Бездна

Лоулер попытался взять себя в руки, овладеть собственным сознанием. До его разума никак не доходила суть творящегося вокруг.

«Нечто хочет вторгнуться на судно и при этом доводит всех до безумия, вызывая приступы животной похоти», — подсказала незагипнотизированная частичка мозга Вальбена.

И тут же в его памяти возникли имена, которые сразу же совпали с лицами и фигурами людей, мечущихся по палубе. Квиллан… Гхаркид… Они сопротивлялись этой неведомой силе. А вот те, кто покорился ей: он, Нейяна, Сандира и Мартелло, Сандира и Делагард, Кинверсон и Тила, Фелк и Лис. Бесконечный хоровод совокуплений с постоянной сменой партнеров, лихорадочный танец половых органов.

Но где же Никлаус, где же Лис?! Он хотел ее, хотя до этого в нем никогда не возникало желания по отношению к ней. Впрочем, как и по отношению к Нейяне. Теперь же Лоулер сгорал от вожделения к ним. И вот сейчас он хотел Лис, а потом — Тилу. Дать ей то, к чему она стремилась на протяжении всего путешествия, — его главная задача в сей момент. А после нее — Сандира. Отобрать ее у мерзкого Делагарда… Да, Сандира, а затем — снова Нейяна и Лис, и Тила… Сандира, Нейяна, Лис, Тила… Трахать их до рассвета… До полудня… До конца времен…

— Я убью это чудовище, — твердо произнес Квиллан. — Натим, дай мне вон тот багор.

— Вы не ощущаете на себе его воздействия? — с трудом спросил Лоулер. — Совсем не воспринимаете?

— Я столь же чувствителен, как и вы, — отрезал священник.

— Значит, ваши обеты…

— Вовсе не обеты удерживают меня! Поймите, Лоулер, это обычный страх. — Повернувшись к Гхаркиду, Квиллан взял багор. — Наверное, я все-таки достану его этой штуковиной. Держите меня за ноги, иначе упаду за борт.

— Позвольте мне, — предложил Лоулер. — У меня руки длиннее, чем у вас.

— Оставайтесь на своем месте.

Священник взобрался на ограждение и перегнулся за кромку обшивки корабля. Гхаркид крепко держал за ноги, Вальбен помогал ему.

Взглянув вниз, Лоулер увидел нечто, напоминавшее ярко-желтый металлический диск около метра в диаметре. Оно вцепилось в корпус судна прямо под ватерлинией. Тварь была круглой и плоской, со слегка выступающим куполом в центре.

Квиллан, насколько мог, перевесился вниз и со всего маха нанес по ней удар багром, потом — еще и еще. Едва заметная струйка голубоватой жидкости брызнула слабым фонтанчиком-из этой бестии. Еще удар! По желтому диску пробежали волны судорог.

Лоулер почувствовал, что боль в паху начала уменьшаться.

— Держите меня крепче! — крикнул священник. — Я начинаю падать!

— Нет, нет, святой отец-сэр. Нет!

Вальбен что было сил сжал лодыжки Квиллана. Он чувствовал, как напряглось тело священнослужителя, когда тот потянулся вперед и резким толчком нанес еще один удар. По всей окружности диска, прилепившегося к кораблю, побежали морщины. Его цвет изменился, став поначалу темно-зеленым, а затем — густо-черным. Внезапно на его мягкой поверхности появились конвульсивные складки. Тварь отделилась от судна, упала в воду и ее сразу же смыло кильватерной волной.

В то же мгновение Лоулер ощутил, как рассеялись последние остатки тумана, застилавшего его сознание.

— Боже мой! — пробормотал он. — Что это такое было?

— Гхаркид назвал эту тварь моллюском, — тихо ответил Квиллан. — Она прилепилась к корпусу корабля и одурманила всех нас дикими видениями. — Он весь дрожал от какого-то невыносимого напряжения. — Некоторые смогли противостоять ее воздействию, другие — нет…

Лоулер оглядел палубу. Повсюду медленно двигались с несколько ошалевшим видом обнаженные человеческие фигуры, словно только что пробудившись от глубокого сна.

Лео Мартелло стоял рядом с Нейяной и смотрел на нее так, будто никогда раньше ее не видел. Кинверсон находился вместе с Лис Никлаус. Лоулер встретился взглядом с Сандирой. Она, казалось, была крайне чем-то удивлена и непрерывно водила рукой по своему животу, словно желая стереть с него воспоминание о прикосновении тела Делагарда.

Моллюск оказался только первым из длинной череды «гостей» из океанских глубин. В этих низких широтах Пустынное море производило впечатление гораздо более населенного.

Появилась и новая разновидность драккенов — вид, обитавший на юге. Они походили на северных, но выглядели крупнее и коварнее, выделяясь своим хитрым и умным взглядом злобных глаз среди прочих обитателей морских просторов. Вместо того, чтобы следовать за кораблем огромными стаями из многих сотен особей, как это делали их северные сородичи, эти драккены предпочитали передвигаться относительно небольшими группами в несколько десятков. Когда их длинные, похожие на трубки головы высовывались из воды, между ними все равно сохранялось довольно приличное расстояние, словно каждый член стаи требовал от других — и получал! — обширный кусок лично ему принадлежащей территории. На протяжении многих часов они следовали за судном, без устали подпрыгивая на небольших волнах. Их сверкающие малиновые глазки ни на мгновение не закрывались. Возникало жутковатое впечатление, что эти твари только и ждут наступления темноты, чтобы, воспользовавшись ею, взобраться на палубу.

Делагард отдал приказ второй смене выйти на вахту пораньше и охранять судно, вооружившись баграми.

С наступлением сумерек все драккены исчезли под водой, их просто не стало в одно мгновение, словно их приютила какая-то бездна, громаднейшая и бездонная, готовая принять в себя все и вся. Однако их уход не успокоил Нида, и он потребовал, чтобы патруль на палубе оставался всю ночь. Но никаких попыток нападения не случилось, а утром драккены больше не появились.

К вечеру того же дня, с наступлением темноты, рядом с кораблем обнаружилась обширная аморфная масса какого-то желтоватого вязкого вещества. Она распростерлась на много сот метров, а может быть, и больше. Не исключено, что это было некое подобие острова, какая-то странная его разновидность, выглядевшая просто огромной: мягкий остров колоссальных размеров, остров, полностью сотворенный из слизи, некая агломерация «соплей». Но когда они подплыли поближе, то поняли — это громадное нечто, все в морщинах и складках, является живым существом, по крайней мере, хотя бы частично. Его бледная неровная поверхность слегка подрагивала в конвульсивных движениях, выбрасывая на внешнюю сторону маленькие округлые выросты, которые почти мгновенно вновь погружались в материнскую массу.