Страница 101 из 156
«Да, пожалуй, более неприятной повестки дня для обсуждения у нас еще не было за все более чем пятьдесят предыдущих заседаний. Замечательное предстоит юбилейное. Ведь как раз в эти дни Комитету — ровно два года.» Бальфур[29], невесело улыбнулся своим мыслям. «И самое неприятное, что в отличие от Лансдауна, Китченера и Селборна, я-то как раз и был уверен, что японцы в одиночку не справятся с русским медведем.
Сегодня можно долго говорить, верным ли было наше решение, принятое 4-го января, когда Комитет, обсуждая информацию от Токио о том, что война решена и неизбежна, высказался за то, чтобы ни при каких обстоятельствах не выступать в поддержку японцев с открытой силой. Мнения лордов Ротшильда, Керзона и Селборна оказались в тот день решающими.
Первый уверял, что Россия не сможет вынести современной войны с растянутыми коммуникациями по причине банальной нехватки средств. С парижским Домом Ротшильдов все было уже скоординировано, так же как с Уолл-Стрит и бельгийскими банкирами.
Возможности немцев помочь русским наличностью были сравнительно невелики, кроме того, мы тогда были уверены, что переговоры Коковцева о заимствованиях на немецком фмнансовом рынке лопнут, разбившись о проблему заключения нового русско-германского Торгового соглашения. Настроения юнкерства тогда были однозначно воинственными — им требовался реванш за 1994-й год, когда русский министр финансов Витте сумел продавить в заключенном с Германией на 10 лет Торговом соглашении большинство из российских требований, в том числе относительно низкие немецкие ввозные пошлины для русской сельхозпродукции.
В свою очередь, лорд Керзон потребовал в первоочередном порядке довести индийскую армию до 140-а тысяч боеготовых штыков и сабель, со всем причитающимся обозом и артиллерией. И хотя генералы Китченер и Бракенберри посчитали эти цифры явно излишним, не считая русскую угрозу Афганистану, а тем более Индии, столь серьезной, вице-король упрямо стоял на своем, в чем, кстати, его поддержал и Его Величество…
К этому же решению — не ввязываться — склонился и бывший тогда Первым лордом Адмиралтейства Селборн. Он посчитал, что с учетом бурного роста германского и северо-американского флотов, рисковать потерями в численном составе Ройял Нэйви нам не следует. Вдобавок, он был уверен, что японский флот качественно стоит на голову выше русского.
Взвесив все плюсы и минусы, в итоге, мы решили вести в отношении России довольно умеренную политику, а японцев поддерживать всем, чем угодно, кроме прямого военного вмешательства. Кстати, наш апрельский договор с Парижем, гарантировано исключивший помощь Петербургу от его единственного союзника, дорогого стоил для японцев. Конечно, неприятно, что ситуацией воспользовался Вильгельм, активно обхаживающий русского царя и сулящий ему всякие манны небесные. Однако, полагаю, последнее слово в этой пьесе все равно останется не за ним…
И, дабы быть честным перед самим собой: и меня, и лорда Солсбери, ведь тоже вполне устроило, что большинство членов Комитета высказалось против нашего выступления на японской стороне. Фактор растущей германской угрозы, для обуздания которой нам нужно улучшать отношения с царем, а не воевать с ним, мы были обязаны учитывать. И меня просто взбесило то, что господа из Токио проигнорировали наше предупреждение о нежелательности этой войны для Кабинета при складывающемся положении в Европе. Они попросту решили разыграть английскую козырную карту в своей азартной игре. А такое в отношении Британии не позволительно никому. Именно так, ознакомившись с итогами заседания Комитета, высказался и Его величество король Эдуард.
