Месть

- Восемьдесят девять севов? Это же почти что оскорбительное предложение! Вы пытаетесь обжулить меня на две тысячи севов!

- Лампетер, присмотритесь-ка ко мне получше. Кого вы перед собой видите?

Лампетер, который уже нагрузился несколькими большими кружками пива, поглядел на Герсена далеко не твердым взглядом.

- Я вижу зеленоглазого искиша, который или жулик, или чокнутый.

- Я предпочитаю, чтобы вы сочли меня чокнутым. А теперь спросите у себя: сколько еще раз за те немногие годы, что вам осталось прожить, какой-нибудь чокнутый искиш предложит вам деньги за ничего не стоящую макулатуру?

- Ни разу, в этом я нисколько не сомневаюсь. Вот почему я должен с наибольшей выгодой для себя воспользоваться такой в кои веки представившейся возможностью.

- В таком случае, два сева за акцию - предельная цена.

- Или по номиналу, или разошлись! Герсен поднял руку в знак поражения.

- Я уплачу четверть номинала, и это мое окончательное решение. Я и так уже остался почти без денег.

Лампетер допил пиво, аккуратно поставил кружку на стол и поднялся.

- Идемте со мною. Я понимаю, что меня обманывают, но больше не могу терять времени. - Он скользнул в узкий проход между густо разросшимися кустарниками и остановился перед темным входом в дамбл. - Одну минутку. Нырнув внутрь, он тут же снова вышел с засаленным конвертом. - Вот эти акции. Где деньги?

Герсен взял конверт, вынул из него сертификаты и убедился в том, что они представляют точно 89 акций.

- Вот и прекрасно. Идемте за мною. Я не ношу при себе таких огромных денег.

Он повел старика к водяной завесе, прошел полсотни шагов вдоль нее и прошел сквозь нее к своему "Крылатому Призраку". Отперев входной люк, он предложил Лампетеру подняться по лесенке. Лампетер ответил ему подозрительным взглядом.

- Куда это вы хотите меня завести?

- Никуда. Не стану же я с вами расплачиваться прямо здесь, под горячими лучами солнца.

- Ладно, только побыстрее. Мой желудок снова требует пива.

Герсен достал ящик с черным песком, отобранный им у Бэла Рука в Логе Джемили.

- 89 акций за четверть цены эквивалентны 223 унциям.

Лампетер заплетающимся языком проворчал, что он предпочел бы наличные, на что Герсен не обратил никакого внимания. Отвесив ровно 223 унции песка, Герсен пересыпал песок в пустую банку от кофе и передал Лампетеру.

- Считайте, что вам очень повезло.

- И все же меня съедает любопытство. Почему вы расплатились отменным черным песком за ни черта не стоившую макулатуру, которую я уже давно собирался выбросить?

Герсен прикинул в уме.

- Мне нужно, по меньшей мере, еще 248 акций. Отыщите нужное мне количество и тогда я вам все объясню.

- И будете расплачиваться черным песком?

- Но не из расчета четверти номинала. У меня нет столько песка.

- Вряд ли такое количество акций можно раздобыть в Динклтауне. И все же - давайте вернемся в "Беседку Вальта". Возьмите с собой ящик. Посмотрим - может быть, что-нибудь еще и получится. То ли десять, то ли двадцать акций есть у моего приятеля Джеуса. Может быть, он согласится продать их.

- Приведите своего приятеля на веранду пивной с противоположной стороны площади. Я сейчас должен вернуться именно туда.

Расставшись с Лампетером, Герсен поспешил к Делфину. Его посыльные, все вместе, раздобыли всего тридцать одну акцию. Герсен немедленно забрал акции себе. А вот Бертлман еще привел с собой невысокого толстяка с большими черными глазами и носом, похожим на клюв попугая.

- Это Толстяк Одо, - сказал Бартлман. - У него с собой пятнадцать акций "Котзиш".

- И что вы за них хотите, сэр? - спросил Герсен. - Мне эти акции, в общем-то, уже ни к чему. И все же я готов выслушать ваши условия.

- Цена отпечатана на сертификатах, - заявил Одо.

- Как и подпись Оттиля Пеншоу. И то, и другое сейчас не стоят даже тех чернил, которые были на них потрачены.

- В таком случае я вообще ничего не продаю. Почему это меня должен обвести вокруг пальца какой-то искиш? Мне сейчас будет ничуть не хуже, чем и час тому назад. До свиданья.

