Страница 2 из 5
– И пусть суд разрешился в пользу данного уважаемого господина, и чтобы имя его отныне и навсегда было вписано в вечную книгу покоя и благодати! – провозгласил Хромой.
Жрец принялся топтаться и размахивать руками. Так он заклинал самых разных опасных обитателей гробницы, включая змей и скорпионов, мысленно проделывая в своём воображении весь путь от входа до погребальной камеры. После словесного «умиротворения» каждого из подземных чудовищ он навешивал на дядю Мада определённый амулет или вкладывал за его набедренную повязку специальные мешочки с охранительными снадобьями. Параллельно посохом старик чертил на земле подробный план гробницы с ловушками и ложными галереями.
– Через сорок шагов после входа берегись колодца, оттуда человеку возврата нет; потом направо не ходи, там снова смерть; на следующие пятьдесят шагов наденешь на лицо повязку, смоченную специальным отваром, – стены там дышат ядом; перед тем, как сорвать печати с ворот смерти, разложи на земле навоз, чтобы выманить злых духов; вокруг себя вот этим жезлом из слоновой кости очерти защитный круг и сорок раз читай заклинание. Пока будешь читать, разворачивай мешочки со снадобьями. Заключенная в них смесь из крови чёрной собаки, молока женщины, родившей мальчика, и 73 трав отпугнёт явившихся на запах навоза злых духов…
В заключение церемонии жрец написал на листе пергамента длинный список имён плохих богов, которые теоретически могли вмешаться в ход задуманного им дела, который тут же был сожжён, а пепел утоплен в предварительно заготовленном ведре с прескверно пахнущей многодневной мочой.
– Всё, иди! – старик несколько раз стукнул посохом по неприметному валуну в груде таких же, беспорядочно устилающих склон высокого холма. Подобный жест выглядел весьма странным, так как Хромой гораздо раньше указал мальчику на небольшой храм, вырубленный прямо в скалах, как на место упокоения названного жрецом важного чиновника. Но на самом деле, то, что для неискушённого деревенского подростка выглядело странностью, для знающих людей было обычным явлением.
Дело в том, что уже несколько веков знатных вельмож перестали хоронить в открытых алчным взглядам грабителей гигантских пирамидах и в помпезных дворцах-усыпальницах. Даже великий хозяин Верхнего и Нижнего Египта, фараон, ведущий своё происхождения от самого бога солнца Ра, был вынужден отказаться от погребения в такой идеальной машине перемещения души к вечным северным звёздам, какой является большая пирамида, из опасения, что со временем его гробница будет ограблена, а забальзамированное тело – осквернено. Именно поэтому уже пять веков мумии властителей изощрённо прятали в глубоких скальных пещерах на приличном удалении от наземных погребальных храмов, предназначенных для публичных поклонений и жертвоприношений. В стенах этих «ложных» гробниц даже делалась фальшивая дверь, якобы ведущая прямо в гробницу. Перед этой дверью потомки покойного и оставляли свои дары его вечной душе.
Между тем, чернокожие слуги жреца поспешили исполнить приказание своего хозяина. Они отвалить тяжёлый валун в сторону, раскопали находившийся под ним песок, и взгляду Мада открылась массивная, гладко отполированная плита из черного камня, вся покрытая многочисленными надписями. Будучи грамотным, он без труда прочёл предупреждение о страшных проклятиях несчастным глупцам, рискнувшим взломать сию печать. Перепуганный мальчик с удовольствием бросился бы бежать подальше отсюда, но бежать ему было некуда, и он с содроганием покорился собственной судьбе, чем бы она ему не грозила в самое ближайшее время.
Тем временем люди жреца тяжёлыми молотами принялись крушить охранный камень. Расколоть плиту им удалось далеко не сразу. Камень прикрывал замурованный кирпичами вход, с которым чернокожие взломщики справились намного быстрее. Наконец, все препятствия были преодолены, но казалось, лезть в открывшуюся им тёмную нору входа не хотелось даже много чего повидавшего на своём веку Хромому. Оттуда доносился невыносимый смрад разлагающейся плоти и пронизывающее до костей ощущение притаившейся опасности…
Чтобы немного отвлечься от тяжёлых мыслей, дядя с напряжённой улыбкой на лице принялся пояснять племяннику, что их ждёт сразу за входом, тем более что жрец не выдержав зловония, поспешил отойти на значительное расстояние от них.
