Тайна богини Таурт

— А разве не ты был тем злым духом, который кормил и поил меня? — Жрецы в ужасе шарахнулись от Кагабы, а тот даже подпрыгнул от страха.

— Гнусный навет, — заверещал он, отбиваясь от стражников.

— То-то ты так зачастил в некрополь! — голос Сахуры был полон праведного гнева. — И это вольнодумство в оформлении гробниц. Теперь понимаю, это было надругательством над нашими священными традициями. И ты еще нас сюда позвал, чтобы мы посмеялись вместе с тобой! Стражники, держите его крепче, уверен, он — главарь всей шайки.

— Помилосердствуйте, — визжал Кагаба, — я вижу этого человека первый раз в своей жизни.

Неизвестно, чем бы это кончилось для Кагабы, если бы не вмешательство Хемона с Минмесом Чувствуя некоторую вину перед жрецом, они подтвердили, что Кагаба вряд ли мог принимать участие в преступлении, так как они не видели его в компании преступников.

— О боги, — продолжал сетовать отпущенный на волю Кагаба, — зачем вы продлили жизнь этому погребенному заживо негодяю? Неужто только для того, чтобы он оболгал честного человека?

Стенания Кагабы заинтересовали напарника Неферхотепа Кенамона.

— Скажи, жрец, а почему ты называешь этого преступника заживо погребенным?

— Вот он, — Кагаба ткнул жирным пальцем в сторону Неферхотепа, — сказал, что выкопал его сегодня из общей могилы своими собственными руками. Повсюду была кровь, вот он и стал разрывать землю, а там этот негодяй оказался. Они вступили в схватку, злодей был сильным, чуть не победил, но боги были не на его стороне. Стражники с изумлением слушали рассказ Кагабы. Сначала они решили, что жрец тронулся умом от страха, но остальные жрецы полностью подтвердили рассказ собрата. Они в точности не помнили слов Неферхотепа, но суть была именно такова.

— Они меня не так поняли. — Неферхотеп спрятался за спины стражников, избегая грозного взгляда Кенамона. На этом недоразумение закончилось. Стражники увели Сенбефа. Хеви забрал тело убитого брата, чтобы должным образом предать его погребению.

— Наверное, я что-то напутал с календарем счастливых и несчастливых дат, — вздыхал на обратном пути Кагаба. Стражники успели намять ему бока, поэтому сейчас у него болели все косточки. — По этому календарю, у меня должен был быть счастливый день. А еще этот предсказатель! Мне приснился чудесный сон: я шел по храму и вместо головы у меня была морда леопарда. Я помчался к прорицателю, отдал этому негодяю целый кувшин пива и что же услышал: "Ты станешь важным человеком. Этот день принесет тебе славу". Вот пойду и заберу свой кувшин с пивом!

— Не понимаю, чем ты недоволен, — посмеиваясь промолвил Сахура. — Этот день и правда оказался для тебя счастливым, ведь, несмотря на возведенный на тебя навет, ты не попал в тюрьму. А что касается предсказания, то оно сбылось. Ты и правда чуть не прославился, как главарь шайки грабителей. А в определенных кругах — это действительно важный человек.

— А вот скажи, Кагаба, — вмешался в разговор другой жрец. — Что еще ты видел во сне. Ведь бывает и так, что ты видишь несколько вещей, которые не всегда сулят благоденствие.

— Да ничего больше я не видел, только свое отражение в колодце с мордой леопарда! — с досадой отозвался Кагаба.

— Ой, какой дурной сон, — ужаснулся его собеседник. — Смотреть в колодец во сне — это к тюрьме. Не удивительно, что с тобой это почти что случилось. В следующий раз, как увидишь плохой сон, перемешай куски хлеба с мелко рубленной зеленой травой, размочи пивом, добавь благовония и нанеси на лицо. Я всегда так делаю. Вот недавно увидел во сне, что я пью теплое пиво. Я заглянул в сонник и узнал, что это к убыткам. Тогда я сразу прибег к рецепту, о котором я тебе сказал. И у меня не было никаких убытков! Помнится, я тогда целый день с этим месивом на лице проходил. Не потому, что так нужно, а потому, что просто забыл снять его с лица. Так и вышел в город. При этом я не забыл еще молитву Исиде прочесть. Это всегда помогает предотвратить последствия плохого сна. Иду, а передо мной все почтительно расступаются. Некоторые даже чрезмерно поспешно. Вот что творит молитва Исиде. Но это не все! Прихожу на рынок за благовониями. Подхожу к прилавку. Народ тут же расступается, к чему я уже привык, а торговец, заметив, кто к нему пожаловал, тут же предлагает мне в подарок все к чему я успел прикоснуться. И просто умоляет меня поскорее уйти, пока я его не разорил окончательно. Я сразу смекнул: не может он устоять перед действием молитвы Исиде. Страх перед богиней помог ему преодолеть жадность.