- Минутку. Пятнадцать акций? Плачу четверть номинала, не больше.

- Невозможно.

- До свиданья. Это мое окончательное решение.

- Погодите. Я согласен отдать за половину. Сегодня я добрый.

После длительного торга остановились на сорока унциях черни, и как раз к этому времени Лампетер привел своего приятеля Джеуса, такого же нелюдимого пропойцу, как и он сам. Лампетер показал на Герсена хвастливым взмахом руки.

- Вон он сидит, чокнутый искиш, который расплачивается чернью за "Котзиш".

- Вот мои акции! - вскричал Джеус. - Их здесь восемнадцать, но вы от своих щедрот отвалите мне ровно сто унций!

- Тариф несколько поменьше, - ответил Герсен. - Двадцать унций за все - про все.

Развернувшийся между ними торг привлек внимание завсегдатаев веранды. Вскоре Герсен был окружен дарсайцами, которые или предлагали одну-две акции и требовали за них номинальную стоимость, или возмущенно настаивали на том, - это были те, кто уже продал свои акции за гораздо меньшую цену, - чтобы он доплатил разницу. Герсен выскреб из ящика весь черный песок до самого дна, но приобрел в результате еще только сорок три акции. Общее количество акций, находившихся в его распоряжении, дошло до 2270, но ему все еще не хватало ста сорок одной акции. Дарсайцы обступили его со всех сторон, энергично размахивая акциями, однако Герсен теперь мог только сокрушенно качать головой.

- У меня при себе больше нет ни денег, ни песка. А деньги у меня могут появиться только тогда, когда удастся обналичить чек в банке.

Запрашиваемая цена акций начала опускаться. Герсена, который теперь был как никогда близок к цели, все больше стало охватывать беспокойство.

- Дайте мне деньги, которые еще у вас остались, - попросил он Делфина.

- Всего только пять севов. Если учесть те огромные суммы, которые прошли через мои руки, это явно недостаточная оплата целого дня работы.

- У Бартлмана есть еще тридцать севов, за которые он не отчитался.

- И не отчитается. Возвращайтесь к Бэлу Руку, пусть даст еще денег.

- Мне как-то даже страшно к нему обращаться. Я уже так много потратил... Но вы навели меня вот на какую мысль. Напишите записку: "Цены очень высоки. Передайте подателю этой записки еще двести севов... Делфин".

Делфин, хоть и без особого энтузиазма, но записку написал. Его одолевали немалые сомнения - происходящее могло кого угодно сбить с толку, но кто он такой, чтобы задавать вопросы ополоумевшему искишу?

- А теперь, - сказал Герсен, - отправьте ее Бэлу Руку, который непременно даст денег.

- Хардоуз! - крикнул Делфин. - Ну-ка сюда! - Делфин отдал записку Хардоузу. - Ступай к веранде перед гостиницей. Там ты найдешь рейчпола в белом тюрбане с изумрудом на пряжке. Отдай ему эту записку. Он даст тебе денег, деньги сейчас же неси сюда. Живо!

Герсен, терзаемый теперь неизвестностью, все равно обежал образовавшийся возле него круг из тех, кто предлагал акции, и позабирал все, до которых только мог дотянуться руками.

- Давайте мне ваши... и ваши... и ваши. Деньги получите у Делфина или сегодня же вечером у меня в гостинице. Делфин хорошо меня знает - он может поручиться за меня. Завтра я с вами всеми рассчитаюсь или даже сегодня вечером, если Бэл Рук даст достаточно денег.

Некоторые из владельцев акций покорно с ними расставались, другие отдергивали руки и прятали акции. Герсен больше уже не мог ждать и подозвал к себе Делфина.

- Давайте выйдем на площадь и удостоверимся в том, что Бэл Рук в самом деле где-то здесь и сможет дать денег.

Они расположились позади сплошной живой изгороди из кустов и стали смотреть сквозь просветы в листве на веранду гостиницы, куда только что вошел Хардоуз. Бэл Рук восседал за столиком на самом видном месте, чувствовалось по всему, какое нетерпение он сейчас испытывает. Как только Хардоуз протянул ему записку, он тут же выхватил ее из пальцев посыльного, развернул и прочитал. Задумался на какие-то несколько мгновений, затем поднялся и что-то сказал Хардоузу, после чего они вместе покинули веранду и стали пересекать площадь.