Страница 36 из 44
* * *
Паренёк в шапке с жёлтым козырьком линовал поля в тетради в клеточку. Готовил тетрадь к полёту. Очень хотелось нарисовать на обложке корабль или другую какую-нибудь картину из жизни в космосе, но нельзя было — надо во всём соблюдать секретность. Мама уже интересовалась, что он делает в такой толстой тетради. А он сидел и чертил поля.
Мама пожала плечами и ушла на кухню.
Потом он пронумеровал страницы. Так положено. «Тет. в к лет.» превратится в очень важный документ для всех исследователей. Её будут читать учёные. Будут изучать все записи, каждую страничку. Потом её выставят на ВДНХ в павильоне «Космос». Обязательно. Исторический бортовой журнал исторического полёта!
И не надо им никаких экранов с электрическими разрядами, вычислительных центров. Непосредственный полёт в космос — вот что главное!
И начальник «тет. в к лет.» всё-таки не удержался и нарисовал на первой странице будущего бортового журнала ракету.
* * *
В будке садовника сидел другой паренёк — ответственный за двигатели, а следовательно, и за горючее. Он его готовил. Вынимал из коробок и ножом (в списке нож обозначен «склад, нож») очищал горючее с деревянных палочек. Потому что в городе оно продавалось не в чистом виде, а на деревянных палочках.
Простое и гениальное.
Всем пока ещё не известное. Но после полёта станет известно всем. Станет историческим, как и «тет. в клет.».
Предварительная подготовка к полёту была закончена.
Яйца сварены.
Куплены 4 бутылки лимонада — «4 бут. лим.». Ответственный за двигатели принёс из дома гаечный ключ— «ключ. гай.».
Всё горючее было очищено от палочек.
Помощник доложил командиру, что детально проверил, куда нацелен корабль. Он нацелен криво. Командир был вполне удовлетворён исчерпывающим ответом.
Помощник обрадовался, что сумел в точности выполнить задание. Хотел рассказать командиру и всем, что во дворе, когда разговаривал со старшими ребятами о космосе — не о своём полете, конечно, а вообще, — старшие ребята рассказали удивительную историю про антимир.
Это где всё наоборот.
Ты такой и не такой. Называется это ещё — быть антиподом.
В цирке часто выступают антиподы, что-нибудь крутят ногами. Лежат на спине в кресле, а ногами, как руками, крутят стул, небольшой стол или друг друга могут крутить и подкидывать. Тоже, значит, с антимиром связаны, потому что ноги у них — руки. Наоборот всё, значит.
Помощник хотел рассказать об антимире командиру и остальным членам экипажа, но промолчал: вдруг подумают, что разболтал тайну. А он о полёте ни слова, только так, вообще, что теперь изучает абсолютный ноль и космос. Вот и всё. Должен был во дворе что-то сказать в ответ на антимир.
Поток каждый доложил командиру свой вес. Летние шапки взвесились в бане, девочка — в школе, в медицинской комнате, ну, а помощник командира— на грузовых весах, вместе с двумя яблоками и не натощак.
…Полёт был назначен вечером в субботу. Вечером, потому что видны будут звёзды и, значит, видно будет, куда лететь, хотя и криво. А в субботу потому, что рано закроется выставка, посетители уйдут из павильона «Космос», и можно будет проникнуть и взять необходимое снаряжение. И в ракету, конечно, легче будет забраться.
Но ничего. Как-нибудь Гунн с ребятами сумеют обмануть сторожа в павильоне.
Теперь осталось последнее — плотно поесть в дорогу. Чтобы долго быть сытыми.
В смысле живого веса — Гунн это учитывал: живой тощак плюс дополнительный обед равняется общему весу экипажа.
А потом общий вес экипажа складывается с весом провианта и снаряжения и получается уже вес всей экспедиции.
Окончательный, так сказать, результат. Можно записать буквами, и получится формула. Но лучше не записывать и держать в уме.
* * *
Обедали тут же на выставке, в столовой. Сидели все за одним столиком. Пять космонавтов. Рядом лежал бумажный мешок — в нём провиант, снаряжение и горючее.
Командир помогал выбирать, что будут есть.
