Бездна

— Ты сказал так серьезно, словно это совсем не шутка.

— Увы! Я и не думал шутить.

Сандира отшатнулась от него в каком-то инстинктивном порыве, будто он угрожающе занес руку, чтобы ударить ее.

— Это Делагард задумал?

— Да. Он сам мне сказал об этом примерно полчаса назад, когда я пристал к нему с вопросами по поводу нашего курса, которым мы сейчас идем. — Лоулер изложил Тейн содержание беседы с Нидом, отметив рассказы Джолли о его странствиях к Лику; мечту Делагарда о строительстве там города и использовании мегаполиса (по масштабам Гидроса) для захвата власти над всей планетой, над двеллерами и людьми; сказал о планах создания космодрома и включения Гидроса в межпланетную торговлю.

— А отец Квиллан? Он-то какое имеет отношение к этому делу?

— Священник во всем поддерживает Делагарда и постоянно «подпитывает» его энтузиазм. Он пришел к выводу, — только не спрашивай меня почему — что Лик Вод — это некое подобие рая и Бог — его Бог, которого он всю жизнь пытается найти, — обитает именно там. Поэтому-то Квиллан и старается изо всех сил заставить Делагарда отвезти его туда, чтобы он наконец смог поприветствовать своего обожаемого Боженьку.

Сандира, не отрываясь, смотрела ему в глаза, сохраняя при этом испуганное выражение лица женщины, внезапно обнаружившей, что у нее по ноге ползет змея.

— Как ты думаешь, они сошли с ума?

— Любой из тех, кто начинает мыслить такими категориями, как «захват власти» и «получение контроля» над чем-либо или кем-либо, кажется мне безумным, — тихо ответил Лоулер. — Точно так же, как и тот, кто одержим идеей поиска Бога. Все это — сплошной идиотизм, а занимающийся идиотизмом

— сумасшедший с точки зрения моего понимания. Черт побери! Один из этих несчастных безумцев командует нашей флотилией.

Когда Вальбен возвратился на палубу, небо начало темнеть от набежавших облаков, и полуденная смена металась по вантам, поспешно зарифливая паруса по приказу Оньоса Фелка.

С юга подул порывистый ветер; он был уже достаточно силен и в любое время мог превратиться в ураган. К ним приближался сильнейший шторм, навстречу двигалась угрожающе-черная облачная масса с рваными краями. Лоулер видел вдали, на горизонте, признаки этого вселяющего тревогу движения и отметил в уме отдаленные потоки дождя, извергаемые на вздыбившиеся белые гребни волн. По небу пробегали вспышки молний довольно редкой, а поэтому особо устрашающей, раздвоенной волнообразной формы. Почти вслед за ними следовали раскатистые удары грома.

— Ведра! Котлы! Вода! Сейчас будет вода! — орал Делагард.

— Да уж! Ее хватит с лихвой, чтобы всех нас напоить до смерти, — пробормотал Даг Тарп, просеменив мимо Вальбена.

— Даг! Постойте!

Радист обернулся.

— Что случилось, док?

— После окончания шторма нам нужно связаться с остальными кораблями. Я беседовал с Делагардом… Даг, он ведет нас к Лику Вод.

— Вы, должно быть, шутите.

— К сожалению, нет. — Лоулер посмотрел вверх на быстро меняющее свой цвет небо. Оно приобрело зловещий металлический оттенок, от него исходил какой-то жуткий тускло-сероватый свет, маленькие язычки молний с шипением вылетали по краям большой и черной грозовой тучи, что зависла к югу от кораблей. Океан казался в эту минуту таким же разъяренным, каким был во время трехдневного урагана. — Послушайте, сейчас у нас нет времени на обсуждение, но у Нида есть целая уйма безумных причин и обоснований для оправдания… Как бы то ни было, мы должны остановить его.

— Каким это образом? — спросил Тарп.

У правого борта поднялась волна и с яростным грохотом обрушилась на судно.

— Мы поговорим с капитанами, созовем Совет всей флотилии… Расскажем всем о том, что происходит… Если необходимо, поставим на голосование… Словом, постараемся найти способ низложить Делагарда.

Этот план представлялся Лоулеру вполне ясно: собрание всех бывших обитателей Сорве, сообщение им кошмарной правды о цели их путешествия, всеобщее изобличение безумных устремлений судовладельца, непосредственное и откровенное обращение к здравому смыслу всех участников экспедиции. Его ставкой в этом столкновении явится репутация разумного и здравомыслящего человека против грандиозных и по-своему величественных видений Делагарда и его кипучей и упрямой натуры.

— Мы не можем позволить ему так вот запросто затащить нас в ту пропасть, в которую он сам стремится. Ниду нужно помешать, — выпалил Лоулер, сгибаясь под порывами ветра.

— Капитаны послушны ему, — заметил Тарп.

— Неужели они останутся такими послушными, когда узнают, что происходит на самом деле?

Еще одна волна ударила в борт корабля, и он накренился. Внезапный водяной вал перехлестнул через ограждение, а секундой позже сверкнула страшная вспышка молнии, и почти сразу же последовал оглушительный удар грома, за которым на палубу непроницаемой пеленой обрушился ливень.

— Мы еще поговорим об этом, — крикнул Лоулер. — Позже, когда буря «утихнет.

Радист отправился к носу корабля. Вальбен ухватился за ограждения и с головой погрузился в потоки воды, задыхаясь и давясь ею; море словно взбесилось. У него перехватило дыхание, он отвернулся, ощущая себя уже наполовину утонувшим, захлебнувшимся в этом водопаде. Лоулер принялся кашлять, отплевываться, сморкаться, пока не смог вздохнуть свободно.

На судно опустилась полуночная тьма. Море стало невидимо, лишь иногда вспышки молний освещали огромные черные зияющие пропасти, разверзшиеся вокруг корабля подобно потайным подвалам океана, готовым навеки поглотить их.

И все-таки пока еще было можно разглядеть темные фигуры, носившиеся взад-вперед по палубе, подчиняясь истошным крикам Делагарда и Фелка. К этому моменту все паруса убрали; «Царица Гидроса», раскачиваясь и кренясь то в одну, то в другую сторону под безжалостными ударами урагана, повернула свои обнаженные мачты по ветру. Корабль поднимался вместе со вздыбившейся пучиной и опускался в разверстые провалы, с грохотом ударяясь о пенящуюся поверхность моря. До Лоулера доносились отдаленные крики. Его все больше охватывало ощущение того, что громадные «табуны» неудержимых водяных валов обрушиваются на них сразу со всех сторон.