Цепи

– Смотри-ка, Юрген, да тут баба, – довольно хохотнул он наконец, и тут я поняла, что отчаянно необходимо что-то сделать, иначе мне наступит окончательная и бесповоротная крышка.

Недолго думая, я рванула с места. Благо, бегать в мужских штанах и рубахе было гораздо удобнее, чем в платье с корсетом, но всадник все равно догнал меня в два прыжка даже несмотря на тяжелые латы и, схватив за шкирку, поднял над землей.

– Отпусти, задушишь! – прохрипела я, пытаясь оттянуть ворот рубашки от шеи и попутно стараясь пнуть негодяя пяткой в нос.

– Вот брыкаться перестанешь – отпущу, – спокойно проговорил он, без всяких усилий удерживая меня над землей.

Но брыкаться я перестала, лишь когда в глазах начало темнеть от недостатка кислорода. Из горла вырвался болезненный сдавленный хрип, и тело несколько раз судорожно дернулось в воздухе. Всадник разжал пальцы, и я безвольно грохнулась на землю, ударившись лбом о его ботинок. Для того, чтобы прийти в себя, потребовалось порядком несколько минут. Я все еще сидела на влажной земле, судорожно хватая ртом воздух, кода заметила, что сзади ко мне подошел второй всадник.

Пути к отступлению оказались перекрыты.

Пока солдаты о чем-то тихо переговаривались между собой, я приступила к оценке ситуации. Их двое, и они, по всей видимости, хорошо вооружены, в отличие от Вессаля. Ясно, значит, звать на помощь не имеет смысла. Даже если лорд и услышит, все равно ему не справится. Остаться одной будет куда разумнее.

– Да понятно же, как белый день, что с девками делать полагается! – внезапно повысил голос первый, я быстро вскинула голову, чтобы лучше уловить суть разговора. – Развлечемся да и выкинем ее на дорогу, пусть подбирает, кто хочет.

– На руки посмотри сначала, – с укором произнес вотрой, который был, кажется, Юрген.

И чего, интересно, им мои руки сдались? Меня тут же грубо потянули вверх за воротник. Второй всадник взялся за мою руку, чуть не вывернув запястье.

– Обычные чистые ручонки, – передернул плечами он, – холеные. А чего тебе до них?

– А того, что если холеные, значит не служанка какая-нибудь. Можно и выкуп стребовать, коли родители богатенькие. А уж потом и делать… – Юрген замолчал, выдержав многозначительную паузу, – что вздумается…

– А ты голова, – довольно усмехнулся второй всадник. – Слышь, девчонка, ты из какой семьи родом будешь?

– А так я и сказала, пф-ф! – я демонстративно отвернулась, вздернув голову, за что получила больной тычок под ребра и ойкнула, согнувшись пополам. Если так и дальше пойдет, то выкуп им придется требовать за хладный труп.

– Ладно, нет у нас времени с ней разбираться, увезем в замок, там пускай герцог у нее все, что нужно, и узнает. Ему-то она быстро все выложит… Вот интересно, она одна здесь? Эй, девчонка, кобыла к дереву твоя привязана?

Я только молча кивнула, зло поглядывая на восточных. Ничего, потерплю если надо. Раз выкуп требовать собрались, значит, пока ничего не сделают. А там посмотрим. Главное сейчас - лорда не выдать.

– Тащи веревку, – коротко бросил Юрген, притягивая меня за шиворот и приставляя нож к горлу. – А ты спокойно, не дергайся. Ты же у нас девушка умная, не хочешь же, чтоб я тебе глотку вспорол, – почти успокаивающе зашептал он мне на ухо, слегка поглаживая по волосам.

– Ясен пень, – фыркнула я, ежась под его похотливым взглядом.

Во попала… А еще и в мужской одежде, как назло. И как долго только они воздерживаться смогут от того, чтобы не сделать „что вздумается”. Они ж на войне все-таки, неизвестно, когда еще шанс представится, вряд ли они такую возможность упустят.

В это время второй всадник принес веревку, коей и перетянули мои запястья настолько бесцеремонно, что они почти сразу довольно ощутимо заныли, но жаловаться не приходилось.

– Будешь ныть или вырываться, перекину через седло и повезу так, – усмехнулся Юрген, подсаживая меня на лошадь, – а коня твоего мы в лесу оставим, не хватало еще с ним возиться, пусть от голода подыхает.