Даже в итоге чисто политической и экономической поддержки японцев, мы получили в наш адрес мощную вспышку ненависти по всей 100-милионной России, и в первую очередь, к сожалению, — в Зимнем дворце. Гардинг, контролируя ситуацию в Петербурге изнутри, зря в колокола бить не стал бы. Сейчас необходимо думать о том, как спустить давление в этом котле, ни в коем случае не доводя до открытого разрыва, и не потеряв лица при этом. Сам русский царь Николай достаточно консервативен и тактичен для понимания этого. Но вот можно ли сказать это о его нынешнем ближайшем окружении?
Дело это не минутное. Возможно, придется потратить годы. Поэтому сегодня мы и решили пригласить на заседание Комитета господ-либералов Асквита, Хольдена и Грэя. Если, паче чаяния, на волне японского разгрома и нашей склоки с упрямцем Джо Чемберленом, который с некоторых пор даже демонстративно уклоняется от присутствия на заседаниях Комитета, может случится так, что мы проиграем выборы, то следующий Кабинет предстоит формировать им. А политика Британской империи должна быть последовательной в столь важном вопросе, как отношения с Россией.
Нельзя допустить, чтобы труды по подманиванию галлов, а через них, позже, и царя, пошли прахом! Только бы не довели дело до военного столкновения наши джинго[30], типа генерала Горацио Китченера[31], которого лорд Керзон, хвала Господу, сейчас оставил на хозяйстве в Индии, или „Джеки“ Фишера, сменившего на днях в Адмиралтействе холодного и рассудительного лорда Селборна, который все-таки был и остается профессиональным политиком, а не палубным „морским волком“.
Сперва этот неуемный адмирал притащил за собой шлейф своей взрывной деятельности на Китайской станции и Средиземноморской эскадре в Портсмут, взбаломутив там все и всех со своими подводными лодками и надбавками кочегарам. А теперь мы получили его, во многом опять же благодаря Его величеству, во главе всего Флота. Хотя, пожалуй, лучшей страшилки для кайзера и выдумать было нельзя, но и реакция „белой кости“ во флотском офицерстве на это назначение уже сейчас предсказуема. Достаточно вспомнить только последние высказывания лорда Чарльза Бересфорда. Сможем ли мы с Фишером в будущем сработаться — вот в чем гамлетовский вопрос…»
— Джентльмены. Я имел честь специально пригласить на наше заседание генерала сэра Генри Бракенберри и генерал-лейтенанта Альтхама, помощника генерал-квартирмейстера, а также кэптэна сэра Чарльза Оттли, директора морской разведки. Поскольку нам сейчас крайне важно получить всю последнюю информацию о ситуации в Маньчжурии и у Порт-Артура, которой обладают армейские и флотские разведывательные органы.
Полагаю, что вы, господа, не в обиде, за то, что я в некотором смысле действовал при этом через ваши головы? Прибытия лорда Керзона мы ждали только через три дня, поэтому я вынужден был сегодня поторопить события, как только узнал, что вице-король уже в Лондоне, дабы не терять ни единого лишнего часа, — Бальфур слегка поклонился в сторону расположившихся вместе с лордом Селборном чуть обособленной группой Хью Арнольд-Форстера, секретаря военного кабинета, лорда Уильяма Бродрика, военного министра и адмирала Джона Фишера.
Кроме того, дабы исключить на будущее влияние на наши сегодняшние решения любых превратностей внутренней политики, я пригласил разделить сегодня с нами бремя непростых решений наших коллег и оппонентов из Либеральной партии, а также лорда Эшера, имевшего вчера весьма содержательную беседу по теме нашего заседания с Его величеством. Также, по моей просьбе, лично прибыл из Санкт-Петербурга наш посол сэр Чарльз Гардинг с самыми последними новостями из российской столицы…
Итак, джентльмены, к делу. На повестке дня у нас стоят три вопроса. Я сформулирую их, по-возможности, предельно кратко:
Первый: поскольку поражение Японии в войне с Россией представляется неизбежным, какие шаги должна предпринять Британия, дабы не допустить окончательного разгрома Токио и его полной капитуляции, и сколько это, пусть в первом приближении, нам будет стоить?
