Сны чужие

Сколько раз он видел этот сон? Сколько раз оказывался внутри кошмара, осознающий необратимость происходящего, бессильный что‑то изменить? Вот и сейчас навалилось привычное оцепенение, ноги будто прилипли к асфальту. Крик отчаяния застыл где‑то в глотке…

Сейчас как никогда явственно пришло понимание: всё это ‑ правда. Лопнувшее небо, багровое зарево в половину горизонта… Скоро случится? Или уже происходит? Прямо сейчас, в эту самую минуту, с его родным городом на Земле, с Долиной!

Бм‑м‑м‑м! И дома Владигорска рассыпаются в пыль!

Бм‑м‑м‑м! И хребет Надежды вместе с редкими эскальтами нолк‑ланов обрушивается на предгорья гигантским каменным валом!

Всё смешивается, превращается в мусор, в прах, покрывается пеплом…

"Проклятье на ваши головы, безвестные и безымянные Творцы! Почему, дав мне силу, вы не оставили к ней ключа?! Почему, имея щит и меч, не имею я рук, чтобы поднять этот щит и этот меч для защиты всего, что мне дорого?! Эки!… Эки‑Ра!… Почему я здесь один, когда ты мне так нужен?!"

Бм‑м‑м‑м! Гул приближается, нарастает… Багровое зарево поднимается к покрытому трещинами небу… Скоро пойдёт серый снег… И придёт пробуждение… Придёт ли на сей раз?

‑ Нет!… ‑ он выдавил из себя это слово, не слово даже ‑ неразборчивый хрип. И всё же… всё же он произнёс его ! Это было первое усилие, увенчавшееся успехом здесь, в тисках кошмара, а не выбросившее сознание обратно в реальность…

Теперь ‑ руки! Они ‑ как две свинцовые чушки весом в тонну, поднять их нет никакой возможности, проще умереть… но умирать ‑ нельзя! Нужно сделать это усилие, добавить ещё одну каплю в уже переполненное ведро… и ещё одну… последнюю… каплю…

Медленно, очень медленно руки поползли вверх… Выше… Ещё выше… Так, чтобы ладони уперлись в залитую багрянцем эмаль неба…

‑ Не‑ет!…

Бм‑м‑м‑м! ‑ ответило зарево, поднимаясь над дальними окраинами валом из огня, перегретого пара и обломков, накрывая собой корпуса теплостанции…

‑ Нет! ‑ отчетливо шепнул кто‑то сзади, над самым ухом, и протянул вперед собственные руки ‑ жилистые, покрытые коротким стального отлива мехом, с пальцами без ногтей. Руки, принадлежащие призраку, они проросли прямо сквозь любимую синюю рубашку, и тоже упёрлись в небо… и кто‑то другой шагнул прямо в тело Олега, заполнил его собой, своим теплом, биением своего сердца, своими мыслями и чувствами… Они соединились, слились, стали одним целым, без оговорок и ограничений, без малейшего "зазора" между душами…

‑ Нет! ‑ громко сказал эрхад, раскидывая руки так, словно желал обнять всю Вселенную… и сила хлынула в него могучим потоком…

* * *

…Сила хлынула в него могучим потоком, наполнила и полилась через край. Впервые ‑ через край! Впервые её был избыток ! И он точно знал что с ней делать…

И впервые он ощущал себя цельным ! Даже будучи одним единственным человеком и одним единственным фэйюром, он не испытывал подобного чувства ‑ внутренней цельности, единения в самом себе. Он уже понимал, что это ‑ навсегда, что отныне будет только так, и никак иначе. Что нет больше ни Олега, ни Эки‑Ра, а есть только он . Единственный. Единый. Имя? Имя подождёт. Когда всё закончится ‑ будет время разобраться и с собственным именем…

Как долго его разум пребывал в бессознательном состоянии, уйдя в мир кошмара, чтобы вернуться оттуда обновлённым? Доли секунды? Во всяком случае, ноги всё ещё держали тело, а невидимый щит ещё не успел окончательно рухнуть, иначе возвращаться сознанию было бы уже некуда.

