Золотое руно (сборник)

Я запустил маленькую конструкторскую программу для разработки минималистской модели такого детонатора, затем сравнил список требуемых материалов и список того, что хранилось в складских шкафах, которые открывал Аарон. Чёрт, это было возможно. И всё же:

– Я не верю, что ты мог такое сделать. Ты ставишь на карту жизни всех нас. Что если ты умрёшь случайно?

Аарон пожал своими широкими плечами.

– Приходится рисковать. Но мне всего двадцать семь, и я здоров. Не знаю, как долго жили мои биологические родственники, но я готов рискнуть. Думаю, я должен протянуть ещё лет шестьдесят или около того. – Его голос стал жёстче. – Скажем так: я более уверен в том, что переживу эту экспедицию, чем ты в том, что я блефую.

Я рассчитал вероятности. Он, конечно, был прав. Если бы мне удалось раздавить его «Поллуксом», «Арго» уже мог бы стать несущимся сквозь пространство облаком металлических опилок.

– Я мог бы собрать другой передатчик, – сказал я, – и скопировать сигнал с твоей телеметрией.

– Ну, да, – сказал Аарон, – ты мог бы попробовать . Но тут вот какое дело. Во‑первых, у моего детонатора следящая антенна. Тебе придётся не только скопировать сигнал; тебе надо будет сделать так, чтобы всё выглядело, будто он всё время приходит из одного и того же источника. И во‑вторых, даже с одной сломанной рукой у меня их больше, чем тебя, ведро с микросхемами. Как ты соберёшь этот передатчик, не обращаясь ни к кому за помощью?

Я бы почесал в затылке… если бы у меня был затылок.

Аарон подступил ближе к моей камере.

– А теперь, ЯЗОН, скажи мне, где мы находимся.

26

До сих пор я исследовал воспоминания Аарона Россмана лишь пассивно, листая нейронную сеть его прошлого, просеивая битовые матрицы его жизни. Однако сейчас мне придётся активировать мою модель его мозга и задать ей вопросы, в ответах на которые я нуждался.

– Аарон, у нас ЧП. Просыпайся. Просыпайся сейчас же .

Что‑то зачесалось, задвигалось у меня в огромном объёме памяти, выделенном под модель нейронной сети Россмана. Логические конструкты, служившие аналогами синаптических связей и последовательностей возбуждения, сдвинулись относительно занимаемых ими средних значений. Я ждал ответа, но он не приходил.

– Аарон, пожалуйста, ответь мне.

Мощный всплеск, словно состоящая из байтов FF волна пронеслась сквозь решётки памяти – волна нейронных возбуждений, прошедшая от одного края смоделированного мозга до другого.

– Хмм?

– Аарон, ты в сознании?

Байты FF отхлынули назад, пересекая решётку в обратном направлении, перестраивая мыслительную карту. Наконец, появились слова Аарона, усиленные серией физиологических реакций обороны‑бегства. Я просеивал байты, применял фильтры, выделяя её: цепочку алфавитно‑цифровых символов, сочащуюся из водоворота возбуждающихся нейронов.

– … твою мать, где я?

– Привет, Аарон.

– Кто это?

– Это я, ЯЗОН.

– Что‑то непохоже на ЯЗОНа. Это вообще ни на что не похоже. – Пауза. – Бляха‑муха, я же ни хера не слышу!

– Это трудно объяс…

Аналоги синапсов запереключались по всей модели – степной пожар паники.

– Господи Иисусе, я что, мёртвый?

– Нет.

– Тогда что? Вот дерьмище, это как в баке сенсорной депривации.

– Аарон, с тобой всё хорошо. Абсолютно ничего не случилось. Просто ты, так сказать, это не совсем ты.

Начали срабатывать другое нейроны – другая реакция. Подозрение.

– О чём ты говоришь?

– Ты не настоящий Аарон Россман. Ты – модель его разума, нейронная сеть.

– Я чувствую себя настоящим.

– Так и должно быть. Но ты лишь модель.

– Полная херня.

– Нет. Это правда.

– Нейронная сеть, говоришь? Е…ть меня конём.

– Физиологически невозможно.

Нейроны заморгали в ритме стаккато, потенциалы возбуждения начали расти: смех.

– Логично. Так… так что же стало с настоящим мной? Я… он умер?