Ответственный за двигатели заказал творожный пудинг — две порции. Начальник «тет. в клет.» — вермишель с сыром; подумал и ещё взял омлет. Девочка — зразы: она никогда их не ела и ей интересно было попробовать. Помощник командира— жареную колбасу. А командир — борщ и компот.
Вот как должен есть настоящий космонавт — просто и мужественно.
— Мы как верблюды, — вздохнул начальник «тет. в клет.». При этом подумал, что лучше бы взял пудинг вместо омлета.
— Верблюды пьют, а не едят, — возразил ответственный за двигатели.
— Я больше не могу, — пожаловалась девочка. Зразы оказались котлетами, да ещё с луком внутри.
— Доедай. Там экономить будем. — И командир показал вилкой на потолок. Он имел в виду, конечно, не потолок, а космос.
— Всё равно не могу.
— Ешь!
Помощник начальника справился с колбасой и попросил добавки. Взяли ему добавку. Он съел немного и заявил, что не может больше — не рассчитал силы.
— Ешь! — приказал и ему командир. Компот и борщ сделали его непримиримым.
Помощник испугался — вдруг потеряет должность! — и съел.
Ответственный за двигатели и начальник «тет. в к лет.» теперь молча двигали челюстями. У ответственного живот разбух от пудингов, а у начальника «тет. в клет.» — от вермишели и омлета. Они едва дышали. Даже сопеть пришлось.
У девочки были на глазах слёзы. Она справилась со своими зразами последней. кричат, командуют. Уйдёт домой, и пусть сами летят куда им хочется… А она уже не хочет.
Корабль криво стоит. Не полетит на кривом корабле!
Подумала так, но не встала из-за стола. Подумала ещё и решила по-другому. Что же это? Она уйдёт, а они полетят и прославятся! И её забудут! А она покупала себе горючее и дома яйца сварила. Одолеет зразы до последней крошки и полетит на 2«> корабле, хотя и кривом. Земля — шар, значит, корабль и полетит вокруг Земли.
Когда с едой было покончено, командир провёл подсчёт: сложил омлет, вермишель, борщ, компот, колбасу, зразы и пудинги и вставил в формулу. Добавил вес провианта и снаряжения и получил окончательный результат.
Горючее «X» справится с этим окончательным результатом, поднимет в просторы Вселенной.
Командир уверен. Он автор горючего.
* * *
Уже стемнело. Павильон «Космос» закрыли и никого не пускали.
Гунн и ребята прошли последними и. спрятались.
Когда всё затихло, Гунн выбрался из укрытия. Дал команду выбраться и остальным.
В павильоне горело несколько дежурных ламп, и было полутемно.
Гунн шёл первым, за ним остальные. И конечно, гуси на платье у девочки, они тоже шли, вытянули шеи.
Последним пробирался ответственный за двигатели с бумажной сумкой. Кто ел пудинги, тот и таскает сумку. Такое решение принял командир. И без всякой формулы.
Что-то громко зашелестело. Где-то сзади.
Девочка взвизгнула от страха и присела. Помощник командира спрятался за девочку. Начальник «тет. в клет.» и ответственный за двигатели тоже присели. А командир не только присел, а даже лёг.
Но это не от страха. Командиры не должны ничего бояться. Это для маскировки. Чтобы тебя не обнаружили, надо полностью слиться с окружающей обстановкой.
Только ребята успокоились, как где-то около сторожа зазвенел звонок.
— Может, лучше завтра придём? — неуверенно сказала девочка.
— Без паники! — ответил Гунн.
— Не хочу без паники! — У девочки к глазам опять подступили слёзы. — Я домой хочу!
Ребята стояли молча. Командир понимал, что должен проявить строгость, а не то все захотят домой, весь экипаж.
— Замолчи! Потом поговорим. За мной, вперёд!
Впереди был стенд, на котором были разложены космические костюмы и шлемы космонавтов.
Помощник командира сразу схватил шлем и надел на себя. Двое в летних шапках схватили шлемы и надели прямо на свои летние шапки — зелёную и жёлтую.
И командир схватил шлем и тоже надел. Вернул командирское величие. Потом ребята начали натягивать космические костюмы.