Страница 14 из 17
7) После законченного перехода время, находящееся в распоряжении воинских частей, нужно использовать предусмотрительно, чтобы предоставить подразделениям заслуженный отдых и снова делать их как можно быстрее полностью боеспособными. Смена, согласно пунктам 3 и 5, действующих подразделений в пределах полк и т. д. предоставлено командирам.
8) О прибытии в новый район расквартирования нужно сообщать с указанием штаб — квартир и возможных изменений в размещении.
Штаб — квартира дивизии на прежнем месте.
Подпись (Шлипер)
__________________________
Журнал боевых действий Iа 45 L. D.: запись от 27.06.41 (АИ)
Расположение подразделений дивизии переносятся в город Брест — Литовск, чтобы дать им возможность отдохнуть и пополнить оружие и снаряжение.
45–й полевой госпиталь, первоначально предназначенный приказом корпуса для Пружан, расквартировывается в Брест — Литовске.
Прибыть в Брест — Литовск приказано также колонне горючего (11/45) и санитарной роте (2/45).
Для организации упорядоченного управления трофейным имуществом в оружии и технике у армии запрашивается приезд представителей штаба артиллерийско — технического снабжения и филиала армейского склада инженерного имущества.
Для точного подсчета трофеев ротам вновь поручается найти трофеи в их районе расквартирования, защищать, считать, охранять и сообщать о них.
____________________________
Путь до лагеря прошел спокойно и без происшествий. Удалось даже повозку с собой притащить. Снимая с убитых форму и разбирая вещи в повозке, разведчики в сумке гефрайтора нашли пакет с документами пилотов и сопроводительным письмом и докладом. Из него стало понятно, что на хуторе размещен один из взводов охранного батальона, занимающегося отловом в лесах наших бойцов. Стало понятно, почему захваченных в плен командиров отправили в Брест. Оказывается, есть специальное указание абверкоманды на этот счет. И требующее его обязательного исполнения. Возвращать летчикам их документы я не спешил. Подождут. Все равно использовать их по специальности пока рано. Пусть руки заживут, а там посмотрим…
За время моего отсутствия народ под руководством моих бойцов усиленно занимался подготовкой к боям. Охрана лагеря неслась почти образцово. Мы во время были обнаружены и опознаны. Серега был приятно удивлен таким действом. Но пришлось его разочаровать, рассказав о ночном происшествии. Нагрузив его заодно разбором полетов и воспитательным процессом бойцов отряда. Тем более что ст.193.11.Уголовного кодекса конкретно говорила, что надо делать в таких случаях. И я собирался следовать в соответствии с ним.
«Нарушение военнослужащим уставных правил караульной службы и законно изданных в развитие этих правил особых приказов и распоряжений, не сопровождавшееся вредными последствиями, влечет за собой применение меры социальной защиты в виде
лишения свободы на срок до шести месяцев, при смягчающих же обстоятельствах применяются правила Устава дисциплинарного.
То же деяние и при том же условии, если оно было учинено в караулах, имеющих посты у арестованных, у денежных кладовых и ящиков, складов оружия, огнестрельных припасов и взрывчатых веществ, а равно в караулах, имеющих особо важное государственное или военное значение, влечет за собой применение меры социальной защиты в виде
лишения свободы до одного года.
То же деяние, сопровождавшееся одним из вредных последствий, в предупреждение которых учрежден данный караул, влечет за собой:
если оно было совершено в мирное время, —
лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже одного года;
если же оно было совершено в военное время или в боевой обстановке, —
высшую меру социальной защиты,
с понижением, при смягчающих обстоятельствах, —
до лишения свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет.»
