Страница 19 из 26
— Почему вы его подозреваете? Никогда ноги Висенте не было в доме на авеню Парк-Монсури.
— Возможно.
— Вы мне не верите?
— Я не знаю, когда вы говорите правду. Кстати, как вам удалось узнать адрес доктора Пардона?
— Его мне дала Нелли, а она узнала от нашей служанки, которая раньше жила в том районе. Мне требовалась срочная помощь, и как можно дальше от дома…
— Хорошо! — проворчал Мегрэ без всякой убежденности в голосе, решив ничего не принимать на веру. — Вы целуете на прощание Нелли Фелтхеис в коридоре, где стоит чемодан. Она поднимается по лестнице. Вы входите в комнату мужа и видите, что он чем-то занят с Уэни.
Она кивнула.
— Вы сразу же сообщили ему об отъезде?
— Я сказала, что уезжаю в Амстердам и напишу оттуда через своего адвоката, чтобы решить вопрос о разводе.
— Как он отреагировал?
— Он долгое время глядел на меня, ничего не говоря, затем прошептал: «Это невозможно».
— Он не попросил Уэни удалиться из комнаты?
— Нет.
— Наур сидел за своим столом?
— Да.
— А Уэни сидел напротив?
— Нет. Он стоял рядом, с бумагами в руке. Не помню, какие слова я говорила. Я все же была взвинчена.
— Алваредо советовал вам взять с собой какое-нибудь оружие? Он вам дал его?
— У меня не было оружия. Да и зачем мне нужно было его иметь? Я заявила, что решение мое окончательное, что ничто не заставит меня отказаться от него, и уже почти повернулась, чтобы направиться к двери… когда услышала выстрел и одновременно почувствовала резкую боль, как ожог, в лопатке.
Должно быть, я повернула голову назад, потому что помню, что Феликс стоял, держа пистолет в руке. Я как сейчас вижу его вытаращенные глаза, словно он только тогда вдруг осознал, что сделал.
— А Уэни?
— Он неподвижно стоял рядом с ним.
— Что вы делали дальше?
— Я боялась потерять сознание. Мне не хотелось, чтобы это случилось в доме, где я осталась бы во власти этих двух мужчин. Я устремилась к двери, добралась до машины, дверцу которой открыл мне Висенте.
— Вы не слышали второго выстрела?
— Нет. Я сказала Висенте, чтобы он отвез меня на бульвар Вольтера к врачу и назвала адрес…
— Но вы все-таки не знали доктора Пардона…
— У меня не было времени объяснять. Мне было плохо.
— Почему вы не поехали к Алваредо, его дом в двух шагах, чтобы он вызвал своего врача?
— Потому что я не хотела скандала. Я стремилась в Голландию и была убеждена, что полиция ни о чем не узнает. Поэтому у доктора я не проронила ни слова, чтобы он не смог меня узнать по акценту.
Я не ожидала, что нам будут задавать вопросы. Я даже не знала, что в ране была пуля и считала, что она была поверхностной. Нужно было только остановить кровотечение.
— Как Висенте и вы собирались добраться до Амстердама?
— На его машине. Когда я вышла от врача, то почувствовала себя слишком слабой, чтобы многие часы провести в дороге, и Висенте посоветовал лететь самолетом. Я помнила, что есть ночной рейс, которым однажды летала. В Орли нам пришлось долго ждать, и мы не были уверены, что самолет сможет взлететь из-за снега и гололедицы.
В Амстердаме Висенте сразу же отвез меня на такси к Анне, и я сказала, в каком отеле ему ждать моего звонка… До моего развода мы жили бы с Висенте в разных местах…
— Чтобы избежать обвинения в супружеской измене?
— Меры предосторожности были уже излишними. После этого выстрела Феликс не мог отказать мне в разводе.
— Таким образом, если я правильно понял, в конечном счете все для вас закончилось удачно?
Она посмотрела на него и, невольно улыбаясь, с хитрым видом призналась:
— Да.
Самым любопытным было то, что все это казалось правдоподобным, хотелось в это верить, так откровенно и искренне отвечала она на вопросы. Наблюдая за ее лицом, похожим на детское, как и у Нелли Фелтхеис, Мегрэ понимал, почему Наур обращался с ней, как с маленьким ребенком, и почему Висенте Алваредо потерял голову от любви, решив, несмотря на мужа и двух детей, жениться на ней.
В комфортабельной и уютной гостиной царила приятная атмосфера, и хотелось полностью расслабиться. У Люка был вид толстого кота, который вот-вот замурлычет.
— Я позволю себе сделать одно замечание, мадам Наур: нет никого, кто подтвердил бы ваши слова. По вашему утверждению, вас было трое в кабинете в момент первого выстрела.
— Но у вас ведь есть показания Фуада.
— К сожалению, он утверждает, что вернулся в дом лишь во втором часу ночи, и установлено, что он ушел из клуба на бульваре Сен-Мишель приблизительно в это время.
— Он лжет.
— Его там видели.
— А если он отправился туда после выстрела?
— Мы постараемся выяснить это.
— Вы можете спросить у Нелли.
— Она не понимает французского языка, не так ли?
Мегрэ почувствовал ее легкое замешательство, и она уклончиво ответила:
— Нелли говорит по-английски.
Внезапно плотное тело комиссара распрямилось, он бесшумно подошел к двери в соседнюю комнату и резко ее открыл. Горничная чуть было не рухнула на него, ей с трудом удалось сохранить равновесие.
— И давно вы подслушиваете?
Она закачала головой сначала утвердительно, потом отрицательно, взглядом призывая хозяйку прийти ей на помощь.
— Она немного понимает французский язык, — вмешалась Лина, — но каждый раз, когда она пытается говорить, особенно в магазинах, люди смеются над ней.
— Пройдите вперед, Нелли. Пустите двери. Когда вы узнали, что мадам Наур должна уехать в Амстердам в пятницу вечером?
— Уан уик… Одна неделя.
— Смотрите на меня, а не на нее.
Она неохотно повернулась, не решаясь прямо посмотреть на комиссара.
— Когда вы упаковали чемодан?
Чувствовалось, что она пытается мысленно перевести свой ответ.
— Восемь часов…
— Почему вы солгали, когда я допрашивал вас вчера?
— Я не знаю… Я боялась…
— Чего?
— Я не знаю.
— Вы боялись кого-то в доме?
Она отрицательно потрясла головой, и чепчик съехал ей на лоб.
— Вы видели мадам Наур около десяти часов? Где?
— В комнате.
— Кто отнес чемодан вниз?
— Я.
— Куда направилась ваша хозяйка?
— В комнату мужа.
— Потом вы услышали выстрел?
— Да.
— Один или два выстрела?
Она вновь посмотрела на Лину и ответила:
— Один.
— Вы не спустились вниз?
— Нет.
— Почему?
Она пожала плечами, как будто не знала, почему не спустилась вниз. Это не одна женщина копировала другую, а каждая из них переняла черты второй, так что теперь горничная была как бы смутной копией Лины.
— Вы не слышали, как Уэни поднялся к себе?
— Нет.
— Вы заснули сразу же?
— Да.
— Вы не попытались узнать, кто был ранен или убит?
— Посмотрела окно мадам. Услышала, как хлопнула дверь и увидела мадам и автомобиль…
— Благодарю вас. Надеюсь, завтра вы не перемените своих показаний и не расскажете мне третью версию…
Видимо, фраза была для нее слишком длинной и трудной, и мадам Наур перевела ее на голландский язык, после чего девушка залилась краской и поспешила исчезнуть.
— То, что я только что сказал, мадам, относится и к вам. Мне не хотелось сегодня заниматься официальным допросом. Завтра я позвоню, чтобы назначить встречу. Я приду сам, или один из моих инспекторов явится сюда и запишет ваши показания.
— Есть третий свидетель, — заявила она ему.
— Да, Алваредо, я знаю. Мы навестим его, как только выйдем отсюда. Я не доверяю телефону, и в этих комнатах останется инспектор Люка до тех пор, пока я не разрешу воспользоваться этим аппаратом.
Она не протестовала.
— Могу ли я попросить принести что-нибудь поесть? Моя подруга Анна всегда голодна. Она настоящая голландка. Что касается меня, то я прилягу.
— Вы позволите мне на минутку зайти в вашу комнату?
Там был беспорядок: одежда брошенная второпях на кровать, обувь, разбросанная по ковру. Телефонный аппарат был подключен в розетку, как электрический прибор, и Мегрэ отключил его, принес в гостиную, затем сделал то же самое с телефоном, который находился в комнате Нелли.