Страница 171 из 197
поклонился Магомету и принес пожертвование. Джелал-эд-
Дин нашел монастырь и увидел на церкви точь-в-точь та¬
кое же изображение Магомета, какое видел во сие. Султан
подарил монахам много золота и драгоценностей, а своим
хорезмийцам приказал не тревожить монастырь. Погрозил¬
ся отрубить голову каждому, кто обидит монахов.
—
Это все сказки. Откуда в христианском монастыре
взяться изображению Магомета?
—
Ничего не сказка. Мы видели сами. На куполе хра¬
ма изображен Магомет верхом иа льве, а под ним надпись
непонятными буквами.
—
Ну ладно, поеду погляжу. Как думаете, доеду я до¬
темна?
—
Как будешь ехать. Не будешь прохлаждаться, до¬
едешь.
Торели пожал рыболовам руки, поблагодарил за еду и
поехал по дороге, как показали ему ребята.
Совсем стемнело, когда показались стены и ворота мо¬
настыря. Монахи долго не открывали ночному путнику,
расспрашивали, кто и откуда, а потом, расспросив, ушли
докладывать настоятелю. Настоятель, услышав имя Торе-
639
ли, так обрадовался, что привел в изумление смиренных
монахов. Он велел как можно скорее привести к нему пут¬
ника.
Торели как вошел, с порога узнал Павлиа, хотя мудрец
весь поседел, а борода его выросла и закрывала всю грудь.
Почтенный брат несчастной красавицы Цаго и ее несчаст¬
ный муж обнялись, точно были родными братьями. Торели
начал расспрашивать первым:
Ну как все наши, как они пережили все эти невзго¬
ды? Все они живы?
—
Живы,— тихо ответил настоятель, отводя глаза по¬
дальше от глаз Торели.— Мальчик подрос за это время,
вполне здоров.
—
Но Цаго, Цаго?!
—
Цаго... тоже... Хотя я слышал, ей нездоровилось в
последнее время.
Павлиа не знал, куда девать свои глаза, шарил ими по
полу, по темным углам своей настоятельской кельи.
—
Павлиа! Ты от меня что-то скрываешь.— Торели
бросился в угол, взял там икону с изображением архангела,
поднес ее перед самое лицо Павлиа, поднял его подбородок,
заставив таким образом взглянуть иа икону.— На этой ико¬
не поклянись, что моя Цаго жива и здорова. Поклянись!
Вместо клятвы и вообще какого-либо ответа Павлиа уро¬
нил голову на стол и начал рыдать, колотясь о доску стола
головой и еще ударяя себя по голове тяжелыми кулаками.
Когда оба выплакались и немного успокоились, их бе¬
седа вошла в колею. Рассказывали друг другу о многом,
что было пережито за эти страшные годы, разговор сам
собой все время сворачивал к началу, к истоку всех бед —
к Гарнисской битве.
—
Что же все-таки произошло у Гарниси? Семь лет
меня мучает этот вопрос, но сколько я ни думал, ие нахожу
ответа. Неужели нас и вправду предали и обрекли на ги¬
бель Мхаргрдзели и остальные военачальники?
—
Не думаю, Турман, чтобы это было так. Не посмел
бы амирспасалар на глазах у целого грузинского войска со¬
вершить такое большое, такое явное преступление.
—
Мхаргрдзели враждовал с братьями Ахалцихели, он
им завидовал.
—
Все равно. Не верю я, что он мог из-за личной
вражды поступиться судьбой всего царства. Да если бы
он и захотел, ведь рядом были другие военачальники: Цот-
640
не Дадиани, Эгарслан Бакурцихели, Варам Гагели, Сура-
мели... Они разодрали бы его на части, если бы только за-
подозрили измену.
—
Братья Ахалцихели много раз посылали гонцов
Мхаргрдзели. Под конец сам Иванэ, потеряв терпение, по¬
мчался в главную ставку, но был убит по дороге. Говорят,
его убили камнем, брошенным из нашего грузинского ла¬
геря.