— А может, это был страх перед проказой? — усмехнулся Сахура. — Стоишь ты перед ним с зеленой мордой, потрескавшейся на солнце. А сквозь трещины кожа розовая, как у свиньи, видна. Как тут не испугаться? Да еще страх, что другие покупатели разбегутся. Поневоле щедрым станешь.

— Тебе бы только насмехаться над нами, Сахура. Я же уверен, что мне помогла эта зеленая маска и молитва Исиде. Только это и отвратило беду, а то не миновать бы мне больших убытков.

Глава четырнадцатая.

Этой ночью случилось важное событие, которого все давно ждали. На востоке перед самым рассветом появилась на какое-то мгновение звезда Сириус, которую все египтяне называли Сопдет. Это значило, что наступил первый день Нового года, который весело отмечали по всей стране. Происходило это обычно 19 июля. На этот раз Хемон получил весьма ценные подарки от своих родных и близких, ведь на Новый год было принято обмениваться пожеланиями счастья и подарками. От матери он получил ожерелье из простого бисера со священным жуком скарабеем в середине, а от тети Тейе и дяди Ани — набедренную повязку из мелко заплиссированного льняного полотна, которая завязывалась большой петлей , спадающей до колен. Начинался новый сезон — сезон разлива Нила, сезон "ахет", когда прекращались все сельскохозяйственные работы. Где-то в середине этого сезона начнется празднество Опет, которое продолжится больше месяца. Бесчисленные толпы египтян будут встречать священную ладью Амона и сопровождать ее по берегу Нила к храму богини Опет. Хемон вспомнил, как в прошлом году они отправились всей семьей в подобное путешествие. Взяли даже маленькую Неферт. Мать всю дорогу била в трещотку вместе с другими женщинами, а многие мужчины играли на двойной флейте. Все плясали, пели и обменивались шутками со всеми встречными. Рядом вышагивали и родители Минмеса. Сам Минмес вместе с Хемоном, как всегда, проказничали и шутили всю дорогу, но никто их не ругал. И Кийа тогда охотно принимала участие в их играх. Хемон вздохнул, вспоминая былое. Хотя, кто знает... Сегодня Новый год, а значит праздник Опет не за горами.

Ну, а вообще-то, праздников в Египте хватает. Одни только праздники местных богов чего стоят. В Фивах это бог плодородия Мин, бог войны Монту, но главный, конечно, бог Амон. Нет во всем Египте человека, который бы не ждал с нетерпением праздника местного бога. Жрецы будут разыгрывать мистерии, рассказывающие о подвигах бога, по улицам пройдут огромные процессии с песнями, танцами, музыкой. И, конечно же, везде будут стоять лотки с едой и сувенирами. В домах же будут готовиться самые изысканные кушанья.

А чем плох Праздник Долины? На взгляд Хемона это был один из самых величественных праздников. Его начинали отмечать с восходом первой луны второго месяца разлива Нила. Ладья с Амоном в сопровождении многочисленных кораблей и лодок покидала украшенную обелисками пристань и, пересекая воды священной реки, отправлялась к западному берегу в некрополь. Корабль бога причаливал к пристани храма, где жрецы уносили золотую ладью бога по дороге, украшенной сфинксами или царскими статуями. Посетив заупокойные храмы царей, где совершался обряд поднесения статуям усопших царей особого букета цветов, сплетенного в форме символа жизни, Амон отправлялся в Дейр эль-Бахри. Там он проводил ночь, а затем столь же торжественно в сопровождении жрецов, жриц-певиц, музыкантш, танцовщиц, исполнявших священные гимны и песнопения, возвращался назад. Во время этого праздника все фиванцы приходили к своим умершим, приносили им в жертву цветы, вино, хлеб, фрукты, проводили у них в гостях в некрополе целый день, празднуя прибытие Амона к западному берегу.