Страница 3 из 111
Девочка понимала, что нужно кричать, звать на помощь, но звуки застревали в горле. Она могла лишь молча упираться пятками в асфальт, пытаясь свободной рукой разжать жесткие пальцы. Не помогало.
Они неумолимо приближались к двери, но мысль, что это – ее подъезд, не успокаивала. Неизвестно, сколько пройдет времени, пока кто-то пройдет мимо или просто выглянет, услышав крик. До конца рабочего времени оставалось несколько часов. Во всяком случае, ее квартира точно пустовала.
Мирон легко отцепил девичьи пальцы от дверной рамы, вталкивая Сеню глубже – в темноту коридора. Больно прижал спиной к почтовым ящикам. Лишь почувствовав грубую руку под юбкой, Сеня сумела завопить. Ее крик заглушила ладонь, а затем губы, прошипевшие над ухом: «Еще раз заорешь – убью».
Сеня боролась молча, но тяжелое тело не давало возможности пошевелиться. Тогда девушка попыталась согнуть в коленке ногу – как советовали в книге по самообороне для женщин, но Мирон наступил на розовые кеды, лишая надежды. Хрюкая, он мял Сенины ягодицы, а та боялась думать, что будет дальше.
Казалось, время тянется бесконечно. В тот миг, когда она почувствовала, что неумолимая рука пробралась между ног, и подумала, что вот-вот потеряет сознание от страха и унижения, насильник не только отпустил ее, но и вывалился на улицу, скатившись по бетонным ступенькам.
Дрожа, моргая от непролитых слез, еще не понимая, что произошло, девочка медленно сползла на пол. Спаситель склонился над ней, что-то спрашивая, но Сеня продолжала смотреть в свободный проем двери, всхлипывая и икая.
Ее подняли на руки и понесли вверх по ступенькам. Она уткнулась лицом в широкое плечо, узнавая запах сигарет.
«Сергей».
Он поставил Сеню на резиновый коврик, поддерживая, и открывая дверь. Снова поднял на руки и занес прямо в ее комнату, усадил на кровать. Устроился перед девочкой на корточках. Обхватил холодные ладошки, согревая. Спросил:
– Ты как?
– Платок, – попросила она, смаргивая катящиеся градом слезы.
Сергей порылся в карманах, не нашел там желаемого и подал край покрывала.
– Поплачь, – сказал тихо, а затем долго молчал, наблюдая, как Сеня всхлипывает и вытирает лицо. – Этот… Он ничего тебе не сделал? Ну, ты понимаешь.
Мирон сделал ей больно, угрожал, оскорбил одним намерением, но…
Сеня отрицательно покачала головой и высморкалась.
– Не… Не успел.
– Значит, я могу оставить ему его поганую жизнь?
Ей хотелось, чтобы Мирону было так же плохо, как и ей, даже хуже. Но смерть? Этого Сеня не желала никому.
– Не нужно его… убивать.
– Договорились.
Сергей сел рядом, прижал к себе, баюкая. Девочка попросила:
– Не говори ничего папе. И Зине.
– Не буду.
– Спасибо, – прошептала Сеня, чувствуя себя разбитой и неимоверно уставшей.
– Не благодари. Не нужно. Я – твой брат. Почти.
Она уснула на его коленях.
С тех пор Мирон обходил ее стороной. Сеня подозревала, что Сергей приложил к этому руку.
А через месяц он ушел в армию.
Зина плакала и причитала, что ему уже двадцать, и он должен закончить институт. На короткое мгновение Сеня даже пожалела мачеху. Когда мольбы не помогли, женщина начала орать на сына и обвинять в том, что именно из-за него вышла замуж за черт те что. Ведь приходилось платить за его учебу, а денег не хватало.
Сергей молча собрал рюкзак и направился к двери. На пороге оглянулся, задержал взгляд на Сене, молча прощаясь и удерживая на расстоянии из-за матери. Для защиты Сени. В очередной раз.
Девочка едва сдержала слезы. За несколько лет этот парень стал ей по-настоящему дорог. Сеня так и не узнала, почему Сергей бросил институт.
А «черт те что» в это время сидел в кухне и напивался. Тоже молча.
Прошел год…
Мачеха давно бросила отца – сразу после того, как из дома ушел Сергей. Обозвала мужа алкоголиком и стукнула дверью, забрав из квартиры все самые ценные вещи. Брошенный муж почти не расставался с бутылкой. Сеня не помнила, когда в последний раз видела его трезвым. Он даже не пришел на ее выпускной бал, уведомив, что у него – траур: Михаила Ершова уволили с любимой работы. Специалист по интегральным схемам, именуемым чипами, превратился в пьяницу.