Собрать судебное заседание, вообще проблем не было. Все на месте. Всего трудов пригласить к нам с Акимовым одного из летчиков в качестве члена суда. Что мы и сделали. Заседание прошло при всем личном составе свободном от караула. Суд был скорым и праведным. Сон на посту конечно предательство. И за него положена высшая мера социальной защиты. Но пришлось идти на смягчение приговора. В отряде и так нехватка бойцов, а тем более тех, кто обстрелян и прошел огонь обороны и прорыва. Все же из крепости смогли вырваться самые отборные и удачливые бойцы, и раскидываться ими не имело смысла. Бойцы уже давно простились с жизнью, борясь с врагом в крепости, поэтому спасение из совершенно безвыходной ситуации полного и надежного окружения превосходящими силами, кажущаяся свобода и безопасность в лесу сыграла с людьми злую шутку, и они расслабились от длительного напряжения. По большому счету весь отряд и без того смертники. Максимальную выгоду с суда мы уже вынесли. Народ взбодрили. Напомнили о том, что не в бирюльки играем. Любое нарушение несения службы приведет к массовой гибели людей, а раз так, то приговор был не так уж и строг. Считать штрафниками до выхода к своим войскам. Свою вину они должны искупить в бою.
С чувством выполненного долга мы с Серегой уединились у моей палатки. Достав из запаса тушенку и попросив Никитина организовать чаю. Мы засели за ужин и заодно почесать языком.
Глава 3
Рассказ Акимова
— Серег, расскажи, что с тобой было с того момента как мы расстались?
— Если все рассказывать, то будет долго и не всегда интересно. — Набитым едой ртом ответил Акимов. — Прости, два дня не ел. А тут увидел, не выдержал.
— Смотри особо не наедайся, а то живот прихватит. Время пока есть, так что рассказывай не торопясь.
— Не учи ученого. Ночью, как мы с тобой расстались, я сначала в штабе полка был. Поступил приказ усилить бдительность на охраняемых объектах. Всех подняли и отправили на объекты. Уже под утро в два часа командир меня отправил с группой бойцов комендантского взвода к железнодорожному вокзалу с проверкой. Там должен был эшелон с боеприпасами в Кобрин уйти, а тут поступило сообщение о каких — то посторонних людях в районе вокзала и склада с оружием. До вокзала мы быстро добрались. По дороге встретили колонну крытых груженых автомашин. Какая — то воинская часть со стороны вокзала двигалась на выезд из города. Вот что удивительно война еще не началась, а они со светофильтрами на фарах ехали.
На вокзале внешне все было в порядке. Военных и гражданских что в зале, что на перроне было много. Ждали поезд на Высокое и Пружаны. Эшелон с боеприпасами ушел вовремя. Мы уже собирались назад возвращаться, как вдруг послышался вой самолетов, и грохот артиллерии в Западной части города. Народ выбежал на привокзальную площадь поглазеть на происходящее. Я — то сразу понял что война. Вскоре в городе и Северном городке стали рваться снаряды. Что делать никто не знает, все мечутся без дела и толку, а люди из города все прибывали. Ну, мы оборону в здании вокзала заняли. Привлекли к этому всех военных. С оружием и боеприпасами сначала проблемы, конечно, были. Потом из отдела милиции все выудили, и у кого оружия не было вооружили. Правда, одними «Наганами», но хоть что‑то. В это время на вокзал народ стал сбегаться. В основном наши «восточники». Женщины, дети, старики. Подходили и военные те, кто в городе ночевал или из крепости вырвался. В основном бойцы, командиров всего несколько человек. У нас — то пока было спокойно, немцы даже не бомбили. В основном Северному городку и крепости доставалось. Диспетчер предложил поезд на Жабинку отправить, а с ним и часть собравшихся. Связь между станциями еще работала. Связались с Жабинкой, нашли паровоз, собрали вагоны и отправили эшелон с беженцами. Одних отправили, а тут следом еще набежало раза в три больше. На вокзале собралось полтысячи или больше. Железнодорожники еще эшелон готовить стали, да разве всех в один поезд посадишь. И так в первый народ рвался, чуть ли не по головам лез, лишь бы уехать. Еле смогли народ удержать, до драки доходило. Людей прямо в полувагоны грузили. Пришлось часть бойцов в сопровождение и охрану выделять. Но еще много людей на вокзале оставалось, а народ все подходил и подходил. Поэтому тех, кто посильнее стали отправлять пешком или на попутках.