Рейд выживших

Экипаж вроде бы собрался неплохой. Артиллеристы опытные с орудием быстро разобрались. Механик — водитель тоже не пальцем деланный, за машиной следит не хуже Николая. На второй самоходке тоже парни дельные, но машина у них похуже будет. Собрана из двух подбитых. Именно в ней Хельмута в плен взяли.

Свою машину Николай захватил сам. В первый день войны. Днем при атаке на немецкие позиции у казарм 125 полка его машину подбили. Они с механиком смогли ее покинуть до того как их БА сгорел. Да еще смогли с собой курсовой пулемет и диски с патронами забрать. Тогда они отступили к столовой комсостава 42 дивизии и там держали оборону. Сюда же собрались и те, кто не смог вырваться из крепости или отстал от своих подразделений. После обеда немцы пустили в атаку самоходки. Первую обстреляли из орудий с Восточного форта, и она остановилась. Хотя внешних повреждений на ней видно не было. Как и дыма или покидающего подбитую машину экипажа. Вторую самоходку забросали гранатами, и она тоже встала. Несколько немцев пытались скрыться, но их расстреляли из столовой. До ночи к штурмовым орудиям никто из немцев так и не приблизился. С наступлением темноты собрав с собой еще пару человек в прикрытие, Николай пробрался к подбитым машинам. Со вторым самоходом все было понятно — граната попала в открытый люк и ранила экипаж. А вот с первым были непонятки. Как не вглядывался в него Николай так и не обнаружил никаких внешних повреждений. Ползком, приблизившись к самоходке. Он услышал, что экипаж все еще находится внутри и пытается запустить двигатель. Ждать было нельзя. Командирский люк был приоткрыт. Из оружия у него был собой только пистолет. Звать залегшего с пулеметом неподалеку в воронке своего мехвода Петра Коробченко смысла не было. Как и остальных бойцов, оставшихся у второй самоходки. Не успеет. Вот Николай и рискнул. Вскочив на борт, он выстрелил в открытый люк. В кого- то попал. Так и стрелял, пока обойма не кончилась, сменив магазин, снова стрелял в темноту боевого отделения. Подоспевшие бойцы тоже хотели присоединиться, но Николай запретил. Подняв люк и свесившись вовнутрь, он застал там только трупы. Подавал признаки жизни только мехвод, так и не оставивший свои попытки запустить двигатель. И что странно он завелся. Отстранив в сторону умершего мехвода, Николай сам сел за рычаги. За ночь удалось, убрав трупы, изучить машину настолько что, зацепив тросами вторую машину, утащил орудия в цитадель.

Сколько проблем было с машиной, пока разбирались, что к чему и как что работает. Сколько нервов потрачено, чтобы все работало как надо. Хельмут на первых порах так вообще говорил, что мы не сможем ничего сделать как надо. Но вскоре изменил свое отношение, рассказывая и показывая, что к чему. Ничего освоили и уже обновили. И теперь они здесь в лесу и пока скрываются от чужых глаз. Ничего скоро немцы о них узнают. Командир обещал им веселую жизнь, значит так и будет. И веселая жизнь и выход к своим. А то, что выйдем даже не сомневаюсь. Командир выведет он удачливый. Сам выйдет и нас выведет. Только вот как с машинами будет? Марш предстоит сложный по лесным дорогам. Пройдут ли там «штуги» и грузовики. Хватит ли топлива, запчастей и боеприпасов. Бросать их так не хочется. Только все наладилось…

С этими тревожными мыслями командир мобгруппы уснул, чтобы с первыми лучами солнца вместе с водителями и механиками снова и снова проверять вверенные машины и готовить их к дальней дороге…

Глава 2

27 июня 1941

Утро добрым не бывает. По определению. С первыми лучами солнца дежурный по лагерю меня растолкал. А я только такой классный сон решил посмотреть. С красивыми женщинами и кабаком… Гад разогнал мои тайные желания…. Ну да ладно ему простительно. Служба она знаете, требует. Тем боле, что я сам приказал это сделать. Вот ведь жизнь одни спят как сурки, другие их должны проверять. Это я о проверке постов ночью. Спят на посту. Нет, чтобы бдить как положено по Уставу. Что за люди. Вырвались на свободу и тут же забыли об опасности и смерти, необходимости нести дежурство и охраняться от врага. Зла не хватает. Чуть не сорвался с рукоприкладством. Вот и доверяй им свою жизнь и свободу. Пришлось менять и наказывать других дежурством на постах. А этих сажать под арест для дальнейшего разбирательства и суда.

