" И
баста. Я к начальнику стройки, к директору гортехнадзора на
инспектора жаловаться. Тот меня обругал. Говорит, я верю
своему инспектору и не собираюсь проверять каждый кран.
Для этого у меня подчиненные есть, это их обязанность,
зарплату за это получают.
- Да, невероятно, но факт, - равнодушно сказал
Брусничкин. Он всегда в компаниях старался брать в свои руки
инициативу разговора, "быть на виду". Монолог Коли поэтому
его утомил. - Мне Ариадна рассказывала - это моя жена, она
архитектор, - что у них со стройки каток украли. Каток, которым
асфальт приглаживают. Представляете?
- Ариадна - редкое имя, - произнесла Александра
Васильевна. А Брусничкин тут же объяснил:
- По-гречески означает "строго хранящая супружескую
верность".
- Ничего себе имя - обязывает! - насмешливо сказал
Думчев, а Брусничкин похвастался: