Страница 18 из 22
— Мы не имеем права отпускать вас отсюда, — сказал Кирби, сам удивляясь своим словам. — Вы не имеете права уходить от нас. В вашем возрасте… Идти на борт космического корабля, который… — Он смутился и замолчал.
— Если я не взойду на борт космического корабля, он так и не улетит с Земли, — сказал Форст.
— Не говорите так, мистер Форст. Вы ведете себя как избалованный ребенок, который отказывается от праздника, потому что никто не хочет сплясать. В Братстве найдется много людей, желающих полететь к звездам и в другие галактики.
Кирби показалось, что Форста забавляет его горячность.
— Вы неправильно поняли мои слова, — сказал Форст. — Я не говорил, что буду препятствовать полету, если останусь на Земле. Если я не взойду на борт капсулы, Лазарус не даст мне эсперов.
Второй раз за последние десять минут Кирби был настолько ошеломлен, что не мог выговорить ни слова. И лишь через некоторое время он начал понимать: здесь развернулась такая важная и сложная игра, что даже он, координатор Братства, ничего о ней не знал.
— Это и есть те шаги, которые вы предприняли, мистер Форст? Я имею в виду, что именно об этом вы договорились с Лазарусом?
— Это умеренная цена. Смена власти происходит довольно часто. Я сойду со сцены, а главой движения станет Лазарус. А вы можете быть его заместителем и викарием на Земле. Мы же получим эсперов и покорим Галактику. Такое решение устроит всех.
— Нет, мистер Форст.
— Мне уже надоело быть на Земле, и я хотел бы уехать. Лазарус тоже этого хочет. Я стал слишком великим и слишком могущественным. Пришло время передать власть менее известным личностям. Лазарус поделится с вами властью, Кирби. Он, правда, будет самой главной фигурой, но не сможет же он быть одновременно и на Венере, и на Земле. Поэтому руководить Братством на Земле будете вы. Вместе вы разработаете проект сотрудничества Братства и лазаристов. Мне кажется, это не так сложно — у нас много общего. Пройдет каких-нибудь десять лет, и неприязнь друг к другу исчезнет бесследно. А я окончательно уйду с вашего пути, находясь от вас на расстоянии в десятки световых лет. Я не смогу уже больше ни во что вмешиваться и буду спокойно доживать там свой век. Разве вы не считаете, что такое решение вопроса можно только приветствовать?
— Я все еще не могу этому поверить, мистер Форст. Сто лет вы стояли во главе Братства, а теперь собираетесь улететь в неизвестность вместе с группой пионеров. Вам же сто пятьдесят лет.
— Придется поверить в это, Кирби, — сказал Форст. Впервые за время разговора в его голосе появились резкие нотки. — Я улетаю. Это уже решено. В некотором смысле, я уже улетел.
— Как вас понимать?
— Вы знаете, что у меня есть слабые телепатические способности и что я начинаю действовать лишь после того, как проникну с горящим эспером в будущее?
— Да, знаю.
— Так вот, я уже заглянул в будущее. Я знаю, как это было, и поэтому знаю, как это будет. Я улечу. Я всегда придерживался плана, иногда даже действовал сломя голову, но каждый раз это было определено видениями, которые я получал заранее. Поэтому все уже решено: я улетаю.
Кирби закрыл глаза и попытался вернуть себе душевное равновесие. Форст продолжал:
— Оглянитесь на тот путь, который я прошел. Сделал ли я хоть один неверный шаг?.. Братство расцвело. Оно покорило Землю. А когда мы стали достаточно сильными, чтобы не бояться противников, я позволил появиться еретикам.
— Вы позволили?
— Я понял: Лазарус — способный человек, но нашему движению он мог бы навредить. Он считал, что мы должны пойти другим путем. И наши дороги разошлись — Лазарус организовал свое движение. Эта оппозиция была для меня весьма кстати. С помощью одного доверенного человека, ушедшего вместе с ним, я напичкал его разными идеями.
— Но к чему это все?
— Монолитная организация стала бы еще более бюрократичной, еще более тяжеловесной чем теперь. Ей необходима была встряска, хоть какая-нибудь конкуренция, которая заставила бы ее быть подвижной. Существовала и еще одна причина, по которой я приветствовал зарождение еретического движения и втайне даже способствовал ему. Братство было создано для завоевания приверженцев на Земле. И оно достигло этой цели. Но принципы и методы работы на Земле неприемлемы для Венеры. Поэтому я вложил в мозг Лазаруса такие идеи, которые считал пригодными для Венеры. В основном он воспринял их так, как я хотел. И когда позднее от своего доверенного лица, кстати, он давно умер, я узнал, что лазаристы нуждаются в усердном человеке для миссии на Венере, я дал его им. Это был Мандштейн. Вы помните, наверное, о том случае, который произошел в 2195 году. Тогда Мандштейн был простым аколитом, мечтавшим сделать карьеру. Я разглядел его способности и обратил на него внимание своего человека из рядов лазаристов. После этого мы набросали план его жизни, и вскоре он появился на Венере в числе Измененных.
— Вы знали, что лазаристы найдут на Венере телекинетиков?
— Я этого не знал, но надеялся на нечто подобное. Я просто знал, что будет очень хорошо, если лазаристы обратят внимание на Венеру, поскольку эта идея и сама по себе хороша. Вы следите за моими мыслями? Так вот, по этой самой причине я выкрал у них Лазаруса и поместил его на шестьдесят лет в стеклянный склеп. Тогда я еще не знал, почему я это делаю, но уже видел в своих путешествиях по времени, что пророк и мученик Лазарус сыграет большую роль у лазаристов. Я мог бы его убить, но подумал: будет лучше, если на какое-то время спрятать его, а потом бросить неожиданно в мир, как козырного туза. Двадцать лет назад я разыграл этого козыря. А сегодня я бросаю на стол свой последний козырь: самого себя. Я должен улететь. Моя работа здесь закончена. Я много лет потратил на то, чтобы объединить оба движения. Это случилось, и я улетаю.
После довольно продолжительной паузы Кирби сказал:
— Вы ставите меня в довольно неловкое положение, мистер Форст, заставляя ратифицировать решение, столь же неизбежное, как восход солнца и смена времен года.
— Вы вправе на Совете голосовать против меня.
— Но вы в любом случае улетите?