Страница 131 из 197
—
Молодец!
Палач склонился в ожидании нового приказа.
—
Ты говорил, Ахалцихели, что война похожа на иг¬
ру в нарды. Но на что похожи обманутое доверие, черная
неблагодарность, черная измена?!
Шалва опустил глаза и ничего не ответил.
—
От кривого дерева не может получиться прямой
тени, скорпион никогда не разучится кусаться. Точно так
же неверного христианина нельзя исправить, обратив на
путь истины. Что молчишь? Знаешь ли, что твоя измена
ляжет кровавым бременем на плечи грузин? За твою
измену я отомщу не только тебе, но и всем, всем,
всем...— Султан задохнулся от гнева, он не мог уж ниче¬
го сказать палачу и только полоснул себя ладонью по
горлу.
Палач отлично понял своего властелина. Ахалцихели
не успел ни вздохнуть полной грудью, ни взглянуть вокруг
себя, чтобы попрощаться с землей, с рекой, с этими кам¬
нями, облаком, с этим солнцем.
499
Голова глухо ударилась о землю, огромное тело гру¬
зинского богатыря обмякло и повалилось набок.
—
Эй, вы,— закричал султан,— заверните голову из¬
менника в самый дорогой шелк и отвезите хлатской цари¬
це. Скажите, подарок от султана.
Когда па золотом подносе царице преподнесли султан¬
ский подарок и когда, ничего не подозревая, царица не¬
брежной рукой откинула шелковое покрывало, она лиши¬
лась чувств и упала на руки едва подоспевшей служанки.
Царицу уложили и опрыскивали холодной водой, при¬
водя в чувство. Царица открыла глаза, но лежала непод¬
вижно, глядя вверх перед собой взглядом, который всем
остальным казался бессмысленным.
На самом же деле перед взглядом царицы стояло то,
что она увидела на подносе. В первое мгновение она не
узнала, чья это голова, и упала в обморок просто от ужас¬
ного зрелища. Теперь она вспоминала черту за чертой,
светлые волосы, перепачкавшиеся в крови, усы, шрам ка
щеке и снова едва не лишилась чувств. Она велела при¬
нести мертвую голову и оставить ее одну. Да. Сомнений
быть пе могло. Это голова ее возлюбленного, ее тайного
возлюбленного, с которым так и не удалось разделить
любви,— голова Шалвы. Она погладила волосы, погляде¬
ла в глаза, уже не выражавшие ничего человеческого, по¬
глядела на черные губы.
Сколько раз в ночном одиночестве и в объятиях дру¬
гого мужчины она мечтала о прикосновении именно этих
губ. Лежала возле хдатского мелика, дарила невольные
ласки ему, а в мечтах неотступно стоял золотоволосый
грузинский богатырь, человек, наделенный храбростью
орла, силой буйвола и сердцем младенца, ее единствен¬
ный — Шалва Ахалцихели. Царица приникла дрожащими
губами к мертвым холодным губам, и раздался вопль, ко¬
торый был слышен далеко от шатра. Содрогнулись все,
кто его слышал.
В злополучном лагере на берегу Аракса султан решил
оставить лишь маленькую горсть своего войска, ровно
столько, чтобы хватило на окружение ставки царицы
Тамты. Как раз секретарь султана Несеви слег от лихо¬
500
радки, поэтому оставшееся войско Джелал-эд-Дин подчи¬
нил ему. Несеви было приказано не выпускать хлатскую
царицу из окружения, пока не получит известий из Тби¬
лиси.
Отдав это распоряжение, Джелал-эд-Дин сам первый
тронул коня в холодные воды Аракса. Войска устреми¬
лись за ним, и Араке закипел на много часов, потому что
велика, неисчислима была армия объединителя и покро¬
вителя мусульман.
Грузины встретили хорезмийцев наспех сформирован¬
ными войсками. Самый передовой отряд султана им уда¬
лось даже смешать и отбросить. Это их воодушевило. Они
отошли немного назад и начали укрепляться в ожидании
главной армии Джелал-эд-Дина, чтобы в этом сражении
раз и навсегда решить судьбу Грузии в ту или другую
сторону.