Первым делом он поддержал "хрустальный купол", подпитал его и расправил. Затем позволил себе оглядеться. Тарвелг без признаков жизни лежал в сером тумане. Половина оставшихся издаров пребывала в не лучшем состоянии. Едва ли дюжина из них ещё способна была действовать, именно они удержали щит от полного обрушения и спасли выживших. Он на секунду задержал взгляд на лице одного из этих издаров и узнал его: Арильер, один из магов, предавших год назад отца Эки и своих собратьев… сейчас это воспоминание почему‑то не вызвало никаких эмоций. Совсем никаких.

Нашёл он взглядом и Харта; Серый тоже сознания не потерял, лишь с ног его сбило ударом, но эрхад уже пытался снова подняться, помогая себе одним из мечей.

А вокруг медленно шла на убыль огненная буря, порождённая битвой двух очень старых, очень могучих… и очень бескомпромиссных врагов. Сквозь оседающее пламя и сполохи остаточных разрядов уже можно было разглядеть поле боя, оставшееся лишь за одним из противников. Похоже, победителем оказалась вторая "туча". От первой не осталось и следа. Отступила ли она или та плазменная волна что едва не уничтожила защитников Врат, была прямым следствием её гибели?

Вторая "туча" приближаться не спешила, она застыла в отдалении равномерно бурлящей облачной грудой. Он смотрел в её сторону и чувствовал, что его разглядывают в ответ. Взгляд был другим, и всё же очень похожим на тот, недавний ‑ на плечи медленно, но неотвратимо наваливалась тяжесть, а под череп, казалось, лезет холодное щупальце… Усилием воли он отбросил чужое внимание и стряхнул с плеч незримый груз. И сказал вслух, не повышая голоса:

‑ Тебе со мной не справиться. Пока был ещё свежий ‑ мог бы попытаться. А сейчас ‑ нет. Уходи.

Он был уверен, что получит ответ. И не удивился, когда слова зазвучали, кажется, прямо в голове. Равнодушные, скупые слова. Складывалось ощущение, что произносящий их, делает это с нарочитой аккуратностью, боясь ошибиться в произношении:

"Если не справлюсь я, сюда прибудет Контролирующий другого сектора".

‑ Пока он доберётся, мы уже надежно закроем наши миры от вторжения. В них не будет доступа ни вам, ни вашим врагам. Пройти через барьер вы не сможете, а пробиться и уничтожить нас… сколько для этого вы согласитесь затратить сил?

"Столько, сколько потребуется".

‑ Но смысл? Что вы приобретёте, сжигая наш мир?

"Мы сохраним баланс".

Звучащий внутри голос вызывал неприятное покалывание в затылке. Пора было заканчивать этот разговор. Его губы тронула усмешка.

‑ Баланс? Вам не нужен баланс. Вам, как и вашим соперникам, нужно только одно: чтобы чаша весов склонилась на вашу сторону. Ради этого они пытались заполучить Виар‑Та‑Мирру, и ради этого же вы не станете её разрушать. Потому, что тогда вы потеряете намного больше, чем приобретёте.

"Ты не можешь нам угрожать".

‑ Ошибаешься. Могу. Ваши собратья‑враги сделали из нас меч. Даже использованный для защиты, меч не перестаёт быть оружием. Ситуация такова, что прямым ударом через Промежуточный Слой нас больше не достать, а если хоть один из Контролирующих приблизится к Виар‑Та‑Мирра или Земле на расстояние поражения, мы без колебаний ударим первыми. И вы никогда не угадаете куда именно мы ударим, ни одна из ваших баз не будет в меньшей опасности, чем другие. Для меня будущее больше не тайна. Любой ваш ход я предвижу раньше, чем вы его сделаете. И упрежу. Не совершайте ошибку, оставьте нам наше право жить так, как хотим мы сами.

"Туча" молчала. Долго, очень долго.

"Ты лжёшь".

‑ Не лгу, ‑ уверенно ответил он. ‑ Ты ведь должен знать кто я .

"Всего лишь результат неудачного эксперимента".

‑ Нет, ‑ он улыбнулся, ‑ не неудачного. Я ‑ эрхад, защитник этих миров. Не вынуждайте меня стать мстителем.

Он ждал ответа. Но больше не услышал ни слова. "Туча" вдруг начала быстро бледнеть и опадать. Несколько секунд ‑ и она полностью растворилась в зыбком пространстве Тропы.

‑ За покерный стол я с тобой играть не сяду.

Харт снова попытался встать на ноги, но не сумел ‑ ноги отказывались его держать.