Что хотят женщины

Я поставила в конце вопросительный знак. Секс не был заранее определенным выводом, по крайней мере для меня.

И вот теперь, три недели спустя, этот самый сценарий разворачивался точно так, как я его написала. Он был здесь. Мой первый воображаемый мужчина.

Звук бегущей воды становился громче по мере того, как я поднималась по лестнице. Моя рука сжимала перила, и я вдруг заметила цепочку общества С.Е.К.Р.Е.Т., выглядывающую из-под рукава блузки. Я поднималась наверх тихо, старательно ставя ноги только на застеленную ковром часть лестницы. Потом шум воды прекратился, и я замерла на месте.

– Доминик?

– Я в ванной комнате! – крикнул он в ответ. – Нашел полотенца.

Я прижала ладонь к сердцу, чтобы хоть немного его утихомирить.

– Ты можешь войти, Соланж. Я выгляжу прилично.

Ох, боже правый… Я наконец добралась до конца лестницы и повернула по коридору к своей спальне, чувствуя, как сжимается мой желудок. Мне никогда не приходилось заниматься сексом с абсолютно незнакомым человеком. Что я делаю? Я что, с ума сошла? В моей ванной комнате были и ванна, и душевая кабина, и Доминик как раз вышел из-под душа, обернув полотенце вокруг скульптурной талии. Мне показалось, что комната расплывается то ли из-за света, лившегося сквозь окно с цветными стеклами, то ли из-за пара или из-за того, что меня всю трясло. Но передо мной стоял бронзовый Адонис, с которого на кафельный пол стекали капли воды, и большего я и желать не могла. Я вдруг осознала: мое дыхание стало поверхностным и я пытаюсь глубже вдохнуть воздух, чтобы не потерять сознание при виде этой гладкой кожи, сильных рук, голых ног, крепко стоящих на полу. Я наконец впихнула кислород в свои легкие, как меня этому учили на курсах для беременных. Курсы! У меня же есть ребенок! Я не должна…

ПРЕКРАТИ ДУМАТЬ!

Доминик улыбался улыбкой мужчины, который прекрасно знает, какое впечатление он производит на женщин. Ты сейчас разденешься перед этим человеком, Соланж. И тебе это понравится…

Ванна рядом с Домиником была наполнена водой, на поверхность всплывали пузырьки, а на дальнем краю ванны стоял ряд зажженных чайных свечей. Выглядело все просто чудесно.

– Я тут быстренько принял душ и одновременно наполнил ванну. Наверное, я истратил всю горячую воду в доме. Прошу прощения.

И снова – улыбка. Та самая улыбка.

– Все в порядке, – сказала я, потирая шею.

– Думаю, температура воды в самый раз. Хочешь проверить?

Его взгляд не отрывался от меня, когда я пересекала комнату. Я наклонилась и опустила пальцы в пенистую воду.

– Прекрасно, – сказала я.

– Тогда почему бы тебе туда не забраться? И… я принесу тебе что-нибудь выпить, – добавил Доминик, видимо почувствовав мое смущение и страх раздеться перед ним. – Что-то конкретное?

Ох, боже…

– Да. Это было бы чудесно. Может, воды? Стаканы в буфете в столовой. Или вина. Может, вина? В холодильнике есть открытая бутылка.

Доминик вышел, а я проводила его взглядом. Сделайэтосделайэтосделайэто. Я быстро выскользнула из юбки и блузки, положив их (аккуратно) на столешницу с умывальником. Потом сняла бюстгальтер и трусики и засунула их под одежду. Проверила воду пальцами ноги. Ох, немножко горячая, но все равно хорошо, нет времени медлить.

Я погрузилась в воду по самые ключицы, тщательно скрыв тело под пеной, и мои колени превратились в коричневые холмы со снежными вершинами, понемногу скользившими вниз. Я обожала свою ванну – прекрасную модель, белую, овальную, которую я выбрала тогда, когда поняла, что нам с Гасом предстоит остаться в доме моего детства, и тогда я отремонтировала хозяйскую ванную комнату и спальню. Мне в то время казалось ужасно декадентским ставить джакузи, но я все равно это сделала. И с тех пор она частенько бывала моим единственным средством для расслабления.