– Обычное дело, – стараясь выглядеть спокойным, изрёк Хромой. – Прежде чем замуровать гробницу, важные люди приказывают умертвить у входа множество рабов, причём самыми зверскими способами. И не только потому, что те знали тайны входов и ловушек, которые сами строили. Нет. Причина ещё в другом: их духи – Ка, полные ненависти, муки и отчаяния, обитают в подземном склепе, и горе тому, кто попытается проникнуть в гробницу, не прочитав специальных заклинаний и не имея при себе особых защитных амулетов! Неудержимое слепое Ка – сгущенная ненависть – обязательно расправиться с ним. Да ты ведь уже спрашивал меня о Ка? Так вот, мой мальчик, когда хоронят важного сановника, внутри его мумии остаётся Ка – часть жизненной энергии этого человека, часть его души. Ка как две капли воды похож на хозяина, но обладает опасным нравом. Ка – сила могущественнейшая, стоит его потревожить, и оно покидает мертвое тело и тогда становится неуправляемым и очень опасным орудием слепой мести. Горе тому, кто навлёк на себя гнев Ка и не знает, как его успокоить, умилостивить. И чем выше был при жизни сан и власть человека, тем большую разрушительную силу имеет его Ка.
Дядя немного помолчал, собираясь с духом.
– Но нам действительно пора, а то уже светает…
Внутри пещеры Мад старался не смотреть на постоянно попадающиеся им останки людей. Откуда-то сверху в глаза мальчику постоянно сыпался слепящий песок, а над головой, заставляя сердце обмирать от ужаса, оглушительно хлопая крыльями, проносились какие-то твари. Хромой же продолжал подбадривать племянника, а заодно и себя разговорами о том, как им обоим повезло, что за ними стоит такой всесильный покровитель.
– Только один из великих жрецов бога Амона имеет такую власть, чтобы защитить нас от любого врага в этом подземелье. Ты не бойся, сейчас Уважаемый не просто ожидает нашего возвращения снаружи. Мысленно он видит нас и готов в любой момент прикрыть невидимым щитом. Ведь кто мы с тобой? Всего лишь жалкие орудия в его руках. Великий жрец несколько дней готовил себя к этому дню. Он избегал менструирующих женщин, а также всех, кто считается осквернёнными, например, профессиональных бальзамировщиков; держал пост и читал молитвы. Сейчас он находится в состоянии ритуальной чистоты и легко может одолеть любое зло, призвав на помощь своего великого бога. Я знаю, что в его особой сумке приготовлены тайные папирусы из царской библиотеки, в них содержаться заклинания против самых опасных напастей.
Так, разговаривая, они прошли узкой галереей положенные сорок шагов. И если бы не предупреждение жреца, то Мад никогда бы не заметил гибельную нишу бездонного колодца, притаившуюся на их пути. Быстро преодолев с помощью предусмотрительно захваченных с собой верёвок и досок эту преграду, дядя с племянником обмотали лица тряпками, пропитанными каким-то отваром, и продолжили свой путь по каменной галерее. Чёрные стены, мерцающие блики от факела дяди, ниша и тёмные углы казались Маду ловушками, в которых притаились готовые напасть на них лютые монстры. Однажды споткнувшись, мальчик потерял из виду своего, успевшего свернуть за угол, проводника, а когда увидел вновь, то вначале даже испуганно отшатнулся. В причудливом свете метущегося пламени его запылённый родственник в набедренной повязке на какую-то долю секунды показался Маду ожившей мумией.
По начертанному жрецом плану в конце круто уходящего вниз двухсотметрового коридора их ожидал зал «Тысячи проклятий». Дядя уже успел объяснить племяннику смысл такого названия. Оказывается, перед тем как покинуть эту своеобразную «приёмную», примыкающую непосредственно к погребальной камере, здесь на одну ночь собирались жрецы. Они садились в кружок и постепенно доводили себя до неистовства, разжигая в себе чувство отчаяния и ненависти. Затем помещение замуровывалось, а разрушительная энергия оставалась. И когда сюда проникали незваные гости, на них обрушивался шквал отрицательной энергии. Люди либо сходили с ума, либо умирали от безмерного чувство тоски и обречённости. Но в конце своего рассказа дядя не преминул вновь повторить, что всё это лично им не угрожает, так как покровительствующий им жрец обо всём позаботился.