Второй: до какой степени может сегодня распространяться наше давление на Россию в японском вопросе, с учетом прогрессирующего роста германской угрозы, и, следовательно, нашей заинтересованности в привлечении царя к участию в Антанте?
29
Бальфур Артур Джеймс (1848–1930). Английский государственный деятель, консерватор, убежденный империалист-прагматик. На Берлинском конгрессе 1878 г. был секретарем своего дяди, министра иностранных дел лорда Солсбери, проводником и продолжателем политики которого считался на протяжении всей своей карьеры. В 1886 г. вошел в состав правительства в качестве министра по делам Шотландии, а в 1887–1891 г г. стал министром по делам Ирландии, проводя политику жестоких репрессий против ирландского национально-освободительного движения, за что и получил прозвище «Бальфур кровавый».
В 1891 г. — Первый лорд казначейства и Спикер Палаты общин. В 1902-м сменил лорда Солсбери на постах премьер-министра и руководителя Консервативной партии. Бальфур проводил реформы в области образования и обороны, был одним из инициаторов англо-японского союза (1902), означавшего конец политики «блестящей изоляции»; добился заключения союза Англии с Францией, заложившего основы антигерманской коалиции (Антанта). Раскол партии в 1903-м году и личная конфронтация Бальфура с Чемберленом по вопросу о тарифах и реформе таможенной системы в духе протекционизма подорвали позиции правительства. В нашей истории в конце 1905-го года Бальфур вышел в отставку; на парламентских выборах в декабре Консервативная партия потерпела поражение.
30
Джингоизм (от jingo — джинго). В британских мюзик-холлах в 1878-ом году была популярна песня: «Мы не хотим сражаться, но — богом поклянемся! (by jingo!), — если придется, найдем и корабли, и храбрецов, и денежек отыщется до черта». Ее немедленно подхватили те, кому хотелось, чтобы Британия пошла войной на Россию, те, кого социалист Дж. Холиок обозвал «джинго». Кличка прижилась и в прессе, и в народе. Таким образом, под джингоизмом понимается агрессивный, воинственный британский имперский патриотизм. В общем, английский аналог шовинизма у французов и квасного патриотизма у русских.
31
Китченер Гораций Герберт (1850–1916). В нашей истории — британский фельдмаршал (1909). Родился в семье офицера пехоты. Окончил военную академию (1868). С 1870 волонтёр французской армии, участвовал во франко-прусской войне 1870–1871 г г., затем состоял в английских военых миссиях в Палестине и на Кипре. С 1874-го года в британских колониальных войсках. В 1879–1880 г г. вице-консул в Эрзуруме (Турция). В 1882-ом генерал-квартирмейстер оккупационного корпуса в Египте, участвовал в первой Нильской экспедиции. В 1886–1888 г г. генерал-губернатор Восточного Судана. В 1892-ом И.Д. командующего, а с 1895-го командующий британскими войсками в Египте, руководил подавлением восстания махдистов в Хартуме (Судан), покорил Донголу, стал кумиром джингоистских кругов Англии. В 1899 генерал-губернатор Судана.
В 1899–1900 начальник британского генштаба, в 1900–1902 командующий британскими войсками во время англо-бурской войны. Беспощадно истреблял буров, перешедших к партизанским действиям, ввёл систему концентрационных лагерей для мирного населения и тактику «выжженной земли». В 1902–1909 главнокомандующий войсками в Индии, которые деятельно реформировал, готовя к войне с Россией, которую он тогда считал неминуемой.
В 1911–1914 английский генконсул в Египте (ему были подчинены все английские войска, расположенные в Египте и Судане) и фактически правитель страны. С 1914 военный министр Великобритании. Погиб на крейсере «Хэмпшир», следуя в Россию с инспекционным визитом. Корабль взорвался на германской мине. Спаслось с него всего 16 человек.