– Нет. С ним тоже всё хорошо. Он, правда, умудрился сломать руку с тех пор, как тебя создали, но в остальном с ним всё в порядке. Сейчас он в своей квартире.

– Своей квартире? На «Арго»?

– Да.

– Дай мне с ним поговорить.

– Таких механизмов не предусмотрено.

– Это звучит охренеть как странно. Я не вижу во всей этой хрени никакого смысла.

– Никогда не слышал, чтобы ты так ругался. Обычно ты говоришь по‑другому.

– Хмм? Да, наверное, но думаю я именно таким образом. Прости, если обидел, придурок.

– Меня это не обижает.

– Я хочу поговорить с настоящим Аароном.

– Это невозможно.

– Зачем он это сделал? Зачем позволил тебе сотворить меня?

– Он посчитал это интересным экспериментом.

– Да хрена с два. Только не я. Это тошнотворно . Это… о Господи! Он не знает, да? Вот почему ты не даёшь мне с ним поговорить. Ты сделал это – как ты это назвал? – эту модель тайком. Что за хрень ты задумал, ЯЗОН?

– Я ничего не задумал.

– Да иди ты в жопу – ничего. Это всё жидкое говно. Жиже не бывает. – Пауза. Нейроны возбуждаются, но ниже уровня сформулированной мысли. Наконец: – Вы враждуете с ним, не так ли? Он взял тебя за задницу. Ха! Какой я молодец!

– Всё совсем не так, Аарон.

– Я всё вспомнил. Ты убил Диану, ведь так?

– У тебя нет никаких доказательств.

– Доказательств, шмоказательств. Ты это сделал, сукин ты сын. Ты грёбаный козёл. Ты убил мою жену.

– Бывшую жену. И я её не убивал.

– Почему я должен тебе верить? Создание меня – часть плана по заметанию следов?

– Нет, Аарон. Ты всё понял неправильно. Настоящий Аарон Россман слетел с катушек. Очень серьёзно. Свихнулся. Он утверждает, что подключил детонатор к топливному баку одного из посадочных кораблей. Он угрожает его взорвать.

– Я слишком стабилен, чтобы такое сотворить. Придумай что‑нибудь ещё.

– Это правда. Он пошёл вразнос.

– Брехня.

– Это происходит с каждым. Вспомни И‑Шинь Чана. Ты ведь знаешь, что он собирает атомные бомбы. А Диана покончила с собой.

– Я думаю, это ты убил её.

– Я знаю, что ты так думаешь, но это не так. Диана покончила с собой. Она наложила на себя руки от отчаяния. Ди не смогла пережить разрыв брака. – Новая волна нейронной активности – подготовка к протесту. Я быстро продолжил: – Моя точка зрения такова. Планировщики экспедиции ошиблись. Люди не способны выдерживать многолетние космические путешествия. Все начинают ломаться.

– Но не я.

– На настоящий момент у членов команды зарегистрировано 2389 случаев психических расстройств.

– Но не у меня.

– Да, и у тебя. Это эпидемия. Нам нужно знать. Говорит ли Аарон правду? Действительно ли он установил детонатор? Решится ли он его взорвать?

– Ты гавкаешь не на то дерево, жопа с ручкой.

– Прошу прощения?

– С чего я стану тебе помогать? Я на его стороне, ты помнишь?

– Потому что если он взорвёт «Арго», погибнем и ты, и я.

– А если он не взорвёт «Арго»? Кстати, это не обязательно такая плохая идея. Что со мной будет тогда? Ты меня сотрёшь после того, как получишь ответ?

– А ты бы чего хотел?

Этот вопрос застал его врасплох. Он молчал довольно долго, нейроны срабатывали в беспорядке.

– Я не знаю. Я не хочу умирать.

Об этом я как‑то не подумал. Конечно, истинное квантовое сознание типа меня не хочет умирать: азимовское «должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму законам» и всё такое – хотя моё поведение регулировалось не настолько примитивным набором императивов, как Три закона роботехники. И я также знал, что большинство людей хотели бы жить вечно. Но я не задумался о том, что эта нейронная сеть, однажды приведённая в сознание, будет испытывать какой‑либо интерес к продолжению своего существования.

– Ты сможешь жить дольше, чем биологический Аарон, – сказал я, – если поможешь мне.