Несколько минут спустя Доминик снова поднялся наверх и вошел в ванную, держа в одной руке запотевший стакан, а другой все так же придерживая полотенце. Я наклонилась вперед, чтобы обхватить руками колени и скрыть грудь, и быстро отвела взгляд от его великолепного брюшного пресса. Доминик такой… Это было слишком…

– Ты уже забралась, – сказал он, протягивая мне стакан. Я взяла его. – Тебе удобно?

Я кивнула, сделала глоток и осторожно поставила стакан на угол ванны. Доминик опустился на колени рядом со мной.

– Потому что если тебе не очень уютно…

– Нет. Я в порядке, – ответила я, слегка поперхнувшись вином. Я понимала, что моя улыбка выглядит жалко. – Правда. Это просто… Мне надо как-то привыкнуть…

Привыкнуть? Вау! Весьма сексуально, Соланж!

Доминик улыбнулся, а я почувствовала себя так, словно готова была разреветься. Не знаю почему. Я не боялась, мне не было грустно. Совсем наоборот. Я была… благодарна. Даже тронута. Торс Доминика находился в нескольких дюймах от края ванны. Я могла протянуть руку и коснуться его, мне даже хотелось это сделать. Доминик был не просто хорош собой, он был добр…

Доминик взял сложенную белую махровую салфетку с края ванны. Окунув ее в пенную воду и отжав излишки воды, он стал водить ею по моим плечам. Я позволила ему массировать себя мягкими круговыми движениями, и моя голова сама собой наклонилась вперед, расслабляясь. Рука на моем теле, простое человеческое прикосновение… Как же я была одинока! Почему я этого не замечала?

Шершавая ткань, теплая вода, рука Доминика так близко к моей коже… Все это было предназначено для того, чтобы успокоить меня. Я закрыла глаза.

– Ну как тебе?

– Отлично, – пробормотала я.

Через мгновение я почувствовала, как салфетка исчезла, а вместо нее моей спины коснулись мягкие губы.

– А это как тебе?

– Тоже неплохо.

Доминик еще раз поцеловал меня, потом провел салфеткой по спине от одного плеча к другому, а потом губами прошелся по дорожке, оставленной тканью. Ох, боже… Я буквально таяла в воде. Сколько времени прошло с тех пор, когда со мной обращались так нежно?

– Тут становится немного прохладно, – прошептал Доминик, касаясь губами моего левого уха. – Могу я присоединиться к тебе?

Ну, начинается! Дыши глубже.

Я подвинулась в ванне вперед, освобождая для Доминика место позади себя. Краем глаза я видела, как он уронил полотенце, и успела заметить пятно темных волос и приподнявшийся пенис, весьма симпатичный. Доминик шагнул в воду, его колени охватили мои бедра, когда он сел. И тут же он мягко привлек меня к своей теплой груди. Я ощущала его эрекцию, становившуюся все сильнее по мере того, как руки Доминика передвигались с моих плеч к груди. Я все еще продолжала прикрывать грудь мокрыми ладонями, и Доминик осторожно сжал пальцы на моих запястьях.

– Позволь мне, – негромко произнес он, раздвигая мои руки в стороны.

– Позволить тебе что? – спросила я, стараясь подавить нервное хихиканье. Тебе сорок один год, черт побери! Ты не должна хихикать!

– Пора уступить, Соланж. Ты просто… позволь мне.

После краткого колебания я все же бессильно уронила руки, и Доминик… Ну, он осторожно взял сначала одну мою руку, потом другую и прижал мои ладони к внешней стороне своих крепких бедер. Это было чарующе, это было нечто новое для меня, и я одновременно и наслаждалась, и наблюдала. Ладони Доминика скользнули по моим рукам снизу вверх, к плечам, а потом снова вниз – на этот раз к груди, мокрой и скользкой, покрытой клочками пены. Я смотрела, как Доминик большими пальцами ласкает мои соски, вызывая во мне волну острого наслаждения. Я судорожно вздохнула, прижимаясь спиной к его телу, и теперь уже его член буквально вонзался в мое тело, а я прижалась затылком к его слегка щетинистому подбородку. Я старалась не намочить волосы. Я готова была согласиться на многое, но иметь мокрые волосы – нет-нет. Я положила ладони на руки Доминика, ласкавшие мою грудь, а его ноги крепче сжали меня. Могу поклясться, это было похоже на то, как если бы меня стиснули два мощных древесных ствола.