Но в это время с тыла подошла к грузинам армия
Киас-эд-Дина, давно уж рыскавшая по просторам Грузии
и грабившая мирное население.
Грузины, оказавшись меж двух сдвигающихся камней,
успели выскользнуть и устремились на перевалы Лихско¬
го хребта, чтобы укрепиться там и защитить хотя бы
Имерети, если невозможно отстоять всю страну.
Войска двух братьев соединились. Султан и не посмот¬
рел в сторону удалявшихся грузинских войск. Он быстрым
маршем направился прямо к Тбилиси и через несколько
дней стоял уже лагерем в окрестностях Соганлуга. Дже¬
лал-эд-Дин дал войскам сутки на отдых и только сам не
захотел отдохнуть. В сопровождении трех тысяч лучших
воинов он выступил, чтобы объехать Тбилиси вокруг, по¬
смотреть на него со всех сторон, оценить подступы к го¬
роду, высмотреть слабые места.
С высокой горы смотрел Джелал-эд-Дин на Тбилиси.
Он много слышал об этом городе от очевидцев, больше
всего от купцов, немало читал о грузинской столице в
различных описаниях. Но и рассказы и описания Джелал-
эд-Дин считал преувеличенными и приукрашенными. Те¬
перь, глядя на город с высоты, он понял, как жалок чело¬
веческий язык и как беспомощны его письмена по срав-
нёнию с тем, что можно увидеть своими глазами. Но его
сейчас интересовали не красота города и не его богатства.
501
Для него пока что это была крепость, которую нужно
взять.
Со всех сторон Тбилиси загородили горы. Кроме этих
естественных йреград, столицу опоясывала высокая кре¬
постная стена с еще более высокими башнями. Перед
самым городом ущелье, прорезанное Курой, резко сужа¬
лось. Таким образом, столица Грузии была крепко запер¬
та для любых непрошеных гостей.
В теснине Куры нельзя было широко развернуть вой¬
ска, а тем более такую армию, какую привел Джелал-эд-
Дин. Стенобитных машин у него не было. Карабкаться на
высокие стены под градом стрел невозможно. Некоторые
эмиры высказали на совете опасения, что взять город не
удастся и что нужно держать его в осаде до тех пор, пока
все тбилисцы нё перемрут голодной смертью.
Кто-нибудь другой, может, и послушался бы их сове¬
та, усомнился в быстрой победе и потерял бы надежду, но
в жилах Джелал-эд-Дина текла кровь тех отважных пред¬
ков, тех мужей, для которых трудности не устрашеййе,
а, напротив, ободрение и побуждение к действиям. Такие
люди становятся беспомощными и медлительными, когда
видят, что желаемое можно взять руками, только стоит
нагнуться, и, напротив, они сжимаются, как стальная пру¬
жина, когда наталкиваются на препятствие, тем более на
такое, которое всем остальным кажется непреодолимым.
Учитывал султан и то, что Тбилиси не был сегодня тем,
чем он был до Гарнисского сражения. Основной корень
цветущего и могучего дерева Грузии перерублен, да еще
Киас-эд-Дин основательно пошарил по селам и неболь¬
шим городам.
Джелал-эд-Дин был бы, конечно, еще решительнее,
если бы знал, что за день до его подхода к Тбилиси и гру¬
зинская царица, и ее визири спешно покинули столицу
и обосновались по другую сторону Лихского хребта, а
именно в Кутаиси.
Не знал султан и того, что среди властителей Грузии
не было единения, столь необходимого в военное, а тем
более в роковое для Грузии время. Многих опытных ста¬
рых военачальников не было в живых. Из оставшихся
одни ушли вместе с царицей за Лихский хребет, другие
не пошли с царицей, решили остаться в своих разрознен¬
ных, разбросанных по грузинской земле крепостях, чтобы
в отдельности защищать свои владения. Даже командую¬
502
щие грузинскими войсками, в том числе и Аваг Мхаргрдзе¬
ли, бросили столицу, оставив там лишь небольшой гарни¬
зон, а сами ушли оборонять свои крепости.