—
Не все тут ясно. Все, кто был в то время в лагере
амирспасалара и кому удалось спастись, рассказывают
одинаково, не могли же они сговориться. Они рассказыва¬
ют, что за день до рокового сражения в наш лагерь прихо¬
дили караванщики из Ширваиа. У них были какие-то тор¬
говые дела к Мхаргрдзели.
—
Нашел когда торговать!
—
Они поднесли ему дорогие подарки, а также много
вина. В это время все еще праздновали рождение наслед¬
ника, и вино было кстати. Затеяли новый пир. Все много
пили. А в вине оказался дурман. После пира все уснули
как мертвые. Сам Иванэ Мхаргрдзели то ли потому, что
был посильнее других, то ли потому, что пил поменьше,
всю ночь не спал, но его беспрерывно рвало, а в желудке
были дикие боли.
Братьев Ахалцихели, как известно, на пиру не было.
Нашлись люди, которые даже это толкуют превратно, буд¬
то бы братья знали, что вино отравлено, но не предупре¬
дили амирспасалара и других.
—
Несусветная ложь,— возмутился Торели,— я все
время был рядом с ними в тот последний день. Мы расста¬
лись в полночь. Братья и знать не знали не только о вине,
но и о самом приезде караванщиков.
—
Так и было. Ширванских караванщиков подослал
Джелал-эд-Дин. Они сделали свое дело и той же ночью
ускользнули из лагеря. Когда начался бой, все мертвецки
спалц, одурманенные отравленным вином. И сам Мхар¬
грдзели был полуживой, хотя и не спал. Садясь на коня,
он упал от слабости и не смог подняться. И конь его упал,
потому что у него были перерезаны сухожилия. Как толь¬
ко амирспасалар упал, поднялся крик: «Спасайтесь, убит
Мхаргрдзели! Убит Ивапэ Мхаргрдзели». Началась всеоб¬
щая паника. Все в лагере смешалось, и в это время хорез¬
мийцы ворвались в укрепление. Растерянные, никем не ве¬
домые грузины сразу показали спину. Бежали, обгоняя
21 Гр. Абашидзе
641
друг друга, кто пеший, а кто на коне, но и тех и других на¬
стигали упоенные победой хорезмийцы. Во время бегства
каждый думал только о своей жизни, брат не узнавал бра¬
та, отец забывал про сына. Тем более никто не думал оста¬
новить всех бегущих, организовать войско и дать отпор.
Амирспасалара спас слуга. Он посадил его полуживого на
коня и умчал с поля битвы. И получилось так, что боль¬
шой, прекрасно укрепленный лагерь, наполненный отбор¬
ными войсками, достался врагу без боя. Джелал-эд-Дин
потом, осмотрев наши укрепления и поле боя, сказал, что
взять такой лагерь было бы выше человеческих возмож¬
ностей, если бы не судьба, не аллах.
—
Все это так. Но битва при Гарниси — это только од¬
на битва. Лишь через полгода после нее Джелал-эд-Дин
осмелился подступить к Тбилиси. За это время можно бы¬
ло опомниться, собраться с духом, составить новое войско
и встретить врага как полагается. Однако ничего этого ие
было сделано.
—
У Гарнисских высот закатилось солнце великой и
могучей Грузии. Эта битва была не сама болезнь, но лишь
признак, следствие некоего тайного недуга, который давно
уж подтачивал силы нашего царства. Эта болезнь — ослаб¬
ление силы государственной власти, влияния и могущест¬
ва царя. Как только ослабла царская власть, начался раз¬
брод среди грузинских правителей и эристави. Большим
несчастьем нужно считать преждевременную смерть царя
Лаши. После него у власти оказалась красивая, но слабая
женщина. Она не унаследовала от великой блистательной
Тамар ни светлой мудрости, ни железной воли. Царедвор¬
цы, почувствовав, что узда ослабла, начали забывать, что
их единственная обязанность — служение трону, а тем са¬
мым всему Грузинскому царству, всему народу. Каждый
начал думать о расширении своих владений, о приумноже¬
нии своих богатств.
—
Дело не только в ослаблении царской власти. Среди
приближенных царицы нет больше сильных разумных му¬
жей, готовых жертвовать своими интересами и даже