Двое всадников дружно рассмеялись, я лишь скривилась, удивляясь людской жестокости.

Через некоторое время мы выехали на равнину, где было все еще значительно светлее, чем в лесу. Как бы то ни было, а быстрая езда успокаивала и отвлекала даже в самых сложных ситуациях, и я даже сейчас откровенно наслаждалась ей, подставив лицо ветру, трепавшему волосы. Беспокоило только то, что щекой приходилось прижиматься к холодному и немного шершавому доспеху этого Юргена, но выбирать не приходилось.

– А что мы с ней будем делать? Герцогу отдадим? – неожиданно заговорил второй всадник, имени которого я пока не знала.

– Именно. Пусть сам и разбирается с ней. Он-то лучше знает, как с такими девицами дело иметь.

– Надо же, какая преданность, – наигранно трагично произнесла я и вновь получила тычок под ребра.

– Помолчи лучше, – резко одернул Юрген.

К замку мы подъехали, когда уже окончательно наступила ночь. Его стало видно еще издалека, по огням из окон. Меня бесцеремонно сбросили на землю, а пока я пыталась подняться, что со связанными руками задача не из легких, всадники уже спешились и, подняв меня за шкирку, грубо подтолкнули к дверям. Тяжелые створки отворились, и полившийся из открывшегося прохода свет вначале даже немного слепил глаза. Я не знала, куда идти, и руководствовалась лишь грубыми тычками в спину и бранью в свой адрес. Связанные руки уже затекли и почти перестали чувствоваться.

Всадники переговаривались с другими солдатами слишком быстро, и из-за акцента я не могла почти ничего разобрать. Наконец меня впихнули в какую-то просторную залу и оставили сидеть на ледяном полу, где я занялась изучением его узоров. Юрген встал слева от меня и зачем-то преклонил колено. За перемещением других солдат я не следила.

Внезапно с другого конца залы послышались тяжелые шаги, и, судя по всему, тот, кто приближался, был в тяжелых доспехах. Я подняла голову и буквально оторопела. По моим расчетам, он был где-то на две с половиной головы выше меня.

– Фридрих Гогенцоллерн, герцог Потсдамский, – произнес он низким раскатистым голосом, глядя на меня в упор.

========== Часть 6 ==========

Фридрих… Фриц, значит. Похоже, это тот самый герцог, о котором они так упорно твердили всю дорогу. И что, интересно, он будет со мной делать? Если бить начнет, то можно сразу похоронный марш заказывать, я и одного удара-то не выдержу.

– Встань, – спокойно, почти безразлично проговорил он.

Я послушно попыталась подняться на ноги, но пол был скользкий, к тому же силы уже были на исходе. Недостаток еды на организме проявлялся достаточно явственно. А ведь за последние сутки почти ничего и не ела…

Юрген хотел было меня привычным жестом вздернуть за шкирку, поставив на ноги, но герцог лишь подал ему короткий запрещающий знак и продолжил равнодушно наблюдать за моими усилиями. Когда мне таки удалось подняться, он грубо вздернул мое лицо за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Шейные позвонки дружно угрожающе хрустнули. Я, замерев, уставилась в его ледяные карие глаза, совсем несвойственные народу Востока и парализующие своей ледяной сталью и совершенно незыблемым спокойствием, какое присуще только неимоверно сильным людям. Тут же возникло неудержимое желание отвести взгляд, но в ответ на эту попытку герцог мне еще сильнее подбородок задрал, так, что даже в глазах потемнело.

– Прекратите так делать, – прошипела я сквозь зубы. – Больно…

– Имя? – он лишь слегка приподнял бровь, вовсе, казалось, не обратив внимание на мою просьбу.

– Лео… Леония, – прохрипела я, с трудом открывая рот.

– Из Западных земель, значит, вот оно что, – хмыкнул Фридрих, слегка усмехнувшись. – Из какой семьи, чем занимаешься, почему в таком виде?

– Развяжите сначала, потом буду говорить, – я упрямо уставилась на герцога исподлобья.

Юрген сбоку что-то предостерегающе зашипел, опасливо глядя на меня, но Фридрих вновь лишь жестом остановил его протест.

– Развяжи, если барышня так хочет, – скучающе проговорил он.