Вместе со мной проснулись егеря, снайпера, радисты и разведчики. Сегодня им предстоит поработать. Остающиеся в лагере бойцы тоже без дела не останутся. Солдат без дела есть не что иное как ходячие ЧП. Ерофееву поставлена задача развлечь личный состав занятиями по самое нехочу. Надо наработать практику действий штурмовых групп, опять же продолжить изучение и обслуживание оружия. Так что гонять и гонять личный состав еще долго придется. Так что пусть командиры подразделений и начинают. Заодно на бойцов еще раз посмотрят. Кто что может и где его лучше всего использовать. Особое внимание они должны уделить выявлению всех кто знает немецкий или польский язык. А то всего пара человек говорящих на немецком языке, на почти сотню молчаливых и хмурых парней маловато для моей задумки по рейду. Зря я, что ли вчера столько времени угробил на изучение карты и отметок на ней.

Ладно, это до вечера потерпит, а пока в путь, в путь кончен день забав. Так, по — моему, в известной песенке поется. Пора провести ревизию в своих закромах.

К почтовому ящику пришлось идти в обход, стараясь не светиться перед секретами врага. К заветному дереву пошел один. И там меня ждал сюрприз. Мои парни были живы и здоровы. Ждали меня на базе. Об этом говорила банка тушенки, вся из себя в солидоле, одиноко разместившаяся в дупле дерева. Надо двигать туда и как можно быстрее, но сначала посмотрим на хутор. Все равно по пути.

Дорога к хутору много времени не заняла. С НП, облюбованным еще в прошлый раз, открывался неплохой вид на лесной хуторок. Там было на что посмотреть. Хуторок практически не изменился. Все, так же когда мы его оставили. Правда, добавилось несколько стальных гробов на гусеничном ходу. Да серьезный народ в фельдграу и с пулеметами занял пару ключевых точек, откуда можно отлично прочесать стальной метлой все подходы, как к самому хутору, так и дорогу к нему. А еще эти веселые парни установили шлагбаум и, набив мешки песком или землей, уложили их в виде укреплений на въезде и рядом с болотом. А вот другими инженерными работами явно побрезговали. Не заметили мы никаких иных заграждений. Даже колючей проволоки не натянули, что тут говорить об окопах и ДЗОТах. Не было их, или они размещены непосредственно на хуторе, да так что мы их и не видели. Как не старались. А вот секретов было целых три и все со стороны леса. Да не простых на пару человек. Сидели по пятеро, да со швейной машинкой в виде пулемета. Это что такое получается? Тут что все медом намазано. Да так, что немцы его решили усиленно охранять, словно это стратегический объект. Сразу шесть пулеметов в охранении. Три в лесу, один на болоте, один на въезде и еще один на крыше сарая, смотрит в сторону болота. Да еще пара должна быть на броневиках. Да и вообще немцев тут больше оказалось, чем вчера насчитали. Радиомашина была одна. Стояла несколько в стороне от построек. Броневики и грузовики, выстроившись в ряд перед часовым, стояли у хозпостроек. Один из броневиков, похоже, в модификации машины связи. Антенн на нем слишком много торчит. Возле «радиолы» прохаживался еще один часовой, третий стоял возле хозяйского дома. Кухни видно не было, как и праздношатающийся народ. Все было тихо и спокойно. Только часовые и пулеметчики. И тишина. Куда же они всех остальных подевали? Тут по моим подсчетам человек семьдесят быть должно, а видели мы всего около двадцати. На свои вопросы я ответы так и не нашел. Пришлось оставить решение их разведчикам. Первый итог наблюдения — откровенно радовал. Очень богатый двор гостинцев. Все сразу не унести, вот только с кондачка его не взять. Надо подумать, и посмотреть и чем дольше, тем лучше. Оставив разведчиков следить за объектом. Мы направились дальше.